Смертельный архив - Алексей Макеев

Тут же встал и, не оглядываясь, пошел к выходу. Подсознательно Звонарев ожидал, что Коля не из тех, кто платит добром за добро – ничего не мешает ему выстрелить безоружному человеку в спину и скрыться, но… шаг, еще шаг, еще… вот уже чувствуется на лице прохладное дуновение ночного воздуха, пахнущего пылью и росшими вокруг жухлыми липами… железные ворота оказались за спиной. Пленник не выстрелил.

Капитан дышал полной грудью и понимал, что поступил, как трус. Не будь Звонарев собой – оправдался бы легко, играючи: мол, и того не убил, и этому помог… но там, в холодной бетонной коробке, творится бойня, а он стоит и дышит воздухом – зная и ничего не делая. Он не испачкал кровью рук, но затопил предательством душу – себя, своих идеалов и принципов, что росли и крепли вместе с ним… кто знает, что скажется разрушительнее.

Пленник выглянул через пять минут, поманил рукой. Картина открылась мерзкая: Круча и еще двое бойцов валялись на полу, заливая кровью серый пол.

– Зачем помог? – Коля махнул на трупы, отдавая пистолет капитану. – Не нравились?

– Я присягу не предавал и не собираюсь. Обещал давить мразь всеми силами – и делаю это. Ты понял? – оружие капитан не убрал: начни пленник спорить – останется здесь.

– Понял. Помоги – я так понял, мы торопимся? – он первый схватил Кручу за ноги.

Быстро они засунули три трупа в багажник покореженного джипа. Бывший пленник сбегал в конторку, взял тряпку и вытер кровавые потеки на полу и стенах – остались темные влажные пятна; бросил тряпку на тела, сел за руль…

– Я твой должник… – Он завел двигатель, погазовал, разогревая. – Земля круглая – отдам.

Звонарев не ответил. Пока разговаривали, на улицу опустилась ночь – он смотрел вслед уезжающей машине, пока задние огни не скрылись за поворотом. Буквально через две минуты с другой стороны вспыхнули фары другого автомобиля, приближающегося, – Харон вылез из черного «Мерседеса» с теми же правительственными номерами:

– Чего стоишь?

– Тебя жду… – Прошли внутрь, Звонарев взял куртку от спортивного костюма. – На квартиру?

Димка кивнул – и подозрительно глянул на капитана. По спине пробежал неприятный холодок – догадался? Чует неладное?

Но нет – Харон развернулся и пошел к выходу. Сел за руль, завел мотор… на лице, как всегда, мертвое равнодушие.

Водитель не сказал, что, едва войдя в гараж, почувствовал едкую пороховую гарь; не сказал, что мазнул пальцем по странному пятну, когда капитан отвернулся, – и видел, что сырость липкая, красно-бурая…

По дороге капитан Звонарев, уставившись в одну точку, повторял, как мантру, единственную мысль: «Я всего лишь человек…»

До обеда следующего дня ничего не происходило – капитан смотрел телевизор, Харон шуршал на кухне… В окна бил яркий радостный свет, кондиционер едва слышно гудел под потолком, цветочки, хоть и пожухли, все еще смотрелись красиво и необычно. Звонарев, развалившись на диване в одних трусах, лениво щелкал пультом.

Звонок пролетел в половине второго. Настя вошла, села и закурила – под глазами залегли темные круги; платье – опять белое, короткое – задралось, обнажая ноги, но она не обратила внимания.

– С тобой все нормально? – капитан отложил пульт. – Выглядишь…

Заканчивать предложение не стал – кто же говорит девушке, как она выглядит на самом деле?

– У нас проблемы, – она посмотрела внимательно.

– Проблемы? – Звонарев изобразил удивление, хотя прекрасно понял, о чем речь. – У нас они все время, так что не новость.

– Хорошевский, похоже, вычислил, кто забрал его бойца, – Настя выдохнула струю дыма. – Пацаны вчера не вернулись по домам… Я узнала – на окраине, недалеко от склада, нашли джип. Круча за рулем, остальные… все застрелены. В багажнике труп нашего гостя.

Капитан помнил, что тела они закинули в багажник – похоже, Коля инсценировал… и где взял еще один труп?

– Точно наши?

– Машина сгорела с телами, почти полностью, но… согласись, вряд ли совпадение.

– Н-да, дела… И что думаешь?

– Войну с Палачом не потянуть: по крайней мере сейчас. Надо искать компромисс… видимо, придется отдать кусок бизнеса, задобрить.

– Он ни с кем не встречается, – капитан помнил, что бизнесмен помешан на безопасности: видится лишь с доверенными людьми, ездит, обложенный охраной, и даже не ест на стороне – всю еду готовит специальный повар.

– Знаю, – Настя кивнула, затушила окурок. – Но есть мысль, возможно, сработает.

– Поделишься?

– Назар. С ним Хорошевский видится – попрошу организовать встречу.

– Так ведь и ему придется что-то отдать. – Звонарев прикинул варианты. – Назар бесплатно матери не поможет – с чего помогать тебе?

– Пусть скажет, что хочет, там видно будет: другого варианта нет. У меня с ним встреча через час.

– Мне надо присутствовать?

– Как хочешь, – она пожала плечами, – но в любом случае ты должен молчать – говорить буду я. В принципе можешь не ездить – мои проблемы, к нашей «теме» они отношения не имеют.

– Возникли они из-за нашей «темы», общей. Так что поеду! – Капитан встал и принялся натягивать спортивный костюм.

– Погоди, не надевай. Харон! – Димка бесшумно вырос на пороге. – Спустись вниз, там костюм на заднем сиденье.

– Ты знала, что я поеду? – Звонарев, в одной штанине, смотрел недовольно.

– Предположила, – девушка улыбнулась, на ее щеках заиграли ямочки, карие глаза стали глубже… казался сном вчерашний разговор про крыс и пазлы…

Через пару минут Харон принес дорогой белый костюм – на рукаве красовалась нашивка «Jotto», – белую, в упаковке, рубашку и пару летних мокасин. Звонарев оделся, посмотрел на себя в большое зеркало…

– Тебе идет, – Настя встала рядом; он смотрел на ее отражение, она – на его. – А то все «спортивка», джинсы…

– Непривычно, – капитан подвигал телом. – Будто с чужого плеча.

– Привыкнешь. Назар серьезный человек – негоже в «бычковском» костюме являться. Поехали?

– Поехали.

Они спустились и сели в Настин – бывший князевский – бронированный «Мерседес».

– Я думал, имущество жене отошло, – Звонарев провел ладонью по белой коже салона.

– Машина фирмы, значит, моя, – Настя по-хозяйски устроилась сзади, слева. – Миша, давай.

Боец за рулем кивнул. Мягко шурша, дорогой автомобиль кораблем поплыл к выезду со двора. Следом, в нескольких метрах, тронулся серебристый джип «БМВ» – охрана. Кортеж, провожаемый завистливыми взглядами, выехал из города.

* * *

Через двадцать минут автомобили свернули с трассы на хорошую проселочную дорогу. С двух сторон ее зажимал высокий темный лес; в воздухе пахло хвоей, нагретым деревом и землей. Порхали на крошечных полянках бесконечно разнообразные бабочки – многие из них остались на лобовом стекле, вызвав недовольное ворчание Миши-водителя.