Гармония преображения - ПАВЕЛ Григорьевич Деркульский

всяких храмов, самых-самых разных, увенчанных золотым жертвенным тельцом! И одновременно то моление-воззвание к властителю определённо высшему, ночью, именно за гробом в храме — как-то не верится, что всё такое, при такой организации и тогда творится только лишь для того, чтобы на следующий день ощутить себя осчастливленным тем, пусть трудно объяснимым, но таким желанным, поначалу даже и не обжигающим и радующим, и настолько важным для участвующих, удивительным воспламенением?

Кстати, о свете, пламени и наказании. А как ещё могли поступить с тем, кто, используя дарованное некогда от Господа, не побрезговал восхвалением имени своего, и назвал себя не больше и не меньше, а именно богом или сыном божьим, и ради воплощения чего-то подобного добровольно пошёл на собственное крайне жуткое по форме-виду умерщвление? Что ж. Ничего не скажешь, а картина видится в подобном ракурсе довольно удручающе! И, если присмотреться, то довольно страшненьким по результату получается оформившееся после всех трудов изображение! А если знаешь о таком, то, вроде бы, и прочим разным, полным интереса, о подобном рассказать необходимость есть, да только как можно о таком всем прочим верующим браться что-либо рассказывать? Одна радость, остался ещё дарованный евреям для молений через Тору образ Бога, именно Творца, Создателя, на который и указано всем где-либо рождающимся как-либо молиться. Минора, дарованная всем как образ для молений всё ещё осталась, и семь светильников Миноры можно обнаружить без особого труда в большинстве храмов православных (христианских).

И ещё. Ни в коем случае нельзя забывать про то основополагающее слово …теперь… в представленной надписи. Раз присутствует нечто подобное, то можно предположить, что, до свершённого, взывать к Богу в храме с сожжением жертвы было обыденной нормой. Шестиконечная звезда, состоящая из двух треугольников, позволяет разместиться при проведении ритуала представителям двенадцати колен. Указаний, что такое следует делать именно в пятницу, в ночь перед пасхой, в Торе что-то пока не приметил. И всё-таки. Пить кровь со времени Каина и Авеля и вовсе под полным запретом. Кровь, суть душа и потому возопит, взывая и жалуясь, к Господу Богу. Между тем Бог заключил с потомками Авраама много союзов и договоров. Важнейшее требование к таким потомкам — быть в обязательном порядке и от рождения обрезанными. И что же здесь за ритуал, если теперь собравшиеся, в обязательном порядке, если хотят, чтобы услышали, должны в призывах своих и молениях певуче — гармонично звучать? И к звукам ли каких-то исполняемых песен-молений все такие заявления относятся, или же к правильности исключительно телесных форм когда-либо и где-либо для молений собравшихся? Собравшихся вроде бы, может и мельком, но видел, пусть всё-таки стояли люди эти в темноте некой толпой, всё равно, на певцов из оперы скучившиеся тогда и за гробом как-то и что-то, это уж точно, не походили.

И, ещё, самое главное, почему настолько важно, чтобы пол мира поклонялось изображению умерщвлённого, или, в лучшем случае, умерщвляемого Иисуса? Не воскресшего, а именно такого, с закрытыми глазами, то есть или умерщвляемого, или уже умерщвлённого? (Можно еще отметить, часто именно золотого изображения, и называемого не иначе как изображением бога!) А эти люди потом могли в подобном храме, за гробом таким специфическим образом от случая к случаю собираться и проводить свои тайные, не очень ясной направленности, скрываемые от других ритуалы?

Что же за картинка формируется? Умерщвляется для принесения в жертву в храме городском ночью? Теми, что, как надо понимать, ради того в храме в ночь собрались, чтобы столь приметно выделявшийся среди иных член сообщества и после такого ритуала, стал перед очами Творца жертвенным даром, молящихся представляющим, или же, кем? Или чем? Что казнённый должен был после такого необычного ритуала потом представлять перед очами Создателя, и почему это было для всех, кто участвовал в совершаемом настолько существенно важно? Как Иисус сказал тогда потом ученикам — всё как и было указано — прямо перед лицом Бога сижу. (А ну-ка, рассмотри ещё раз ситуацию еда-жертвенность. Жизнью полное тело, при поедании, должно получить для ритуального действия то, что пока ещё полнится жизнью, иначе говоря, есть и энергетика, и материальное, и происхожденья растительного. То есть, от жившего не то, что не подойдёт, нежелательно. А разница только в таком, что на энергетике знак от жившего и умершего. И такое на чём-либо отразится? Это ведь поток информации? Желудок-кишечник, когда берётся, и, в том числе, и в ритуальном порядке что-либо съеденное переваривать, какая энергетика при этом без промедления может оказаться затронута? Молекулярного уровня, может и да, но выше-то, уровня погубленной твари, как что-то тронуть? (И вместе с тем если исходить из такого, что живущий — формирователь мира, в котором находится, и, прежде всего, тела, переверни всё в обратную сторону, после чего желудок это точка, из которой формирование всего телесного начинается, и, как результат, от того, что в желудок пришло, тянутся линиями задействованной энергетики использованное материальное, и здесь наверно важно, чтобы были не куцые обрубки оборванных жизней, а что-то вроде определённо долгого Солнечного (как при таком подходе будет выглядеть след от искусственного Света, вопрос большой.) При таком подходе вообще само ритуальное действие если и вертится, то вокруг именно того материального, что съедается, именно такому оформляться в воспринятое, то есть становиться таким тельцом жертвенным? Трупом, как раз таким, каким и выглядел на знаковый момент, как в жертву такое приносили, и участвующие в ритуале, потом, тело жертвенное, перед вознесением увидали? То есть, к ученикам приходит на встречу застывший образ жертвы из храма? Которая, по прозвучавшим словам, теперь перед Господом? И что же, такое обличие, таких евреев, что в виде жертвы подобное Всевышнему на алтаре в храме в этакий дар принесли таким довольно специфическим образом представляет? Что ж, для таких евреев приманка выглядит очень достойно, если обрисовать всё словами — смотрите, как раз это будет лучшая жертва для Бога! Такой, откровенно Богом любимый, станет лучшим посланцем от иудеев перед Всевышним! Тем более, что согласно тем же Святым источникам, для евреев с закланием даже собственного сына в виде жертвы для Бога никогда большой проблемы не возникало. И всё-таки, вопрос этот знаковый, почему вдруг настолько становится важно, чтобы как можно больше поверивших в воскрешение молиться в храмах начали на распинаемый образ? Образ-лицо, узнаваемый верующими, появляется где-то в веке пятнадцатом, а до обретения подобного дара если и браться наполнять духовным светом памяти, то разве что только распятие, одно только, что в результате проступит-проявится, если, когда