Венчание со страхом - Татьяна Степанова

— Точность — вежливость снайпера, — неудачно пошутил Никита. — Итак, в то утро. Калягину вы так и не видели.

— Нет, я же сказал. А что, собственно… Мы же вроде о краже говорим тут, — Женя обернулся к участковому.

Тот явно не понимал мыслей главковского начальства, но все равно сделал каменно-умное лицо.

— Да, события у вас тут любопытные происходят, — заметил Никита. — Чудные события. И кража эта еще. Змеи ведь — тяжеленные, придушить могут за здорово живешь. Как же он их волок-то, интересно?

— Нет. Похищены только молодые особи. Их в простой картонной коробке из-под сервиза унести можно, — робко возразил Женя.

— Да? Еще интереснее, Молодняк. Скажите, Женя, а в то утро, ну я все к тому печальному дню возвращаюсь, в то утро вы ну, как свои графики снимать кончили, Зою Петровну не встречали? Ну, опять же у ворот?

— Зою Петровну я увидел в обеденный перерыв. Помните, вы еще приходили к нам? Вот. А потом, когда вы уехали, мы все собрались в комнате Калязиной и помянули… Ну, баба Сима как раз нам наготовила всего — обед, второе, а сама… — Лаборант умолк. — Помянули мы ее, в общем.

— Ясно, спасибо, — Никита повернул к ветпункту. — Зоя Петровна сейчас там?

Но тут подал голос участковый, явно стремившийся привлечь внимание начальства.

— Кхм, это… товарищ майор, там… А на место предполагаемого отхода взглянуть не хотите?

— На что? — переспросил Никита.

— Ну, откуда он, по всей вероятности, проник на территорию этого объекта и куда потом ушел вместе с похищенным?

— Что ж вы мне сразу-то не сказали? — взорвался Никита. — С этого начинать надо было! Где это? Пошли!

Участковый повел его по дорожке, огибающей задворки обезьянника. Они миновали кусты сирени. И вот строения скрылись за кронами деревьев, а посыпанная гравием дорожка сменилась узенькой тропинкой, свернувшей в густой подлесок. Колосов вспомнил, как начальник Спасского ОВД говорил ему, что территория базы — это несколько гектаров леса, обнесенных забором. Здесь парк, обихоженный руками человека, кончался и начиналась настоящая чаща.

— Мы сюда кинолога с собакой взяли. Ну, она, псина-то, от змеюшника этого след не взяла, — повествовал участковый, раздвигая еловый лапник. — Тогда Юрий Иванович распорядился по всему внутреннему периметру забора пройти. Вот пролом-то и обнаружили, — он ткнул куда-то на север в темную гущу леса. — Мы обратно туточко шли. Тут наискосок ближе.

Они продирались сквозь густой подлесок.

— Эвон забор-то, — указал участковый. — А вон и сосны — ориентир. А вон… — он прошел вперед. — Вот и дыра эта. Дырища.

Участок забора пересекал отлогую низину, по краям которой, словно частокол, торчали кривые сосны. У подножия забора пышно разрослись кусты дикой малины. Сквозь них — смяв и поломав их, некто проложил своеобразный проход, заканчивающийся у зияющего отверстия, образованного в разбитой чем-то тяжелым бетонной стене. Дыра выглядела довольно внушительной. Никита присел, внимательно осматривая эти бетонные обломы, затем полез в дыру. Плечи его прошли в нее совершенно свободно.

На той стороне забора, у самого бетона, плотно смыкалась темная хвойная чаща.

— Юрий Иванович полагает, что тут он, паразит, лез, — сообщил участковый жизнерадостно, вслед за Никитой просовывая в дыру голову в съехавшей набекрень фуражке. — Пролом-то давний, несколько месяцев как сделан. Вот им и воспользовались.

Колосов потрогал края дыры: камень шероховатый, пропитанный дождевой влагой, весь в грязных потеках. Вон и мох в трещине успел уже угнездиться. Да, дырке этой действительно несколько месяцев. Пожалуй, с самой весны она тут. С самой ранней весны…

Он встал, отряхнул колени.

— Ничего не нашли тут?

Участковый с сожалением покачал головой.

По возвращении Колосов направился в ветпункт. Гнало его одно неотложное дело, одна смутная догадка.

Иванову он застал сидящей на подоконнике. Засунув руки глубоко в карманы белого халатика, она бездумно смотрела в окно. Начальника отдела убийств она вроде бы не видела, и тем не менее…

— Ну как, закончили вы экскурсию по серпентарию? — Вопрос ее прозвучал с наигранным равнодушием.

— Экскурсию, да. А вообще до конца тут далековато со всем вашим хозяйством: со змеями, с обезьянами. — Никита приблизился к ней и уперся рукой в стену, отгородив женщину. — Скучаете, Зоя Петровна?

— Ребят жду. — Она и головы к нему не повернула. — Они в вашу милицию с этим маленьким майором уехали.

Никита в душе усмехнулся: слышал бы Соловьев! Иванова невольно сквиталась с ним за «кубышечку».

— Зоя Петровна…

— Что? — Она, наконец, удостоила его взглядом, скользнув по его фигуре.

— Вы в этой краже кого-нибудь подозреваете?

— Я? — Ее глаза расширились. — Нет.

— Нет?

— А почему вы таким тоном… почему вы мне такой вопрос задаете?

— Вопрос толковый и задан по существу. — Колосов наклонился к ней ближе. — Так подозреваете, а?

— Почему вы задаете этот вопрос мне?!

— Ну, мне так захотелось, — он улыбнулся. — Вот слышал я, что в день убийства Калязиной тут был с вами один человек любопытный…

Он шел ва-банк. Кое-что услышанное им сейчас от старичка, от Жени, а главное — тогда, несколько дней назад от Ольгина, упомянувшего в связи с Ивановой некоего «молодого человека», сплелось вдруг в единый узел. И он был либо полнейшим блефом, либо…

— Вы не имеете права. — Иванова вдруг резко оттолкнула его руку и спрыгнула с подоконника. Щеки ее пошли красными пятнами.

— На что я не имею права?

— Подозревать, впутывать сюда Костю.

Два вопроса пламенно рвались с уст Никиты: что за Костя? Подозревать в чем? Но он сделал глубокий вдох (лучшее средство против скоропалительных и необдуманных действий), состроил загадочную мину, напуская все больше тумана.

— Ну, я так не считаю.

— Но почему? — Иванова сверлила его холодным взглядом. — Почему? Он же честный человек!

— Обстоятельства…

— Какие обстоятельства, ну какие еще обстоятельства?! Никита поразился сам себе: пробираясь на ощупь в потемках этой весьма загадочной беседы, он тем не менее рискнул запустить новый пробный шар — ему все казалось, мыльный пузырь это: одно слово — и лопнет он.

— Зоя Петровна, голубушка, ну вы же сами понимаете, какие обстоятельства… Не маленькая ведь вы.

— Но он же не мог украсть, а тем более убить! — Девушка тяжело дышала. — Он же просто не мог этого сделать! Неужели вам непонятно?! Мало ли что он пошел ее провожать. Они же могли разминуться дорогой!

И тут она увидела, какими глазами смотрит на нее Колосов, и осеклась.