Глубоководье - Трой Деннинг

Воин не стал говорить о том, что кто-то наблюдает за ними. Скажи он об этом сейчас, священнослужитель непременно встревожился бы, принялся оглядываться вокруг, и загадочная особа тотчас поняла бы, что ее заметили.

Разминая онемевшие мускулы шеи, Адон покрутил головой. Священнослужитель не обвинял Келемвара за его нетерпение: вмешательство воина нисколько не повлияло на результат медитации.

– Я ничего не узнал, – доложил Адон. – Сьюн не слышит меня… или не отвечает.

Такой исход нисколько не удивил жреца, даже не огорчил его. Идея связаться с богиней принадлежала Келемвару. И хотя этот отчаянный шаг не имел почти никаких шансов на успех, Адон пошел на это лишь потому, что в любом случае терять им было нечего.

Но воин все же расстроился. Он переломил ветку и бросил ее в огонь.

– Значит, мы потеряли Миднайт, – печально промолвил он.

Адон дружески похлопал товарища по плечу.

– Не навсегда.

– Прошло уже четыре дня, – покачал головой Келемвар. – Нам не догнать ее.

Возразить священнослужитель не смог. Покинув своих друзей, Миднайт ушла в северном направлении, следуя к реке Дальней. На своем выносливом горном пони Миднайт могла преодолеть этот участок пути за какие-нибудь три-четыре часа. Но Адону с Келемваром пришлось потратить целый день, прежде чем они добрались до того места, где чародейка оставила их скакунов. К тому времени, когда священнослужитель и воин вернулись на главную дорогу, Миднайт имела преимущество в полтора дня.

Ее бегство само по себе огорчало. Но, наткнувшись на след чародейки, Келемвар обнаружил отпечатки копыт еще двенадцати лошадей. И воин, и священнослужитель согласились друг с другом насчет того, что эти лошади могли принадлежать только Кайрику и его людям.

– И что же нам теперь делать? – спросил Келемвар.

Этого Адон не знал. Он хотел лишь одного: чтобы воин перестал буравить его глазами в поисках ответа на свой вопрос. Однако священнослужитель понимал, что кто-то должен принять решение и что Келемвар не может выступить здесь советчиком. Поэтому Адон поднялся и развернул карту. Немного подумав, он ткнул в крошечную точку, обозначавшую небольшой городок, лежащий в нескольких милях к югу.

– Мы отправимся в Захолмье, – произнес священнослужитель. – Миднайт понадобится сильная лошадь, да и нам нормальные кони не помешают.

Адон уже начал засыпать костер землей, но Келемвар остановил его. Положив руку на рукоять меча, воин повернулся к реке. Адон последовал его примеру и тоже взглянул на водную гладь. Со стороны реки к ним приближалась женщина, которая все это время следила за ними.

– Это ты, Миднайт? – окликнул священнослужитель.

– Нет, – отозвалась она мягким, мелодичным голосом, подходя ближе. – Можно погреться у вашего огня?

После того как Адон провел полночи, уставившись в пламя, глаза священнослужителя почти не видели в темноте. Даже при свете искрящегося неба он не смог разглядеть загадочной незнакомки. Тем не менее Адон не медлил с ответом:

– Добро пожаловать, – взмахнул он рукой.

Через несколько секунд желтоватый свет костра озарил незнакомку, и Адон от удивления раскрыл рот. Своим ростом женщина ничуть не уступала Келемвару; шелковистые волосы струились по ее плечам, на лице сияли темно-карие глаза. Незнакомка имела совсем недурное телосложение, а невероятный блеск ночи, окрашивая фигуру женщины во всевозможные цвета, придавал ее красоте какой-то неземной блеск. Лицо женщины, овальное, чуть худощавое, контрастировало с пышностью ее форм. Но, несмотря на телесную красоту, женщина была одета в лохмотья, которыми побрезговали бы даже нищие.

Надежда наполнила все существо Адона. Возможно, его молитвы вознаграждены…

– Сьюн? – коротко спросил он.

– Ты мне льстишь, – промолвила незнакомка, заливаясь краской смущения.

Краткое возбуждение Адона прошло, и он нахмурился.

Заметив разочарование священнослужителя, женщина опустила голову:

– Что ж, если здесь рады только богине Любви…

– Не обижайся, – прервал ее Келемвар. – Мы не ждали гостей, тем более тебя… э-э, в смысле такой красавицы.

– Красавицы… – рассеянно повторила женщина. – Ты так считаешь?

– Конечно красавицы, – подтвердил Адон, отвешивая поклон. – Адон, служи… просто Адон и Келемвар Лайонсбейн, к твоим услугам.

В ответ женщина тоже поклонилась и представилась:

– Рада познакомиться. Джавия, жрица Чантии.

– Очень приятно, – кивнул Адон.

Джавия служила Чантии, Великой Матери, богине Земли, и это значило, что женщина была друидом, что в свою очередь объясняло ее пребывание в этих диких краях.

– Я давно наблюдаю за вашим костром, – пояснила Джавия. – Ты молился Сьюн?

– Да, – угрюмо ответил Адон.

Джавия посмотрела на шрам, разделивший щеку священнослужителя надвое. Жалостливый взгляд женщины выражал глубокое понимание той внутренней муки, которую причинял этот изъян последователю богини Красоты.

Адон лишь немного повернул голову, скрывая шрам.

Джавия покраснела и застенчиво улыбнулась:

– Прости меня. Я не часто встречаю людей в этих местах и совсем позабыла правила приличия.

– А что ты здесь делаешь? – спросил Келемвар.

– Возможно, – женщина шагнула назад, почувствовав подозрительность воина, – я отрываю вас…

– Совсем нет, Джавия, – возразил Адон. Взяв женщину за руку, он подвел ее к костру. – Прошу тебя, присядь.

– Да, да, – несколько хмуро согласился Келемвар. – Молитва все равно не разрешила наших трудностей.

Джавия нахмурилась:

– Не говори так!

– Я не хотел оскорбить… – начал было Келемвар, опешив от резкого тона Джавии, но решил, что будет лучше, если он честно объяснит, что имел в виду. – В нашем случае это действительно так. – Он указал на щеку священнослужителя. – К примеру, все молитвы на свете не избавят его от этого шрама, а ведь Адон получил его, служа Сьюн.

– Такого не может быть! – воскликнула Джавия укоризненно-строгим голосом. – Сьюн – богиня прекрасного, но не презренной войны.

– Именно поэтому она заставила меня страдать? – спросил Адон, и печаль вновь омрачила его лицо. – Потому что я сражался за неправое дело?

Смягчившись, Джавия повернулась к Адону.

– Твое дело, возможно, и правое, – сказала она. – Но желать, чтобы боги служили верующим…

Женщина не закончила фразу, словно Адон должен был сам все понимать.

– Тогда кому же они должны служить? – вскипая от гнева, взорвался Адон.

На мгновение Джавия задумалась, как будто никогда не задавалась подобным вопросом.