Все страхи мира - Том Клэнси

Манкузо командовал группой ракетоносцев, одним из которых был «Мэн». Он был награжден двумя медалями за безупречную службу. Разумеется, несправедливо, что прирожденному командиру ракетоносца приходится подчиняться кретину, привыкшему командовать атакующими подлодками, но что поделаешь? Манкузо, судя по всему, нравились агрессивные капитаны — а ведь именно он будет составлять доклад о профессиональном соответствии командира его должности. В этом и заключалось зерно истины, правда? Рикс был честолюбив. Ему хотелось занять пост командира группы ракетоносцев, затем провести некоторое время в Пентагоне, получить далее звезду контр-адмирала, назначение командующим соединения подлодок — было бы неплохо переехать в Пирл-Харбор, потому что ему нравились Гавайские острова, — затем еще некоторое время в Пентагоне… Рикс был человеком, который наметил свою карьеру еще до того, как стал лейтенантом. И пока он в точности следовал Морскому уставу, точнее, любого другого офицера, и не свернет с избранного им пути.

Вот только он не предполагал, что получит в начальники бывшего командира атакующих подлодок. Придется перестроиться. Ну что ж, он и на это способен. Если русская «Акула» попадется ему во время очередного патрулирования, он поступит точно так, как поступил Росселли, — только, разумеется, более эффективно. У него не будет другого выхода. Манкузо ожидает от него именно такого поведения, и Рикс понимал, что он соревнуется с командирами тринадцати других ракетоносцев. Чтобы стать командиром группы подлодок, ему нужно оказаться лучшим из четырнадцати. А чтобы оказаться лучшим, придется проделать то, что произведет впечатление на командира группы. Итак, решено — чтобы его карьера и дальше развивалась столь же успешно, как и предыдущие двадцать лет, он должен предпринять некоторые шаги, новые и странные для него. Риксу не хотелось бы делать этого, но ведь нужно заботиться о своей карьере, правда? Он знал — наступит время и когда-нибудь в углу его кабинета в Пентагоне будет висеть адмиральский флаг. Таково его предназначение, и ради него Рикс готов перестроиться. Вместе с адмиральским флагом он получит штаб, лимузин с шофером, личное место для стоянки автомобиля на акрах асфальтовых площадок вокруг Пентагона и дальнейшее стремительное продвижение наверх, в результате которого, если ему повезет, он окажется в кабинете Управления морскими операциями — или, еще лучше, на посту директора Морских реакторов, который, хотя формально и уступает посту директора Управления, но автоматически влечет за собой восемь лет исполнения обязанностей. Рикс знал, что он более пригоден именно для такой должности. Директор Морских реакторов устанавливает стратегию развития всего ядерного сообщества ВМС. Именно им подписываются правила. Подобно тому как Библия открывает путь спасения для евреев и христиан, устав и правила эксплуатации морских реакторов прокладывают дорогу к адмиральским погонам. Рикс всегда следовал уставу и правилам. Он был блестящим инженером.

* * *

Дж. Роберт Фаулер показал, что человеческие качества не чужды и ему, подумал Райан. Совещание проводилось на жилом этаже Белого дома, потому что система кондиционирования воздуха в Западном крыле ремонтировалась, и обжигающие лучи солнца, врываясь сквозь окна Овального кабинета, делали пребывание в нем невозможным. Вместо этого они разместились в верхней гостиной, той самой, где во время проведения «неофициальных» ужинов для пятидесяти — или что-то в этом роде — гостей, которые любил президент, выстраивалась очередь к буфету за закусками. Старинные кресла стояли вокруг большого обеденного стола в комнате, стены которой были расписаны фресками, изображающими исторические сцены. Более того, совещание проводилось в неофициальной атмосфере. Фаулер так и не смог привыкнуть к требованиям, которые предъявляла к нему должность президента. Когда-то он был федеральным прокурором, затем адвокатом, защищавшим преступников в суде, наконец, с головой погрузился в политику. Таким образом, вся его жизнь протекала в рабочей обстановке, где предпочитали носить развязанные галстуки и закатывали до локтя рукава рубашек. Райану казалось очень странным, что, несмотря на все это, президент был холоден и строг в своих отношениях с подчиненными. И уж совсем странным было то, что он вошел в комнату, держа в руках спортивный раздел газеты «Балтимор сан», который президент предпочитал спортивным разделам всех столичных газет. Президент Фаулер был отчаянным футбольным болельщиком. Первые товарищеские игры Национальной футбольной лиги стали уже достоянием истории, и теперь он рассчитывал шансы команд в наступающем сезоне. Заместитель директора ЦРУ пожал плечами и решил остаться в пиджаке. Джек знал, что у президента сложный и противоречивый характер, а поступки таких людей обычно непредсказуемы.

Ради этого совещания президент заранее предпринял шаги, чтобы изменить намеченный распорядок дня. Он сел во главе стола прямо под вентиляционным отверстием, откуда вырывался поток прохладного воздуха, и даже улыбнулся присутствующим, которые размещались вокруг стола. Слева от Фаулера сидел Дж. Деннис Банкер, министр обороны. Перед тем как занять этот пост, он был исполнительным директором фирмы «Аэроспейс инкорпорейтед», а еще раньше — летчиком-истребителем и совершил сотню боевых вылетов в начале вьетнамской войны. Затем Банкер ушел с военной службы и основал компанию, которую превратил в гигантский концерн с многомиллионным оборотом, охвативший южную часть Калифорнии. Когда Фаулер пригласил его занять пост министра обороны, Банкер отказался от всех коммерческих дел и сохранил под своим контролем только одно предприятие — футбольную команду «Нападающие из Сан-Диего». Во время его утверждения Конгрессом было немало шуток по этому поводу — ходили слухи, что президент назначил Банкера на пост министра обороны именно из-за его любви к американскому футболу. Банкер составлял исключение в администрации Фаулера — по своим политическим взглядам являлся «ястребом», знающим специалистом в вопросах обороны, так что к его мнению прислушивались профессиональные военные. Хотя Банкер оставил ВВС в звании капитана, он имел три креста за проявленную храбрость — неоднократно пробивался на своем Ф-105 к центру Ханоя. Деннис Банкер повидал жизнь. С капитанами он мог беседовать по тактическим вопросам, а с генералами — обсуждать стратегию. Его уважали как военные, так и политические деятели, а такое было редкостью.

Рядом с Банкером сидел Брент Талбот, государственный секретарь. Бывший профессор политологии в Северо-западном университете, Талбот в течение ряда лет был другом и союзником президента. Ему было семьдесят лет и со своими роскошными седыми волосами, окаймляющими его бледное умное лицо, Талбот выглядел не столько ученым, сколько старомодным джентльменом — правда, у него имелось поразительно развитое чувство, когда следует нанести решающий удар. Много лет Талбота приглашали участвовать в президентском совете по иностранным делам, а также в бесчисленном множестве других комиссий. Наконец он занял пост, где мог сам формировать политику в отношениях с иностранными государствами. Талбот не проявлял особой симпатии к политическим деятелям и вот теперь, после стольких лет, ему удалось сделать ставку на Фаулера — и выиграть. Нужно отдать ему справедливость — Талбот обладал даром предвидения. Изменения в отношениях между Востоком и Западом показали государственному секретарю, что представилась историческая возможность изменить лицо мира, и он захотел, чтобы его имя было связано с этими переменами.