Я учусь в Бикелови! Академия магии - Марго Генер

Я, разумеется, прекрасно это представляла. В самолетах летать доводилось, а там капитан корабля всегда объявляет, на какой высоте летим, и какая температура за бортом. И все же мне казалось, что грифон подняться на десять километров не может. Там ведь и дышать трудно. А тут еще и крыльями надо махать.

– Хотя если, конечно, хочешь, – продолжил шептать Джек глубоким голосом, и его ладонь сильнее прижала меня к себе.

– Не надейся даже, – бросила я, хватка тут же ослабла.

Грифон тем временем набрал нужную высоту, и мы стали кружить над академией Бикелови. С такой высоты она выглядит игрушечной, несмотря на свои размеры. А левиты вообще кажутся букашками, неспешно парящими между корпусами. Чуть дальше поляна и стена Колдорского леса, зеленая и довольно приветливая. Сложно представить, что где-то там обитают твари, о которых написано в фолианте существоведения и о которых говорил профессор Люминари.

Но больше всего меня изумило другое.

Мое собственное состояние. Страх, который бросал в дрожь, пока Джек чуть ли не силком втаскивал на грифона, испарился. Не просто исчез, а искоренился подчистую, словно его не было никогда. И более того – мне вдруг стало так свободно и хорошо, что даже подумала: как раньше жила без этого?

Наверное, я засмотрелась или задумалась, потому что Джек потормошил меня.

– Эй, с тобой все нормально?

– А? Что? Да… Все хорошо. Даже странно.

– Почему?

– Не знаю, – растерялась я. – Просто мне совсем не страшно.

Послышался облегченный смешок.

– Ну так это нормально, – отозвался Джек и потянул вожжи, направляя грифона правее, в сторону леса. – Всем нравится летать. Ну, точнее, не всем, но многим. Я был уверен, что тебе понравится.

Я хмыкнула. Уверен он, конечно, быть не мог. Так, ткнул пальцем в небо, надеясь впечатлить меня. И у него получилось.

Подставляя лицо встречному ветру, я получала все больше и больше удовольствия. Хлопанье крыльев звучало музыкой, будто это что-то настолько естественное и родное, что по-другому и быть не может. Грифон под нами покачивается, а я чувствую ногами его мягкие перья.

Когда полетели над лесом, я окончательно забыла, что такое страх и с диким восторгом стала наклоняться в разные стороны, не на шутку пугая Джека, который только и успевал втягивать меня обратно в седло.

– Ух ты! Смотри! Там озеро! – кричала я, указывая на голубую блестящую плошку, окруженную зеленью. – Ой, а там, посмотри! Это что, ёлки такие? Какие смешные!

Джек дергался каждый раз, когда я едва не выпадала из седла, хватая меня за пояс.

– Тиффани, осторожнее! Под нами две сотни метров!

Но я почти не слышала.

– Обалдеть! Как классно! Ой, какая милая птичка! Она не боится подлетать так близко к грифону?

Птичка, о которой я говорила, грифона, кажется, просто не видела, но как только поняла, что за зверь поблизости, чуть ли не камнем рухнула в зеленые кроны.

– А можно мне порулить? – не успокаивалась я.

– Нет.

– Ну, пожалуйста.

– Нет.

– Ну тогда давай повыше взлетим.

Меня переполняло что-то совершенно незнакомое и в то же время очень близкое. Казалось, если сейчас не взлечу еще немного, мир кончится, а солнце потухнет.

Голос Джека прозвучал неуверенно и одновременно насмешливо.

– Надо же. А кто трясся перед взлетом, как мышь?

– Я. Я тряслась, – согласилась я, даже не пытаясь спорить. – А теперь хочу выше.

– Вот чокнутая, – усмехнулся Джек, но все равно натянул поводья, направляя грифона вверх. – Но учти, там холодно.

Об этом я думала в последнюю очередь. Чувствовать, как ветер обтекает лицо, как заплетается в волосы, слышать его свист вперемешку с хлопаньем мощных крыльев – вот настоящий кайф и удовольствие.

Чем выше мы поднимались, тем больше щенячьего восторга появлялось в груди. Как я жила без этого?

Раскинув руки, чем до ужаса напугала Джека, который вцепился в меня мертвой хваткой, при этом каким-то чудом умудряясь держать поводья и управлять грифоном, я летела. Летела и чувствовала что-то совершенно непередаваемое. Потоки ветра, скорость, высота, где-то далеко внизу лес, который с такой высоты кажется кудрявым зеленым ковром, похожим на брокколи.

И солнце. Яркий светящийся шар, окруженный бесконечной синевой.

Я будто впала в какой-то транс. Во всяком случае, именно так могу описать это состояние. Транс. Медитация. Единение с воздухом.

Не знаю, сколько это продолжалось, но в какой-то момент ощутила тряску. Не сразу поняла, откуда она, но спустя несколько мгновений поняла – это Джек. Он дрожит.

Оглянувшись, обнаружила его бледное лицо и посиневшие от холода губы. Но бард молчит и терпит, улыбаясь непривычно слабо, поскольку мышцы челюсти, очевидно, замерзли.

– Тебе холодно? – изумилась я.

Стуча зубами, Джек ответил:

– А сама не видишь?

Видеть я видела. Но абсолютно не могла понять, почему бард трясется, а я испытываю только удовольствие и неописуемый кайф. Возможно, конечно, что у меня адреналин подскочил, он греет и бодрит. Но Джек совсем уже околел. Такая разница в восприятии показалась странной. Хотя, кто знает, как с терморегуляцией у бардов.

– Ладно, – вынужденно согласилась я, хотя самой хотелось еще летать и летать, – спускаемся.

– Наконец-то…

Грифон полетел по большой дуге на разворот, немого наклоняясь набок. Джек отклонился в обратную сторону и вынудил то же самое сделать меня, хотя я бы с удовольствием свесилась.

– Не забывай держаться, – напомнил он. – Ты конечно легкая, но мне приходится все время держать тебя в полете. А это непросто.

Хвататься за луку я действительно перестала, пришлось снова за нее взяться, чтобы хоть немного успокоить и разгрузить барда. Отклонившись в противоположную от крена сторону, я покосилась вдаль, где лес постепенно перестает быть зеленым и превращается во что-то темное и мрачное.

– А что там? – спросила я Джека, кивая в ту сторону.

Он оглянулся, что вообще-то не так просто, учитывая положение, и сказал:

– Там северная граница Колдорского леса.

Я решила блеснуть свежеполученными знаниями.

– Это та, за которой всякие упыри обитают?

– Именно, – кивая, согласился Джек. – Но не переживай, это очень далеко. Колдорский лес огромен.

– А так и не скажешь, – проговорила я, задумавшись и провожая взглядом темноту вдали, потому что грифон почти завершил маневр, и через пару мгновений граница скрылась из поля зрения.

– Потому, что кое-кто захотел подняться, диез знает куда, – ворчливо заметил бард.