Катастрофа для ректора, или Я не хотела - Светлана Ершова

лесу! Там живёт сумасшедшая ведьма, питающаяся чёрной магией и жизненными силами молоденьких девчонок, – выдохнула она обречённо.

Взяв со стола бумагу и ручку, женщина дрожащей рукой начертила схему, как добраться до затерявшейся в глуши избушки. Протянув листок мне, она ядовито ухмыльнулась, сообщив:

– Пусть я сдохну, как никому не нужная тварь, но времени у тебя осталось немного, и я искренне желаю, чтобы ты не успел!

Пристально посмотрев в мои глаза, брат поинтересовался:

– Отвернёшься?

– Я сам! – мотнул головой в ответ.

Со спины подойдя к наконец-то осознавшей, что это её последние мгновения, ведьме, одним движением свернул ей шею.

– Приберись тут, желательно не афишируя среди адептов, а я за женой, – попросил я Шьяма.

– Может, мне лучше с тобой?

– Нет, возьму вампира, пусть поработает собакой-ищейкой, раз уж так сложилось.

– Осторожней, как бы он тебе в спину нож не всадил, судя по тому, как его накрыло – вполне способен.

Глава 41

Люциус

Схема, нарисованная ведьмой, оказалась более чем подробной и мы с тотчас согласившимся помочь вампирёнышем быстро добрались до нужного места. Ещё за полтора километра до избушки, Эранс, довольно просияв, сообщил, что он чувствует запах Кат, вынуждая меня напрячься. Что-то такая тяга к моей супруге мне совершенно не нравится. Даже для вампира это странновато.

Но ведёт он себя пока нормально и держится изо всех сил. Другой бы на его месте уже давно что-нибудь предпринял, чтобы полакомиться деликатесом. Поэтому и тронуть его я не имею права. Не только из-за неминуемой войны с пиявками, так и по моральным меркам – жестоко казнить живое существо за ещё не совершённое преступление. К тому же, парень явно стремится спасти мою лисичку.

Приблизившись к покосившемуся домику, из-за спешки я не сразу заметил, действительно мерзкую старуху. Даже я чувствовал, на сколько сильно от неё разит немытым телом. Как Коллин смог пробиться через эту вонь и почувствовать Лени – загадка. А вот врезавшийся в моё плечо фаербол, который я пропустил от неожиданности, обладал ароматом апельсинов в шоколаде, говоря о том, что бабка атакует меня магией моей жены.

Осознание, что эта тварь питалась лисичкой, буквально накрыло волной ярости и не сдерживая свой резерв, выпустил тьму на волю, краем глаза отметив, что Эванс скользнул внутрь ветхой избушки.

Я сам не ожидал от себя такого – чёрный туман разошёлся вокруг меня метров на десять, клубясь по земле и ластясь к моим ногам. Видимо, это зрелище старуху впечатлило, ибо противно взвизгнув, она выставила щит, вновь формируя фаербол в скрюченных пальцах. Идиотка!

Почувствовав родную ему магию моей супруги, идущий из моего тела туман её просто впитывал, забирая похищенное и опустошая бабку досуха. Она даже пикнуть не успела, как осела на землю чёрным тленом, тут же развеянным по лесу поднявшимся ветром.

Шагнув на крыльцо, я поражённо замер, услышав доносившуюся из-за двери сбивчивую речь:

– Пей, красотка, и слушай! Я, конечно, наломал дров, и прошу прощения за тот глупый спор... Я люблю тебя, готов ради тебя на всё! Ну зачем тебе этот демон? Кьяра – он и есть Кьяра! Возможно, сейчас он к тебе добр, но жестокость у него в крови, поверь, его сущность ещё вырвется наружу, и что тогда ты будешь делать? А я тебя беречь буду, пылинки сдувать...

Лени молчала, не давая ответа. Уверенно толкнув дверь, я прошёл в удушающе натопленное помещение, сразу натыкаясь взглядом на узкую кровать с прикованной к ней супругой, лежащей с закрытыми глазами. Преодолев разделяющее нас расстояние, оттеснил вампира и опустился на одно колено, отстёгивая удерживающие руки путы. А вот ошейник снимать пока не стал. Поняв насколько Кат измождена, сделал несколько пассов руками, меняя полярность артефакта и начал по капле вливать в него свою силу, возвращая супруге магию.

Приоткрыв веки, она едва заметно улыбнулась, с трудом пробормотав:

– Люц... Родной... – и снова уплыла в беспамятство.

Подняв жену на руки, бережно прижав к груди, посмотрел на вампира, бросив:

– К месту практики вернёшься сам и передашь Аману, чтобы он сопроводил адептов в академию, – открыл портал и уже почти шагнув в него остановился и добавил: – Ещё раз увижу рядом с Селенией – убью! Надо же мне выплёскивать свою жестокость наружу, вот с тебя и начну!

– Вы недостойны её... – прошептал он с отчаянием.

– Это решать ей. И пока я буду для Кат «родным», я никому её не отдам!

Не дожидаясь ответа, перенёсся сразу в лазарет академии и приказал попавшейся на глаза целительнице позвать в палату, предназначающуюся для преподавателей, заведующего.

Занеся супругу в просторную палату со светло-голубыми стенами, полутороспальной кроватью, невысокой тумбочкой в её изголовье и небольшой зоной отдыха в углу с кожаным диванчиком и журнальным столиком, опустил лисичку на постель.

Пожилой целитель появился практически сразу и, проведя осмотр, проинформировал:

– Обезвоживание и истощение, как физическое, так и магическое. Сейчас поставим капельницу, чтобы восполнить водный баланс и придать сил, ну а с магией, я гляжу, вы и сами прекрасно справляетесь, господин Кьяра.

Пока так необходимая Кат жидкость капала, струясь по прозрачной трубке, я сидел рядом, сжимая хрупкую ладошку и обеспокоенно вглядываясь в бледное личико с тёмными кругами под глазами.

– Мне необходимо помыть и переодеть пациентку, – с извиняющейся улыбкой попыталась выставить меня за дверь молоденькая целительница, выдёргивая иголку из руки Лени.

– Я сам! – рыкнул зло и прошёл в санузел.

Включив воду, вернулся и, не обращая внимания на ошарашенно хлопающую глазами девушку, унёс жену принимать водные процедуры. Аккуратно помыв все еще находящуюся без сознания Лени, высушил и расчесал с помощью магии её рыжие локоны, переодел в принесенную целительницей больничную рубашку. Уложив любимую в кровать, укрыл одеялом и пристроился рядом. Осторожно прижав к груди так и не очнувшуюся супругу, уткнулся носом в её макушку и, наконец, расслабившись, отключился. Даже для демона трое суток без сна, да ещё в постоянном напряжении, оказались изматывающими.

Селения

Проснувшись в надёжных объятиях, я, не открывая глаз, улыбнулась и прижалась к широкой груди плотнее. Хоть образ склонившегося надо мной супруга тогда показался предсмертной галлюцинацией, сейчас мне не надо смотреть, чтобы понять, кому принадлежат сильные руки, в которых я с удобством пристроилась.

Почувствовав моё копошение, муж сразу же поднял голову и, потерев ладонью сонные глаза, взволнованно спросил:

– Как себя чувствуешь, лисичка? Где-нибудь болит? Может,