Мое проклятие с глазами кошки - Юлия Зимина

между влюбленными…

Священник продолжал свою речь, а я все никак не могла успокоиться, понимая, что если сейчас отвечу согласием, то точно подпишу главе черных мундиров смертный приговор.

— Согласен ли ты, сын мой, связать свою жизнь с этой девушкой? — голос священнослужителя прозвучал для меня словно раскат оглушительного грома в ясный день.

— Согласен, святой отец!

Я набрала полную грудь воздуха, борясь с собой.

— Согласна ли ты, дочь моя, связать свою жизнь с этим мужчиной?

Сердце колотилось в груди. Пантера предупреждающе зарычала, пытаясь убедить меня не совершать глупость.

— Халиса? — взволнованно произнес Алерон, заглядывая мне в глаза.

— Я не…, — ком встал в горле. Я видела дикое волнение во взгляде главы черных мундиров. Он сильно переживал, но и мне сейчас было не легче.

— Дитя? — спросил вновь священник после нескольких минут моего молчания. — Ты должна дать ответ, каким бы он ни был…

Меня потряхивало изнутри. Язык онемел, лишая возможности говорить. Ощущала себя идущей по тонкому лезвию, которое вскоре определит мою судьбу.

Алерон так и держал меня за руку, белея на глазах. Боль, горечь, отчаяние — все его эмоции сплелись в единый клубок, который рвал мое сердце на части.

— Халиса, прошу…, — взмолился глава черных мундиров.

«Я не могу так с ним поступить. Не могу! Я люблю его! Он моя жизнь!»

— Я согласна, святой отец, — произнесла на одном дыхании, замечая, как Алерон облегченно выдохнул.

Любимый счастливо улыбнулся и, не дожидаясь дальнейших слов от священника, припал к моим губам…

«Ну вот, Халиса, ты сама определила судьбу своего мужчины», — пролетела мысль у меня в голове.

Алерон

Честно? Я думал, что поседею. Стоя возле алтаря и держа за руку Халису, молился, чтобы это сумасшествие как можно скорее закончилось. Пауза, когда кареглазая затянула с ответом, чуть не вызвала у меня остановку сердца. Хотя, ответь она отказом, то оно и так бы перестало биться, разрываясь на части.

Пребывал на седьмом небе от счастья, целуя нежные губы и прижимая к себе податливое тело своей пары. Она дала свое согласие! Она только моя!

Священник деликатно кашлянул, когда поцелуй затянулся и перешел все рамки допустимого, так как моя рука спустилась чуть ниже талии Халисы, сжимая манящую ягодицу.

Тут же отдернув ладонь, оторвался от желанных губ, замечая смущение в глазах любимой.

— Вы должны обменяться друг с другом подарками, в знак заключения брака, — произнес священник, вызывая замешательство на лице у кареглазой.

— Это кольцо принадлежало моей матушке, — произнес я, ругая себя всеми бранными словами, что не просветил свою супругу о данном моменте брачной церемонии. — Она сказала, чтобы я отдал его той, кого полюблю всем сердцем…

Подцепил пальчик любимой и осторожно надел его, отмечая, что колечко идеально село.

— Святой отец, — повернулся я к священнослужителю, — Халиса не знала, что нужно что-то дарить…

— Нет-нет, Алерон, — произнесла она, — ничего страшного. У меня есть что преподнести тебе в знак нашей любви.

Священник хитро улыбнулся, а я замер, смотря на то, как моя девочка потянулась к своей шее, вытаскивая пальчиками тоненькую цепочку с небольшой подвеской.

— Это мой талисман. Родители подарили мне его на совершеннолетие… на счастье, — тише закончила она.

От меня не укрылась грусть на лице любимой. Я понимал, что Халисе сейчас не хватает своей семьи, ведь этот день очень важен для нее.

Наклонив голову, позволил надеть на себя цепочку, которую всегда буду беречь.

— С этой минуты вы являетесь супругами. Цените друг друга. Верьте друг другу и всегда прислушивайтесь к желаниям и просьбам. Семья — это хрупкий цветок, который нужно оберегать. Счастья вам, дети!

Старец махнул руками, и в нашу сторону полетели лепестки волчьей агайи. Именно ей осыпали молодоженов в первые минуты заключения брака. Она считалась символом взаимопонимания и вечной любви.

— Ну что, можно поздравить или она тебе отказала? — налетел на нас Энекин, стоило только выйти из старой церквушки.

Захотелось треснуть ему. Ну что за балаболка?!

— Аахах, да я шучу, брат! Сестра, — обратился Энекин к Халисе, которая недобро прищурилась, наблюдая веселье моего заместителя, — безумно рад, что ты теперь член нашей семьи. Поздравляю!

Последнее слово сработало словно спусковой механизм. Черные мундиры тут же окружили нас, обкидывая все теми же лепестками волчьей агайи. Халиса смеялась, закрывая лицо руками, а я не мог на нее насмотреться, радуясь каждому мгновению, проведенному вместе.

Когда поздравления закончились и мои подчиненные немного расступились, открывая взору любимой самый главный сюрприз, то я не мог сдержать хитрой улыбки. Кареглазая замерла на месте, со слезами на глазах смотря на своих родителей, за которыми я послал еще с самого утра.

Халиса кинулась к ним, обнимая и целуя. Ее мама украдкой вытирала слезы, прижимая дочь к себе, а отец обнимал их обеих, утыкаясь лицом в волосы своих женщин.

«Настоящая семья, — подумал я. — Любящая. У меня тоже такая была, когда родители были живы… Ничего, Алерон, сейчас разберемся с шайкой хвостатых, переживем бурю короля, когда он узнает секрет моей супруги и отгородимся от всего мира, наслаждаясь спокойствием и друг другом. У меня будет любящая семья. Обязательно будет!»

Спустя некоторое время мы переместились ближе к поместью, где уже были накрыты столы, которые подготовили служанки в тайне от Халисы. Чувствовал, что любимая пыталась побороть в себе вину, ведь она не участвовала в приготовлении блюд, но я поспешил отвлечь ее, утягивая на танец.

Солнце опустилось за горизонт, погружая землю в объятия ночи, но нас это не смутило. По всей округе поместья Шиир располагались фонари. Они вполне неплохо освещали поляну, на которой мы все и находились.

Некоторые из моих подчиненных умели играть на музыкальных инструментах, поэтому я и попросил их немного украсить столь важный день. Парни не отказали, наполняя поляну звуками мелодий.

— Спасибо, — прошептала Халиса, когда мы сидели за столами, — я благодарна тебе за родителей…

— Если бы мои родители были живы, то я хотел бы, чтобы они присутствовали здесь, — хмыкнул я, чувствуя, как грусть распространяется внутри.

— Мы так много не знаем друг о друге…, — осторожно произнесла любимая.

— О, нет-нет, не стоит, — притянул я девушку к себе. — У нас еще будет время, поверь. Не хочу, чтобы у тебя закрадывалась мысль о том, что мы поспешили с браком. Не поспешили, Халиса! Я это точно знаю!

— Алерон…, — к столу подбежал взволнованный до ужаса Энекин.

— Что такое, брат? — приподнял я брови.

— Марик пропал! Я нигде не могу его найти…

19. Зло не дремлет

Чуть поодаль поместья Шиир

— Да