Практическая демонология - Елена Малиновская

Постойте-ка, при чем тут усопшие родственники Таши и Дирона? Насколько я знаю, только нашему семейству выпала нелегкая доля после смерти еще долго блуждать по земле неупокоенными тенями. Даже Северянин, который при жизни, очевидно, весьма увлекался черным колдовством, ни разу никого не тревожил после переселения в обитель богов. Кроме сегодняшней ночи, когда один не в меру самоуверенный некромант осмелился нарушить его вечный сон. Или я ошибаюсь, и родственники Таши обладают настолько скверным характером, что и после смерти тревожат обитателей дома?

– На что ты намекаешь? – нахмурившись, поинтересовался я. – В вашем семействе тоже частенько случаются неприятности с загробной жизнью?

– Разве Таша не рассказала? – с показным удивлением поднял брови юноша. – Наш отец, который так трагически погиб несколько месяцев назад, очень любит побродить ночной порой по дому.

– Что?!

Я даже вскочил с кресла, услышав столь невероятную новость. Райдик не удалился в обитель богов, а остался в мире живых? В принципе, этого можно было ожидать, ведь его убил демон. Подобные оказии иногда случаются при внезапной насильственной смерти, тем более осуществленной при непосредственном участии слуг Темного Бога. Одно лишь непонятно: почему я не почувствовал присутствия в доме неупокоенной души во время моих ночных блужданий? В некотором смысле, это моя профессия и обязанность. Почему же я так сплоховал? Ведь хоть какие-то следы призрак Райдика должен был оставить. Я устало опустился обратно, откинулся на спинку кресла и принялся ждать продолжения.

– А почему это вызвало у вас такую реакцию? – недоуменно пожал плечами Дирон, несколько опешивший от моего изумленного вскрика. – Не только представители рода Сурина имеют право становиться призраками и привидениями. Или в истории не было подобных примеров?

– Примеров было хоть отбавляй, – отмахнулся я, напряженно размышляя над новыми фактами.

Быть может, Райдик являлся в дом слишком давно, поэтому его присутствие перестало ощущаться? Нет, все равно не сходится. С момента его смерти прошло не так уж много времени. Даже если его видели один-единственный раз на следующий день после похорон, то и в этом случае я бы почувствовал его дух. Точнее, не его, конечно, а наличие в доме неупокоенной души.

– Ты тоже видела своего отца? – сухо спросил я у Таши, которая слушала наш разговор, робко присев на краешек постели.

– По-моему, только она его и видела, – Дирон не дал девушке и рта открыть. – Вообще должен вас предупредить, милейший барон, коли вы всерьез намерены взять мою сестру в жены, то будьте готовы к некоторым странностям в ее поведении. Про беспричинные слезы и смех я уж молчу, главную опасность представляет на редкость буйная фантазия Таши. Она будет выдумывать нелепые истории про всех, с кем вы ее познакомите. Иногда даже я поражаюсь ее выдумке.

Таша густо покраснела и стыдливо закрылась руками, когда я внимательно на нее взглянул. Из-за этого ее голос прозвучал очень глухо, но мне все же удалось расслышать ее слабые оправдания.

– Ты никогда мне не верил, – тихо пожаловалась девушка. – И всегда смеялся над моими страхами. А ведь брат должен защищать сестру всегда, везде и от всех.

Дирон предпочел сделать вид, будто ничего не услышал. Интересное отношение брата к сестре, ничего не скажешь.

– Я люблю нелепые истории, – улыбнулся я, глядя Дирону прямо в глаза. – Расскажи мне хоть одну из них. Конечно, хотелось бы услышать то, что придумала Таша.

– Да сколько угодно, – жестко ухмыльнулся юноша. – Сначала она оговорила Ромуала. Прибежала ко мне вся в слезах и такую гадость поведала, что даже повторять не хочется. Естественно, я был готов убить предполагаемого мерзавца. Однако он быстро развеял все мои подозрения. Хватило лишь одного разговора и парочки совместно распитых бутылок. После того случая я провел с Ташей очень серьезный разговор. И как только не стыдно на брата, пусть и не родного, такую напраслину возводить! Кстати, он, бедняга, до сих пор пытается с Ташей нормальные отношения выстроить, даже думать забыл про ту обиду. А она нос воротит.

Таша вспыхнула еще сильнее. Ее губы предательски задрожали, будто девушка из последних сил сдерживала рыдания. Впрочем, ничего удивительного. По себе сужу: нет ничего более обидного на свете, чем когда тебе не верит родной человек.

– Распил парочку бутылок, значит, – повторил я. – Наверное, это идея Ромуала была?

– Ну да, – пожал плечами Дирон. – Хорошее такое вино было, выдержанное по всем правилам. И с добавлением каких-то трав для вкуса. В жизни ничего более ароматного и изысканного не пил.

Я глубоко вздохнул. Все понятно. Могу поклясться, Ромуал предвидел совершенно адекватную реакции Таши на его приставания и заранее озаботился о своей безопасности. Помощнику травника ничего не стоит раздобыть экстракт серебристой травы, которая цветет раз в год и лишь в полнолуние. Вытяжку из лепестков этого растения, добавленную в то же вино, к примеру, издавна применяли на мирных переговорах. Трудно придумать другой способ сделать бывших врагов лучшими друзьями. И любые обиды после приема этого средства кажутся пустыми и надуманными.

– Значит, Ромуалу ты поверил, – негромко произнес я, – а родной сестре нет. Очень интересно.

– Вы все не так поняли! – поторопился продолжить свой рассказ Дирон, почувствовав в моих словах явную издевку. – Ромуал никогда не давал ни малейшего повода, чтобы усомниться в его словах. А вот Таша с самого раннего детства была выдумщица та еще. То у нее тарелки из дорогущего фарфора сами собой со стола падали и вдребезги разбивались, а она якобы совершенно ни при чем оказывалась. Хотя в комнате, кроме нее, никого не было. То ей фамильные портреты со стены подмигивали.

– Фамильные портреты? – перебил я юношу. – Кстати, почему я не видел ни одного портрета в доме? Несколько странно для столь почтенного семейства, которое, несомненно, дорожит своей историей.

Дирон вместо ответа с веселой ухмылкой уставился на сестру, будто безмолвно спрашивая: «Ну как, сама расскажешь или мне тайну открыть?»

– Это я приказала снять портреты, – нехотя отозвалась Таша. – Сразу же, как огласили последнюю волю отца. Конечно, остальные пытались возражать, но быстро согласились с моими доводами.

– Если истерику на пустом месте можно доводами назвать, – язвительно поправил сестру Дирон. – Кстати, ты так и не озвучила ни одной внятной причины, чем тебе так досадили пыльные портреты давно умерших родственников на стенах. Хотя мы очень просили поделиться зловещим секретом, почему они тебе так не угодили.

– Они меня нервировали, – призналась Таша, кидая на меня быстрый взгляд. – Я чувствовала себя неуверенно от их присутствия. Будто кто-то постоянно следит за мной.

– Забавно, – протянул я.

Неупокоенные души очень любят прятаться в изображениях своей телесной оболочки. Это создает для них иллюзию того, будто они еще живы, на какой-то миг позволяет обмануться, поиграть в смертного. И что же это значит? Если слова Таши верны – а у меня пока нет причин ставить их под сомнение, то дом, получается, кишмя кишит призраками. Отлично, но почему я их не ощущаю? Неужели дар некроманта покинул меня? Нет, не может быть, я только несколько часов назад призвал дух Северянина. Тогда что происходит?