Хранители могил - Мелисса Марр

Время шло. Пенелопа потягивала чай и ждала. Отец Несс ненавидел себя за то, что вынужден обращаться за ответами к ясновидящей. По сути, к язычнице, если выражаться языком его религии. Пенелопа понимала, насколько ему это трудно, и не торопила священника. Пусть сам решает, спрашивать или нет. Пускай выбирает время. В конце концов, миссия священника не освобождала отца Несса от принятия решений.

— Скажи мне, что вскоре все разрешится так, как надо, — нехотя попросил он.

— Не могу, — Пенелопа подошла к мозаичному столику. — Будущее для меня — как дом со множеством закрытых дверей. В какой-то момент одна из дверей на время приоткрывается, и тогда я вижу, что должно произойти. Когда окончится то, о чем ты спрашиваешь, я не знаю. Пока конец цепи этих странных событий мне не виден.

— А что ты скажешь про Байрона?

— Он сегодня очень нуждается в разговоре. Не в формальной беседе с одним из членов городского совета. Ему хочется поговорить с тем, кто хорошо знал его отца. Сходи к нему.

— Я бы предпочел услышать от тебя, где именно прячется это чудовище, — вздохнул отец Несс. — Странное дело: ты знала, что я задену локтем банку, но не можешь сказать… Пенелопа, ты заставляешь меня сомневаться в правильности хода событий. Мне это не нравится.

— Знаю, Ксавьер, — сказала ясновидящая, садясь на другой стул. — Мне и самой это не нравится. Но я лишь такова, какой мне позволяет быть богиня.

Она улыбнулась.

— Если бы я знала все, то не была бы человеком… или была бы уже не здесь.

— Будь осторожна.

Пенелопа кивнула, и священник молча удалился.

Поздним вечером Байрон сидел за кухонным столом и пытался разобраться во всем, что произошло за этот день. Услышав негромкий стук со стороны заднего крыльца, он почему-то решил, что пришла Ребекка. Однако увидел на пороге священника.

— Добрый вечер, отец Несс, — сказал Байрон, пропуская священника на кухню.

— Как ты?

— Нормально.

Байрон предложил гостю сесть. Священник сел.

— А как Уильям?

Вопрос был вполне обыкновенным, только Байрон не знал на него ответа. «Сказать, что отец остался в мире мертвых? Что я… фактически убил его?»

Байрон тоже сел.

— Пока всеми делами буду заниматься я. Отцу пришлось… он…

— Умер, — тихо сказал священник, опуская свою руку на руку Байрона.

— Вы уже знаете? — удивился Байрон.

— На некоторых из нас возложен груз знания. Если хочешь, я и все городское духовенство можем устроить поминальную службу. Конечно, для тебя это слабое утешение. Уильям был замечательным человеком.

Байрон знал этот особый взгляд в глазах отца Несса. Такой взгляд он часто видел на похоронах. Байрону вспомнился вечер после похорон матери. Тогда отец Несс точно так же смотрел на него. Но тогда рядом был Уильям. Хорошо, что священник сейчас пришел к нему. Самое тяжкое — переживать горе в одиночку.

— Вы правы. Отец был замечательным человеком.

Байрон открыл дверцу холодильника. Внутри стояла картонка с шестью бутылками пива. Он вытащил две бутылки, откупорил и протянул одну отцу Нессу.

— За Уильяма, да упокоит Господь его душу, — сказал священник, поднимая бутылку.

— За отца, — сказал Байрон, чокаясь с ним.

Они пили молча. Байрон вспоминал отца. Священник, наверное, тоже. Байрон отодвинул от себя пустую бутылку. Отец Несс тоже отодвинул свою, где оставалось больше половины.

— Поминальная служба — это здорово. Но не завтра.

Да, завтра ему придется заниматься множеством других дел. Кому-то позволено горевать, закрываться от мира, медленно приходить в себя. Но только не ему, новому Гробовщику. И Бекс — тоже.

— Не беспокойся, люди не станут спрашивать об Уильяме, — сказал священник, ответив на вопрос, больше всего волновавший Байрона.

— Но как же так? Разве их не удивит, что Уильям… вдруг куда-то исчез?

— У них даже такого вопроса не возникнет. В этом — одна из особенностей договора. Жители Клейсвилла спокойно принимают любые странности, так или иначе связанные с договором. Когда ты немного придешь в себя, городской совет познакомит тебя с этими особенностями.

— Особенностями договора?

Отец Несс как-то странно улыбнулся.

— Когда переселенцы решили основать Клейсвилл, они заключили договор с некой сущностью, которую ошибочно посчитали дьяволом. Я родился не здесь, но приехал сюда совсем молодым, сразу после окончания семинарии. Я горел желанием искоренить все мировое зло и считал своей священнической обязанностью вести повседневную борьбу с дьяволом. Тогда прежний мэр Уиттакер посвятил меня в суть дела. Он говорил долго и довольно монотонно. Совсем как адвокат на процессе о наследстве. Уверен, что и Николас объяснит тебе, что к чему. Суть договора достаточно проста: живые заботятся о мертвых, и за это мертвые гарантируют им крепкое здоровье и безопасную жизнь в пределах города. Конечно, жители Клейсвилла фактически обречены на безвыездную жизнь в своем городе, но это их совсем не тяготит. Они считают это в порядке вещей. И все было бы легко и просто, да только иногда мертвые не хотят оставаться мертвыми.

— И вы говорите об этом, как о вполне заурядных вещах? — удивился Байрон. — Вам не странно, что мертвецы заключают договоры с живыми? Что находятся покойники, не желающие лежать в могилах?

Он сжал в пальцах пустую бутылку, напомнившую, по какой причине он сидит сейчас на кухне с местным священником.

— А откуда я знаю, что не тронулся умом? — продолжал Байрон. — Я проходил через ворота в…

— Вот об этом мне рассказывать не надо, — запротестовал отец Несс. — Епархия послала меня сюда, поскольку я не был открыт новым веяниям в католической вере. Излишнее любопытство никогда не считалось добродетелью у католиков. Не думай, что городской совет досконально знает обо всех особенностях договора. Мы знаем только то, что нам положено знать. О местонахождении ворот в мир мертвых известно лишь двоим людям во всем Клейсвилле. Я в их число не вхожу. Повторяю: есть то, о чем члены городского совета хорошо осведомлены, и есть то, чего они вообще не должны знать.

Байрон размахнулся и швырнул пустую бутылку в раковину. Соприкоснувшись с нержавеющей сталью, бутылка разбилась, и множество мелких коричневых осколков дождем посыпались на пол.

— С детства ненавижу все эти тайны и секреты!

— Я тебя понимаю, но таков порядок вещей. Твой отец делал богоугодное дело. Теперь им займешься ты.

— Говорите, богоугодное? Но то, что мне пришлось увидеть, вовсе не похоже на небеса!

— Прошу тебя, Байрон. Ты уже вышел из возраста упрямого подростка. Что бы там ни видел — меня это ни в коей мере не касается. Я бы и рад облегчить твою ношу, но это не мое место. Я могу помочь тебе справиться с твоим горем… или твоим гневом.