Боевой вестник - Сурен Цормудян

— Олвин Тоот, — прохрипел великий магистр. — Как очутился зеленый брат на Мамонтовом острове?

— Я был в составе отряда, коему его святейшеством, великим магистром Иллором Стимротом, было поручено сопровождать армию принца Горана Эверрета в высадке на тот остров в тысяча триста девяносто четвертом году от восхождения второй луны. Восемнадцать лет назад.

— Та-ак… И кто же командовал отрядом? Напомни мне, юный вестник.

— Отрядом боевых вестников, коим поручено было исполнять долг посланников между капитанами и лордами в условиях ведения военной кампании, командовал клир тридцать третьего пера великого ордена вестников Созомен Вульдегорн. То есть вы, ваше святейшество.

— А ведь верно, — усмехнувшись, прищурился Вульдегорн. — То был великий поход. Покуда не сменилось течение, что привело в наше королевство врага, разбитого на Волчьем мысе, король Дэсмонд пожелал проучить недругов с острова. И двадцать огромных галер отправились в поход. Много сыновей зеленого ордена сложили головы в той войне, с честью выполняя свой долг и нося послания от одного сражающегося отряда к другому. И был среди них боевой вестник Олвин Тоот. То был день отступления. Армия Гринвельда предала огню верфи и леса Странствующего королевства. И колдуны ответили огнем. Сил принца Горана, павшего к тому времени, было недостаточно, чтоб очистить весь остров от скверны. Глупые кабрийцы увели на восток многие тысячи воинов. Мы считали Олвина Тоота погибшим в огненном потоке, который напустили проклятые колдуны. Его и многих других. И я помню каждого из них. В том числе Олвина Тоота. Прекрасный вестник нашего братства. Так ответь мне, юноша, как случилось, что по истечении восемнадцати лет ты предстаешь предо мной живым и, более того, ничуть не изменившимся? Ты выглядишь точно так, как тогда. Я, сам видишь, состарился, сгорбился и уже не столь ловок. Но ты… Как может быть такое?

— Великий магистр… Ваше святейшество… — Олвин склонил голову. — Я тринадцать лет находился в зачарованном сне и очнулся лишь пять лет назад.

— Зачарованный сон? — Великий магистр поднял брови.

— Да, ваше святейшество. Огненный поток воспламенил заросли черного карданта. Дым его усыпил многих. И многие из уснувших погибли: кто от удушья, кто от огня. А иные просто спали, словно мертвые. Кто-то оказался в руках колдунов, а кого-то подобрали дикие карлики, о чьем существовании мы не подозревали. Они зовут себя магно. Очень малы ростом, но сильны и крепки. Живут в пещерах и под землей. Корсары колдунов ведут на них охоту и угоняют в рабство. Магно ненавидят корсаров и колдунов и оттого к нам относятся хорошо. Поэтому они и подобрали, сколько смогли, тех, кто погружен был в зачарованный сон.

— Вот даже как? — хмыкнул великий магистр. — А почему я ничего о них не слышал?

— За многие века, что колдуны угоняли их в рабство, магно научились прятаться. Они лишь издали наблюдали за нашей войной.

— И ты проспал у них тринадцать лет?

— Они хотели нас выходить…

— Нас?

— Да, ваше святейшество. Я был не один. И магно знали силу черного карданта. Они считали гринвельдцев своими друзьями, ведь мы были врагами их врагов. И они терпеливо ухаживали за спящими, зная, что рано или поздно колдовской сон закончится. Кто-то проснулся спустя год, а кто-то проспал много лет. Я проспан тринадцать, ваше святейшество. Они делали особые снадобья, которые вливали зачарованным, чтобы тела не иссохли и не истощились в долгом сне. Зачарованные не стареют. Они месяцами могут обходиться без пищи и воды, но, чтобы прожить так годы, нужен уход.

Великий магистр вернулся к трону и уселся на бархатные подушки.

— Продолжай, — качнул он рукой, сверкающей перстнями.

— Те, кто пробудился раньше, учили магно боевым приемам и кузнечному делу. До того магно знали только пращи и короткие копья с каменными и костяными наконечниками. И многие пробудившиеся погибли. Они безрассудно устраивали набеги на строящиеся верфи, изнемогая от желания захватить корабль и вернуться домой. А терпеливые магно продолжали ухаживать за теми, кто еще спал, в надежде, что мы научим их чему-то новому и поможем избавиться от ненавистных деспотов.

— И ты? Что ты?

— Через год после пробуждения я уже знал все положение дел. И… — Олвин оглянулся и бросил мимолетный взгляд на сжимающего рукоять меча Вистигейта, — я не стал воевать с корсарами.

— Что же ты сделал? — прищурился Вульдегорн.

— Сдался в плен.

— В плен… — выдохнул великий магистр, и глаза его расширились. — Боевой вестник добровольно сдался в плен?

— Да, ваше святейшество, простите. — Олвин снова склонил голову, но не столько от стыда, а просто не очень хотелось смотреть на отвисшую кожу на шее магистра.

— Объяснись, прежде чем просить прощения.

— Я сделал это не ради измены или низменных инстинктов, но следуя созревшему у меня плану.

— Что за план?

— На верфях нужны рабы, и корсары вели охоту на дикарей магно. Я знал об этом и сдался в плен. Я был рабом, трудился на верфи. И выяснил все важные сведения: каким образом меняется течение, как пересечь Жертвенное море. Я терпеливо ждал своего часа, по крупицам собирая знания, которые помогут мне достичь родных берегов. И я сбежал. Убил молчаливых мангусов и корсаров. Вынудил колдунов пустить огонь и бросился в море на лодке, что приготовил для побега. А огонь поглотил ту верфь.

— На лодке?! — усмехнулся вдруг магистр боя, стоявший позади. — Ты бежал на лодке через Жертвенное море?

— Да, — невозмутимо ответил Олвин.

— И как такое возможно?

— Рассказывай. — Пальцы великого магистра переплелись на животе, и он пристально уставился на гостя.

— Как я уже сказал, я собирал знания и дожидался подходящего момента. Верфь была уже в огне, и оттуда преследовать меня не могли. А ближайшая находилась далеко, и покуда туда дошла весть о беглеце, я затерялся в море. Если в Жертвенном море не бушует шторм, то там, как правило, туман. Меня было бы непросто найти. И когда течение меняется, штормы на время утихают.

— Сколько же надо времени, чтоб пересечь Жертвенное море на маленькой лодке?

— Почти месяц, ваше святейшество.

— И как же ты? Объясни. Сколько пищи тебе надо было с собой взять?

— Меньше, чем может показаться, ваше святейшество. Еды и питья на несколько дней и немного зелья из черного карданта.

— Это еще зачем?

— К исходу третьего дня моя лодка достигла течения, что уже сменило направление и шло к берегам Гринвельда. Тогда я погрузился в зачарованный сон на две недели. От магно я уже давно знал, как это сделать. Все это время мне не нужны были вода и еда. Течение несло лодку к Гринвельду само.

— А если бы налетел шторм или корсары догнали? — воскликнул Вистигейт.

— Я был бы мертв, — равнодушно отозвался Тоот. — Через две недели я пробудился, а берег был уже близко. Оставалось немного еды и питья. Ваше святейшество, у меня имелся единственный шанс, очень призрачный, я им воспользовался. И вот я здесь.