Попаданка по обмену, или Альма-матер не нашего мира - Рина Гиппиус

– Получишь, если ответишь на вопросы.

У меня опыта общения с нариками не было, но, судя по всему, у напарника он имелся, раз Мейнс так спокойно и уверенно вел себя.

Взгляд. Сумасшедший, одержимый, в котором все ярче разгорался блеск какого-то безумия. Аякс был уже не человеком. Глядя на него, я поняла выражение: готов продать душу, и не только свою, но и матери. На вопрос Верджа хозяин лачуги лишь кивнул и облизнул пересохшие губы, выражая тем самым готовность говорить что угодно, лишь бы получить крупицу порошка.

– Из-за чего тебя исключили из академии?

На мгновение зрачок Аякса сфокусировался на некроманте. Я впервые видела такой стремительный переход: казалось, еще секунду назад радужки не было видно из-за нереально расширенного зрачка, а потом наркоман моргнул, и его глаза стали цвета бурбона. Он в один прыжок бросился на Верджа, растопырив пятерню и метя в горло так, словно хотел вырвать кадык.

Мейнс в последний момент сумел уклониться от удара, так что тот пришелся по касательной, но был сбит Аяксом.

Я не успела вскрикнуть, как два тела клубком влюбленных змей уже катались по полу, сшибая все на своем пути. Вердж надсадно хрипел, хозяин комнаты не издавал ни звука, пытаясь вгрызться в горло некроманта зубами, раз уж руками перебить хрящи трахеи не получилось.

Лихорадочно огляделась, не зная, чем помочь. Противники так быстро перекатывались, что просто боялась: реши я помочь Верджу оглушить противника, могу легко попасть табуреткой по темечку самому некроманту. Взгляд натолкнулся на ведро, служившее одновременно и ночным горшком, и сливом для обмылков из-под рукомойника. Жидкость в нем была вровень с краями.

Мысленно попросила у напарника прощения и, схватив изрядно ржавое, вонючее и грязное ведро, стенки которого оказались еще и жутко холодными, опрокинула его на драчунов. Отвлекающий маневр удался: оба противника, на мгновение опешившие, замерли, чем я и не преминула воспользоваться, саданув уже пустым ведром по затылку Аякса. Вердж, не будь дурак, добавил хук левой, и наркоман обмяк.

Меня слегка потряхивало, некромант же, поднявшись на ноги, с критическим видом осматривал манжет рубашки, с которой на пол пыталась упасть капля склизкой жижи. Почему пыталась? Клееобразная масса удерживала строптивую бегунью, но сила притяжения была сильнее, и капля, оторвавшись от некогда белоснежной манжеты, полетела вниз. В наступившей тишине ее удар об пол был слышен особенно отчетливо.

– Рин, я, конечно, благодарен, что ты спасла меня, но нельзя было бы это сделать как-то более… гигиенично. – Вердж наконец подобрал нужный эпитет.

– Мне сначала надо было осведомиться: «Вам помочь или не мешать?» Для верности довода я тряхнула ведром, ручка которого от данного жеста отлетела, и посудина со звоном покатилось по полу.

Напарник ничего на это не ответил, лишь сморщил свой аристократический нос, принюхиваясь к специфическому душку сероводорода.

Я решила перевести тему разговора:

– А что это только что было? Этот Аякс, вроде как буквально несколько мгновений назад бывший апатичным, а затем…

– Судя по всему, мы попали как раз на начавшуюся ломку, а она часто сопровождается вот такими приступами бесконтрольной внезапной агрессии. Скорее всего, мой вопрос разозлил Аякса. Я не подумал о его реакции, когда спрашивал…

«Мда, некромант, ты, может, и хороший, а психолог – вшивый», – вынесла вердикт.

– И что теперь будем делать? Он когда очнется, кинется на нас по новой?

– Для начала его стоит связать. – Вердж решил быть последовательным.

Напарник подошел к топчану в поисках веревки или того, что оную может заменить. Увы, соломенный тюфяк и продранный шерстяной плед на эту почетную роль не годились.

Я с сожалением вздохнула. Кожаный пояс, привезенный сестрой из Турции – жаль будет с ним расставаться – больно уж стильная вещица. Хотя, с другой стороны, у Верджа вон и рубашку, и сюртук, и брюки, похоже, выкидывать придется: навряд ли отстираются. Руки споро расстегнули пряжку, а затем и выудили ремень из петель юбки.

– Держи. – Я протянула ремень Верджу.

Некромант не стал препираться, а быстро принялся за дело. Он ловко стянул запястья Аякса ремнем, заведя их за спину.

Спустя пару минут оглушенный начал приходить в себя. Нас он буравил ненавидящим взглядом, впрочем, вполне осмысленным. Так, кажется, диалог может получиться. А вот насколько конструктивный, чувствую, будет зависеть уже от меня. Грубой мужской силы, примененной к нему, пока достаточно. Нужен более тонкий подход.

Я смотрела на Аякса, прикидывая, мог ли мужчина, сидящий на струганых, оплеванных половицах, без сторонней помощи хладнокровно и расчетливо убить нашего моля, а потом подстроить покушения на нежданных свидетелей?

Теоретически, конечно, мог бы… наверное, если бы за ним кто-то стоял, кто-то его направлял. Но в это верилось слабо. Скорее уж этот Аякс был способен разорвать горло этому ныне покойному молю, заверни тот в поздний час не за тот угол в темном переулке. Но история не терпит сослагательного наклонения.

Я присела на корточки, так, что наши с Аяксом глаза оказались на одном уровне.

– Мы неверно начали наш разговор. Мое имя Рина Камаева, а моего спутника – Верджил Мейнс, и мы оказались у вас лишь по одной причине: смерть лорда Фрейнера.

От последних слов связанный дернулся. Единственное, непонятно было, что вызвало такую его реакцию: названное имя или факт того, что досточтимый ректор отбыл по дороге душ?

Поскольку словесного ответа на мое заявление не последовало, после некоторого молчания я продолжила свой невольный монолог.

«На диалог в стиле светской беседы этот Аякс не настроен так же, как и на шантаж. Попробуем другую роль». – Я перебирала различные типы построения беседы, как четки, ища нужный тон-бусину.

– И видите ли, уважаемый, – последнее почтительное обращение прозвучало из моих уст сродни оскорблению, как у следователя, уверенного, что перед ним преступник, – какая незадача: нынешний покойник перед смертью упомянул именно ваше имя.

Я играла полутонами и мотивами, пробуя, словно на вкус, реакции собеседника, и на этот раз попала пальцем в небо, потому как связанный хрипло рассмеялся, а потом выплюнул:

– Дознавательские гниды, сегодня вам нечем поживиться: ни тебе, паскуде, ни этому подбреху. – Он кивнул на Мейнса, стоявшего поодаль. – Я не убивал этого сучьего потроха и готов ради этого даже ментальное сканирование пройти. Полное! Ничего не найдете.

Оскорбление я проглотила, хотя Вердж и ринулся было врезать как следует Аяксу за столь лестные эпитеты в наш адрес. Главного я добилась: Аякс начал говорить. Сейчас главное, чтобы он вновь не ушел в молчаливую агрессию.

– Я в этом и не сомневаюсь. – И виду не подала, что его заявление хоть что-то да значит. – В том мире, откуда я родом, есть превосходные способы обойти любой детектор лжи: лекарства, дурманы, гипноз, полное стирание памяти, поэтому их и используют лишь как косвенные доказательства. Зато прямые… – Я многозначительно замолчала, давая мозгу наркомана осмыслить сказанное.