Пока я спала - Амалия Март

Я не привыкла отдавать инициативу мужчине, но сейчас не прочь побыть немного на месте соблазняемой. Это удивительный новый опыт, и я хочу его испытать.

Пуговицы на моей рубашки расстегиваются умелой рукой мужа, ткань скользит с плеч на пол, оставляя меня в одном вызывающем белье. Миша не разворачивает меня к себе, чтобы взглянуть, оценить, он изучает меня по-другому: руками, умелыми пальцами и губами.

Ставит колючее клеймо на плече, отодвигая черную лямку, проходится языком по отметине от нее на коже. Меня разбирает крупная дрожь. Ощущения очень острые, не похожие ни на какие изведанные мной ранее.

— Ты такая красивая, — шепчет Миша, утыкаясь в основание моей шеи. Вторая лямка падает с плеча, уводимая его осторожными пальцами. — С ума меня сводишь.

Я прикрываю глаза лишь на секунду, чтобы немного унять головокружение от его слов и касаний, а уже через секунду лежу на полу, придавленная тяжелым телом.

Миша очень терпелив и неспешен, но в моей голове время течет по кривой, то замедляя, то ускоряя происходящее.

Я упускаю момент, когда под моими пальцами оказывается его голая спина, но по секундам могу расписать, как умело он выводил рисунок языком у моего пупка. Не помню, как оказалась на коленях, но точно могу посчитать сколько раз выкрикивала его имя.

Память не на моей стороне, но время — мой бесспорный союзник.

Я просыпаюсь с рассветом. Солнце не радует нас этим утром, но за окном уже светло. Несмотря на ночной марафон и то, что Марсель всё же потревожил нас единожды под утро, чувствую себя отдохнувшей.

Под моей щекой волосатая мужская грудь и я не отказываю себе в удовольствии ткнутся в нее носом, чтобы втянуть насыщенный запах секса, которым покрыта его кожа. Уверена, этот запах теперь витает в гостиной, насквозь пропитав злополучную шкуру медведя, на лестнице, которая оказалась своеобразной остановкой к спальне и на всей огромной кровати, которую мы хорошенько потревожили этой ночью.

От ярких воспоминаний по позвонкам бежит ток, оседая тянущим чувством внизу живота. Как я и предполагала, Миша — равно дикий, дикий секс. Теперь причины скоропалительного окольцевания приобретают смысл. Не сказать, что у меня никогда не было ничего похожего, но какие-то новые грани чувственного удовольствия мы явно раздвинули.

Соскальзываю с твердой груди и сажусь в кровати, прикрывая уголком одеяла грудь. Миша крепко спит, и его расслабленная поза с закинутой за голову рукой и красивым профилем снова рождает зуд в пальцах. Я должна сделать пару кадров.

Просто обязана, пока он не сопротивляется.

Тянусь к его телефону на комоде, открываю галерею фотографий и, помня, что у него забита память, а почистить вчера мы не успели, удаляю несколько не слишком удачных снимков. Затем навожу камеру на него, нависая сверху, и без зазрения совести делаю лучшие в его жизни фотографии. Скорее всего единственные, с его дикой нелюбовью к камере.

Он открывает глаза ровно в момент, когда я ловлю крупным планом его приоткрытые губы.

— Эй, я не разрешал, — хрипло спросонья ругается он, прикрывая лицо сгибом локтя.

— А мне и не нужно разрешение, я твоя жена! — смеюсь, пытаясь сделать хотя бы ещё один кадр.

А что, мне нравится этот новый аргумент.

— Бессовестная, — резко подаётся вперёд и валит меня на кровать, прижимая своим телом. — Дай-ка сюда, — отбирает телефон. — Моя очередь!

Наводит на меня камеру и делает пару снимков, хотя я совершенно не уместно хохочу и прикрываю глаза.

— Ты не умеешь, отдай в руки профессионалу! — возмущаюсь, потому что предпочитаю быть по другую сторону объектива.

Закрываю камеру на телефоне рукой, и только тогда неугомонный мужчина успокаивается. Откидывает телефон в сторону и нависает надо мной.

— Видишь, как неприятно, когда кто-то делает то, что тебе не нравится.

— Хорошо, хорошо, я официально признаю неправоту. Больше не буду, — подаюсь вперёд, выгибаясь в спине, и касаюсь его губ лёгким поцелуем.

Миша тут же проскальзывает ладонями мне за спину и крепко прижимает к себе.

Утыкается носом в мою шею и глубоко втягивает воздух.

— Ты пахнешь, как…

— Секс? — вожу ладонью по его затылку, зарываясь пальцами в густые волосы.

— Мармеладка, — выдыхает мне в шею и проходится по ней языком.

Я заливаюсь смехом от щекотки и счастья.

Миша перекатывается на бок, увлекая меня с собой. Мы сталкиваемся носами и упираем взгляд глаза в глаза. Его ладонь мягко-шершаво путешествуют по моей обнаженной спине, моя — по его плечу. Мы молчим, но молчание кажется наполнено кучей слов-признаний. Я читаю их в его восхищённом взгляде, наверняка отражающиеся и в моем.

— Это всегда было так? — спрашиваю тихо.

Он точно знает о чем я. Так ярко, так чувственно, так горячо.

— Нет, — наверняка врёт, чтобы скрасить мой первый раз с ним.

Но я не против. Для меня это действительно впервые, пусть ненадолго сохранится иллюзия, что эти объемные эмоции он разделил со мной тоже по новой.

— Расскажи что-нибудь о нас, — прошу, устраиваясь у него подмышкой.

— Что ты хочешь узнать?

— Буквально всё. Но лучше хорошее.

— Тогда о Марселе.

— Это было хорошее? — зачем-то спрашиваю я.

— Совру, если скажу, что сразу, — начинает поглаживать мое плечо, выводя там трепетное узоры. — Я был в таком же недоумении, как и ты поначалу. Мы встречались всего несколько раз, до постели дошло единожды, ответственно защищались. И через три недели — новость.

— О, боже, — прикрываю глаза. История звучит именно так ужасно постыдно, как я и предполагала. — Стой, один раз? — даже вскидываю голову вверх, чтобы заглянуть в серьезные серые глаза. — Один раз? — неверяще переспрашиваю я.

— Все произошло слишком быстро и потом мы решили… или ты… что стоит немного притормозить события. Помнишь, я говорил тебе, как мы встретились на открытии дизайн-студии моих знакомых?

Я киваю, опуская подбородок на его грудь, но не отпускаю его взгляда.

— Оттуда мы поехали ко мне. И…

— Дальше я помню: свечи, тантрическая музыка, вино. И потом всё? Больше не…

— А потом мы притворились приличными людьми, которые сначала знакомятся по всем правилам, — выпускает вздох.

— Какая глупость! — цокаю я, снова упираясь щекой в его грудь. — Совершенно на меня не похоже, — тихо шепчу.

— Но тем не менее.

— И что дальше?

— А дальше тест.

— Ужасно, — горько шепчу я. — Я же просила рассказать что-нибудь хорошее! — возмущаюсь упавшему настроению.