Товарищ майор - Алексей Макеев

– Спасибо. Я возьму у вас немного землицы для опытов, – сказал Клотов и расправил пакет, который держал в руке.

– Пожалуйста.

Майор поскреб пальцами плотную почву и собрал в полиэтиленовый пакет горсть сырой земли.

После этого он вернулся к машине, а сопровождавший его старик спросил:

– Куда мне звонить, если что-нибудь вспомню?

Клотов еще раз поблагодарил общительного сторожа и оставил ему номер своего рабочего телефона.

Сев в машину, майор поехал на место аварии.

В отличие от мощного «Скайлайна», «Королла» не смогла сильно разогнаться на крутом подъеме. Приближаясь к крутому повороту на вершине сопки, Клотов прикинул:

«Где-то здесь Карина начала притормаживать. Тормоза, должно быть, уже не работали, и девушка растерялась и съехала под откос. Наверно, она даже не пыталась повернуть руль, поэтому машина не перевернулась и не стала кувыркаться через крышу, что в итоге уберегло Карину от смертельных травм».

Майор остановил «Короллу» у края дороги, там, где в момент аварии бросила свой джип Агарова. Он вылез из машины и подошел к склону.

Обгоревший кузов «Скайлайна» не был виден из-за скалистого холма, на макушке которого лежало подкошенное деревце. Сочившийся прежде дым уже не указывал на место, где лежала сгоревшая машина.

Клотов спустился к изуродованной машине и осмотрел закопченный салон, двигатель и колеса, но в результате только испачкался в саже. Майор убедился, что все, что могло сгореть, сгорело.

Не найдя ничего нового, он поднялся к машине.

Решив, что его миссия на данном этапе может считаться законченной, Клотов сел в «Короллу» и с чувством не зря потраченного времени поехал в город. От купания на Шаморе он снова отказался, так как любая задержка обрекала его на более длительное возвращение. Рабочий день уже закончился, но майор знал, что трудоголик Крамар все еще в лаборатории.

«Попрошу Костю поработать сверхурочно. Может быть, завтра земля в пакете просохнет, и экспертиза ничего не даст», – рассуждал Клотов, обгоняя длинную колонну попутных машин.

Наступила среда. Приехав в Управление, Клотов направился по коридору в свой кабинет.

Служебные помещения РУВД переживали не лучшие годы. Краска на стенах в коридорах во многих местах облупилась, обнажив белые пятна известки. Линолеум на полу собрался волнами и сиял дырами. Плафоны на потолке светили через один.

«Какое убожество! – в который раз подумал майор. – Когда, наконец, выделят деньги на ремонт?! Иволгина говорила, что давали что-то весной, но все сожрал ремонт служебного джипа Дремлюги. Только новая резина обошлась в двадцать три тысячи, а дуга – в пять».

Навстречу Клотову попался старший лейтенант Бубнов.

Старший лейтенант был, как обычно, хмурым и раздраженным.

В его глазах читался всегда один и тот же неразрешимый вопрос: как прокормить семью на нищенскую милицейскую зарплату. В отличие от многих сослуживцев, он не мог ответить на этот вопрос и поэтому вечером с неохотой возвращался домой, где регулярно нарывался на скандал с располневшей на кашах супругой.

Клотов уважал и одновременно жалел Бубнова за то, что тот был честным ментом, и если когда-то и был нечист на руку, то только в крайне стесненных материальных обстоятельствах.

– Привет. Я как раз тебя ищу, – мрачно сказал Бубнов и пожал майору руку. – Давай зайдем ко мне на пару минут.

Кабинет старшего лейтенанта был в двух шагах. Клотов располагал временем и к тому же редко отказывал коллегам в посильной и необременительной помощи. Поэтому он кивнул и вошел вместе со старшим лейтенантом в небольшую комнату, служившую рабочим кабинетом для Бубнова и капитана Борзова.

В комнате никого не было. Старший лейтенант прикрыл за майором дверь и сел на край стола.

– Дремлюга посоветовал с тобой поговорить, – объяснил он.

– О чем?

– О краже на Енисейской, там, где взломали сейф с долларами. Мне Дремлюга поручил держать на контроле эту кражу, а ты – единственный, кто разговаривал с Мельниковым.

– Он что, исчез?

– Испарился в неизвестном направлении в день кражи.

– Какому следователю поручили расследование?

– В том-то и дело, что пока никакому. Потерпевшего ведь нет. А без его заявления дело не будут возбуждать. Разве что если деловые партнеры напишут на него заяву.

– Думаешь, напишут?

– Не знаю. Может быть, сами будут его искать. Смотря какое прошлое у пропавших денег.

– И что ты хотел у меня спросить?

– Я хочу узнать твое мнение о краже, – признался старший лейтенант. – Честно говоря, я немного запутался, а ты – мастер расставлять все по своим местам.

– Ну а ты сам что думаешь обо всем этом?

– Есть подозрение, что Мельников сам инсценировал кражу, – с сомнением сказал Бубнов. – Я его так и не увидел, его жену – тоже. Он умотал вместе с ней. Когда попытались его найти, выяснилось, что он большую часть личного имущества давно продал, а под оставшееся взял в банке кредит. Одно не могу понять, зачем инсценировать кражу, если хочешь смываться? Поэтому есть второе предположение. Может быть, его действительно обокрали? Мельников мог испугаться разборок с партнерами и слинять? По моим данным, его дела в последнее время шли неважно. А Плюев говорит, что не иначе ты ему что-то такое сказал, что он решил скорей убраться.

Клотов пожал плечами.

– Если тебе интересно мое мнение, то я считаю, что Мельников забрал деньги и сбежал.

– А как быть с доказательствами?

– Мне кажется, до них очередь не дойдет. Без подозреваемого далеко не уедешь. Если заведут уголовное дело, надо вешать все на Мельникова. В конце концов, от справедливого суда честный человек не побежит.

– А если он объявится?

– Не объявится, – заверил майор. – Он уже далеко. Где-нибудь на Средиземноморье.

– Хорошо бы, – с надеждой произнес Бубнов. – Но тогда, если Мельников с женой не вернутся, возникнут вопросы по поводу их исчезновения. Борзов выдвинул версию, что Мельниковых убили из-за этих денег.

– Не волнуйся за них, – успокоил старшего лейтенанта Клотов. – Поверь моему опыту, Мельниковы живы и здоровы.

В дверь постучали.

– Кто? – спросил старший лейтенант.

В комнату заглянул Плюев.

– Майор Клотов у вас?

Увидев майора, он добавил:

– Вас полковник разыскивает.

– Сейчас приду.

Клотов посоветовал Бубнову не думать о краже и приналечь на другие дела.

– Пойду узнаю, что надо Дремлюге.