Огненная лилия - Кэндис Кэмп

— Нет! Честное слово! Я клянусь! Больше не пойду за вами. С меня достаточно, — говорил он отрывисто.

— Ну что ты? Ты же не можешь, в самом деле, ожидать, что я тебе поверю. Человеку, который не хочет отвечать на вопросы и даже не называет своего имени. И потом, если бы ты мог принести нам какую-нибудь пользу, то был бы смысл оставлять тебя в живых. Знаешь, если бы у тебя не была такая плохая память.

Пленник умоляюще смотрел на него, но продолжал упорствовать.

— Но я ничего не знаю, — твердил он. Хантер повернулся и с видом знатока подергал веревку, проверяя прочность.

— Отлично. Влезай на лошадь.

— Нет! Вы не можете меня заставить. Я не сделаю этого, — выкрикивал незнакомец.

Хантер направил на него револьвер и взвел курок.

— Так пойдет? Давай, подумай, с чего нам лучше начать? С твоих рук или ног? Прострелянный локоть — это очень больно. Хотя нет, думаю, пуля в колене более неприятная вещь. Но я и сам еще не решил: начать ли мне с наименее болезненных частей тела и постепенно делать тебе все больнее и больнее, или сразу приступить к быстрому и самому страшному.

Мужчина выглядел так, будто вот-вот упадет в обморок. На какое-то мгновение у него отнялась речь. Хантер стоял и направлял револьвер то на локоть, то чуть пониже, в живот. На лбу пленника выступили крупные капли пота, и он, дернувшись, двинулся к своей лошади.

— Я не смогу залезть без помощи рук. Вы связали их, — сказал он хрипло, показывая на руки за спиной.

— А знаешь, ты прав.

Хантер комично скорчил задумчивую гримасу. Вдруг его лицо осветилось догадкой. Он махнул рукой и некоторое время стоял неподвижно, обдумывая новую идею.

— Клянусь, нам придется вздернуть тебя стоя, прямо с земли.

Взяв петлю, он приблизился вплотную к пленнику и накинул ее ему на шею, потом потуже затянул, отвел лошадь чуть подальше и начал привязывать другой конец веревки к седлу.

Наблюдая за всем этим Линетт подумала, что вот-вот потеряет сознание, хотя была почти уверена, что Хантер блефует и не сможет так хладнокровно убить человека, даже если тот сам намеревался убить их. Но ведь теперь перед ней стоял не прежний Хантер, которого она знала несколько лет назад. Неужели тюрьма и жизнь в Техасе так изменили его? Линетт очень не хотелось, чтобы ее подозрения подтвердились. Как завороженная, она молча стояла, ожидая продолжения.

Хантер бросил на мужчину последний бесстрастный взгляд и отвернулся, поднимая руку, чтобы хлестнуть лбшадь, пуская ее в галоп. Комок застрял в горле Линетт, и она вынуждена была не смотреть, чтобы не закричать. Человек, увидевший реакцию Линетт, вдруг упал на колени.

— Подождите! — задыхаясь, прохрипел он. — Подождите! Я скажу. Скажу… — Хантер обернулся к нему.

— Что?

— Что вы хотите знать? Я все расскажу.

— Я рад услышать от тебя это. — Хантер подошел к нему. — Давай начнем с твоего имени.

— Паулинг. Джексон Паулинг. — Хантер остановился перед Паулингом, глядя в глаза.

— Хорошо. Итак, почему ты караулил нас?

— Наилучший вариант — ждать в засаде. — Паулинг пожал плечами. — Чтобы застать врасплох.

Он переводил испуганный взгляд с Хантера на Линетт и обратно. Наконец он произнес:

— Мне нужно было убить мужчину. А женщину отвезти обратно в город.

— Отвезти ее куда? Кому? — Хантер почти точно мог дать ответ, который последует.

— К богатому старому кулю в Пайн-Крик. Я не знаю его имени, мне не говорили, это не мое дальше дело.

— Догадываюсь, — Хантер помолчал, потом произнес:

— Ты работал один? У тебя случайно нет помощника?

— Нет. Я всегда работаю один.

Хантер кивнул и обернулся к Линетт, та бросила на него растерянный взгляд.

— Извини, Хантер. Я никогда не предполагала, что он пойдет на это. Может будет лучше, если я поеду дальше одна. Он не убьет меня. Мне можно не бояться. А вот ты подвергаешь свою жизнь опасности. За тобой охотятся с целью убить.

— Не глупи. В любую минуту он может передумать. Кроме того, ты не знаешь, что Бентон собирается сделать с тобой, когда вернешься. Возможно, он хочет доставить себе удовольствие прикончить тебя собственными руками. Только поэтому он не отдает тебя на расправу наемникам. Мы не знаем всего в точности.

— Нет, я уверена, что это не так. Бентон просто хочет, чтобы я снова оказалась в его власти.

— А ты этого тоже хочешь? — сухо спросил Хантер. — Быть запертой в доме Конвея. Не знать, где находится твоя дочь?

— Конечно, нет. Как ты можешь так говорить, — возмущенно произнесла Линетт.

— Тогда я бы советовал тебе держаться поближе ко мне. — Он кивнул в сторону Паулинга. — Если, конечно, ты не думаешь, что сможешь сама вздернуть второго, кого вскоре пошлет следом Конвей.

Линетт неохотно кивнула.

— Ты, безусловно, прав. Разумно звучит. Просто… О-о, я не переживу, если тебя убьют за то, что ты помогаешь мне.

Хантер улыбнулся, протянул руку и нежно взял ее за подбородок.

— Если тебе от этого будет легче, то знай, я вовсе не собираюсь быть убитым. — Он развел руками. — Ну, вперед. Нам нужно быстро ехать. Мы и так потеряли слишком много времени здесь, улаживая эти обстоятельства.

Он повернулся и зашагал к пленному Паулингу, развязал ему руки и вновь связал их уже спереди. Затем, взвалив Паулинга на седло лошади, крепко прикрутил их к седлу. Кивнув Линетт, чтобы та взяла за поводья коней, нагруженных багажом, а сам повел лошадь Паулинга.

— Что мы собираемся с ним делать? — не выдержала Линетт, когда они выехали на дорогу.

— Оставим его в ближайшем населенном пункте. Думаю, что шериф очень даже захочет поболтать с нашим другом. Подозреваю, он не в первый раз нарушает закон.

Никто из них не обернулся, не посмотрел на дорогу позади себя. Никто не заметил, как какой-то человек быстро свернул с дороги и спрятался за деревьями. Этот незнакомец, приземистый, толстый, со шрамом, пересекавшим одно веко, стоял и смотрел им вслед, пока все не исчезли из вида. Потом он вскочил на лошадь и, время от времени останавливаясь, последовал за ними.

* * *

Хантер и Линетт приехали в город и сдали своего пленника шерифу. Около часа ушло на объяснение, что произошло.

Освободившись, они вышли из конторы уже только к полудню. Хантер, пытаясь наверстать упущенное время, гнал лошадь быстрее, чем обычно, и стал еще менее разговорчив, чем до этого. Выражение его лица было хмурым, даже сердитым. Линетт начала подозревать, что он вынашивает мысль — что Линетт грозит опасность. Значит, она не должна продолжать путешествие, ей нужно вернуться. Линетт решила, что не даст повода заявить, что ему удобнее ехать без нее. У него не будет веских причин настаивать на ее немедленном отъезде. Она скакала, не отставая ни на шаг, и ни слова не возразила, когда он продолжал путь и после заката солнца, хотя уже смеркалось.