Академия лунного дракона - Екатерина Слави

Как выяснилось почти сразу — это был первый урок траволуния не только у меня, но и у всего моего курса.

Звонко хлопнув в ладони, по-видимому, чтобы сходу привлечь к себе внимание, профессор Колоквинт произнесла зычным, по-мужски низким голосом:

— Сначала, давайте, с основ. Траволуние изучает не обычные растения, а те, которые были выращены с использованием лунной магии, проще говоря — концентрированного лунного света. Такие растения приобретают новые для себя свойства, которые могут быть как полезны, так и опасны. С этим мы и будем разбираться. И начнем с самого простого.

Она указала в сторону ряда длинных столов, на ближайшем из которых в больших прямоугольных кадках росли небольшие кустики, увенчанные белыми цветкам. Вблизи лепестки цветов казались почти прозрачными.

«Как будто из лунного света и сотканы», — подумалось мне.

— Перед вами, — пробасила профессор Колоквинт, — растение, которое называется оракульник. Его лепестки непрерывно источают лунный свет в очень малых дозах и сразу же поглощают и тот лунный свет, который источают сами, и лунный свет, который проливается на землю луной ночью. В итоге в цветке происходит непрерывная циркуляция лунного света. Оракульник главным образом известен тем, что, если его поставить в изголовье кровати на всю ночь, то во сне можно увидеть некоторые события будущего. Чаще незначительные, но, существует мнение, что незначительные события всегда являются предвестниками судьбоносных, и, изменяя первые, можно изменить вторые.

— Если я правильно понимаю, — вдруг раздался среди моих сокурсников высокий голос; повернув голову, я увидела, что говорит Марин Бриант, — то с помощью лунной магии оракульник был создан из азалии?

— Верно, деточка, — хмыкнув одобрительно, пробасила профессор Колоквинт. — С помощью концентрированного лунного света из семян азалии создали оракульник. У тебя наметанный глаз.

Марин пожала плечами, как будто давая понять, что не стоит преувеличивать ее наблюдательность.

— Моя мама выращивает азалии, поэтому оракульник мне сразу показался знакомым, — пояснила она.

Профессор Колоквинт понимающе кивнула.

— Можете подойти поближе к рассадным кадкам, — велела она, снова хлопнув в ладони, — и рассмотреть хорошенько оракульник, чтобы не спутать с другими растениями. А я пока расскажу вам, как за ним правильно ухаживать, чтобы он приносил пророческие сны самого высокого качества. Только не стоит сейчас нюхать цветы, их запах обладает легким сонным действием, а мне недосуг вас будить, если заснете прямо здесь.

Последовав указанию профессора, я приблизилась к ближайшему оракульнику. Сквозь лепестки цветов на вершине кустика были видны листья и стебли, насколько лепестки были прозрачными. Чуть приподняв глаза, я увидела, как зевнула напротив меня Лерика, изучающая оракульник с другой стороны стола. Тотчас и сама я едва удержалась от зевка.

Растение было красивое, одного взгляда на него хватало, чтобы увидеть, что оно было создано при помощи лунного света. Я залюбовалась красотой цветков, как вдруг мой взгляд уловил какое-то движение между веточками кустарника. Присмотревшись, я нахмурилась.

Разве у оракульника были шипы? Только что я внимательно осмотрела растение, и могла поклясться, что его стебельки были гладкими. Однако прямо сейчас я видела выступающие на них колючки.

— Самое главное, что вам нужно запомнить, — тем временем продолжала лекцию профессор Колоквинт, — вещие сны оракульник показывает только ночью. Если вы заснете рядом с оракульником днем — не избежать кошмарных сновидений, которые после этого вам придется видеть в течение десяти ночей подряд, не меньше.

Я почти не слушала ее, потому что в этот момент, прямо на моих глазах, из стебля ближайшего ко мне оракульника показался еще один шип. Он увеличивался в размерах: сначала медленно, потом все стремительнее — и тут я поняла, что то же самое происходит с другими шипами на кустике растения.

Я подняла голову и нервно посмотрела по сторонам. Это вижу только я? Однако все мои сокурсники довольно лениво рассматривали растения, явно не видя в них ничего особенного. А когда я снова опустила взгляд к своему оракульнику, мои глаза невольно широко раскрылись.

Его шипы, словно иглы, торчали во все стороны так, что за ними уже плохо было видно и веточки с листвой и цветки с прозрачными лепестками. Не успела я раскрыть рот, чтобы вслух спросить, что это такое, как эти иглы, с невероятной скоростью увеличиваясь в длине, рванулись в мою сторону.

Вскрикнув, я отпрянула. Глаза мои раскрылись широко до боли, потому что несколько шипов, замерев в дюйме от меня, смотрели мне прямо в лицо, находясь в смертельно опасной близости.

— Мамочки! Что это?! — истерично крикнул чей-то девичий голос.

Еще несколько девушек вокруг испуганно вскрикнуло.

— Без паники! — пробасила профессор Колоквинт. — Замрите и не двигайтесь!

Я не знала, послушались ли ее указания мои сокурсники, потому что мой взгляд был прикован к шипам, но атакующий меня оракульник явно был не настроен становиться миролюбивым.

— Лучше не двигайся, деточка, — по-видимому, обращаясь ко мне, посоветовала профессор Колоквинт. — Растение не человек, глаз не имеет. Не животное — нюха у него нет. Оно только движение уловить может. Ты замри пока, дай мне время.

Учащенно дыша от страха, я слышала, как вокруг меня притихли однокурсники. Впрочем, находились и такие, кто не мог держать себя в руках — до меня доносился панический шепот и чье-то едва слышное поскуливание.

Шипы оракульника оставались неподвижными, и я почти уверилась в том, что профессор права — пока я не двигаюсь, он на меня не нападет. Но так я думала ровно до того момента, пока не увидела, как из зарослей нижних веточек кустарника, растут, выныривая из листвы, новые шипы.

Несмотря на испуг, я удивительным образом сохраняла способность мыслить, и подумал о том, что что-то подобное со мной случается уже не впервые. Портал на уроке лунописи, который никак не должен был открыться, живоротки в Башне Ветров… Что же происходит?!

Новые шипы выползали из листвы и медленно тянулись ко мне. Отбросив предупреждение профессора, я попятилась, и шипы отреагировали молниеносно — они стремительно рванулись ко мне.

С криком я пошатнулась и, завалившись назад, села на пол.

— Замри! — раскатисто громыхал надо мной голос профессора Колоквинт, но я ее уже не слушала.

Одним движением подскочила и, перевернувшись, стала на корточки… И тотчас заверещала, увидев, что мне в лицо смотрит еще десяток шипов — длинные, словно когти гигантской кошки, они огибали меня, целясь прямо в глаза.

Я ринулась в другую сторону, и снова закричала от испуга — еще несколько длинных шипов, обогнув меня с другой стороны, острыми концами угрожающе застыли в паре дюймов.

Повращав глазами, я к ужасу своему осознала, что оказалась в ловушке. Неестественно длинные, неестественно изогнутые полукругом, шипы оракульника словно две когтистые лапы оцепили меня с обеих сторон.