Со вкусом гнили - Darknessia

скрежетом дверь поддалась. В подвале стояла непроглядная темень. Ботинки шлепнули по воде, а на лицо тут же налипла паутина. Ив закрыл за сестрой дверь, потом порылся в карманах. Очки ночного видения остались в рюкзаке, который он бросил дома в коридоре. Снаружи вдруг послышался шум — кто-то открыл дверь, поднялся на несколько ступеней. Брат и сестра замерли на месте. Сердце стучало так громко, что, казалось, его стук может привлечь внимание андроида. Но тот поднялся на первый этаж и вломился в квартиру. Какой-то далёкий звук — и тяжёлые шаги снова раздались на лестнице. Они удалялись. Что-то на верхних этажах привлекло его внимание.

Ив выдохнул. Шепотом обратился к Миле:

— Включи подсветку на моём браслете.

Девушка дрожащими пальцами ощупала протянутую руку, активировала экран и набрала команду. Помещение осветилось слабым холодным светом, которого хватало только чтобы угадывать очертания труб и свай.

— Держись за мной. И ни звука, — прошептал Ив. Мила молча кивнула.

Они медленно направились в противоположную часть здания. Под потолком и у самого пола тянулись трубы разных размеров, металлические и пластиковые, обмотанные изоляционным материалом или клочьями колышущейся паутины. Какие-то были влажными, с них капал конденсат. Пахло плесенью и застоявшейся водой, немного нечистотами. Ив шёл вперёд между широкими железобетонными сваями, иногда оглядывался, выискивая в темноте что-то знакомое. Наконец они достигли глухой стены. Но двери наверх с этой стороны не было. Ив прошёлся вдоль стены, приглядываясь к полу. В бетоне обнаружился квадратный люк с металлической крышкой, а за ним спуск. Парень первым свесил ноги вниз, зацепился за скобы. Спускаться с одной рукой было не слишком удобно. Скоро он спрыгнул на нижний уровень, и Мила последовала за ним.

В узком туннеле тоже стояла вода. Он соединял подвалы ближайших зданий и канализационный коллектор. На стенах блестела слизь, копившаяся здесь, кажется, с самого основания города. По пути туннель пересекали другие, поменьше и побольше, но Ив уверенно шёл вперёд. Он бывал здесь пару раз. Подземными переходами пользовались воры и наркокурьеры, чтобы незамеченными пробраться в соседнее здание и не нарваться на патрульный дрон. Ив успел поработать и тем, и другим. Скоро он увидел впереди вбитые в стену скобы — выход. Неуклюже поднялся, кое-как открыл люк.

Ещё один подвал со множеством труб и гнилостным запахом. До подобных помещений никому нет дела. Власти содержат в чистоте и красоте только свои верхние этажи, будто думают, что это на них держится высотка. Ежегодные ремонты, антикоррозийная обработка и все такое. Но когда загниет основа, будет уже поздно.

Брат и сестра добрались до двери на первый этаж. Она тоже поддалась с трудом. Площадка пустовала. Ив потянул сестру за собой наверх, по лестнице на третий этаж. Там он толкнул одну из дверей — за ней открылось пустое просторное помещение. Облупленные стены с желтыми потеками, коробки и строительный мусор по углам. На окнах шелестела непрозрачная пластиковая пленка. Ив подобрал кусок металла, подпёр им дверь, потом выглянул из окна. Чистильщиков поблизости видно не было.

Он повернулся к сестре. Мила опустилась на пол у стены, стянула свой респиратор. Она тяжело дышала, руки дрожали, взгляд застыл в одной точке. Взгляд человека, который не верил, что опасность миновала, и ждал, что с минуты на минуту снова придется бежать.

— Что происходит? — требовательно спросил Ив.

Мила вздрогнула от звука его голоса, подняла глаза. Они тут же наполнились слезами. Всхлипы моментально переросли в рыдания. Девушка стянула с головы шапку, смяла ее и спрятала лицо в ладонях.

Ив сразу их заметил. Два костяных бугорка посреди светлых волос. Вот оно что. Это объясняло и нападение Чистильщиков, и странное поведение сестры. Подозрения крутились в голове с самого утра, но не было времени подумать об этом как следует. Да и не хотелось верить. Ведь ещё оставался шанс, что все это — просто большая ошибка. А теперь правда обрушилась как ведро ледяной воды. Неотвратимая, бескомпромиссная. Правда, с которой не представляешь, что делать, которая в один момент разрушила все.

Он минуту молча смотрел на рога сестры, на ее проявление порчи, и чем больше приходило осознание, тем он чётче понимал, что все. Всему конец.

Он с яростью впечатал кулак в стену. На бетоне осталась вмятина, но боли он не почувствовал. Он опустился на мешки в нескольких шагах от сестры, закрыл лицо рукой. Хотелось рыдать от бессилия, выть от безнадёжности. Хотелось что-нибудь сломать. Внутри бушевало столько всего, что справиться с этим казалось невозможно. Больше всего было гнева.

— Вот же гребаная неразборчивая мамаша! — злобно выпалил он. — Ни хрена хорошего для нас не сделала, так ещё и умудрилась всю жизнь испоганить!

Мила только громко рыдала, закрыв лицо ладонями.

— Вот зачем все это, а? Лучше б она нас обоих утопила в ванне, как все нормальные проститутки! Знала ведь, сука, что никакой жизни не будет. Зачем?

Ив до боли стиснул зубы, сжал пальцы в кулак. Бессильно опустил голову. Тишину теперь нарушал только шелест пленки на ветру и всхлипы Милы. Он провел рукавом по глазам, поднял взгляд на сестру, потом медленно подошёл к ней и опустился рядом. Обнял за плечи и прижал к себе. Она вцепилась в его куртку, уткнулась в плечо.

Ив погладил ее по спине и тихо пробормотал:

— Прости меня.

Глава 19

— Что? — Мила подняла к брату заплаканное лицо, немного отстранилась. В голосе проступили нотки страха. — За что?

— Я такой идиот! Как можно быть настолько невнимательным? Хорош брат! Если бы я только… Ну а ты почему так долго молчала? Столько проблем можно было бы избежать.

Мила снова принялась всхлипывать, виновато опустила глаза.

— Прости…

— Ничего, ничего, ладно тебе, — поспешно попытался успокоить сестру Ив. Он снова прижал ее к себе, и она, кажется, немного расслабилась. Потом добавил, скорее обращаясь к самому себе: — Что теперь делать? Что нам с тобой делать?

Они провели несколько минут в молчании. Мила изредка тихо всхлипывала, но истерика уже осталась позади. Понемногу она приходила в себя.

— Я боялась рассказать тебе, — пробормотала девушка в его плечо, — потому что знаю, как ты относишься к порченым.

— И как же? — нахмурился брат.

Немного помолчав, Мила тихо и медленно, будто нехотя, начала:

— Ты думал, что я не узнаю о том случае, ну, в детстве. У нас были соседи на четвертом. Семья. Девочка однажды вышла на лестницу, когда родители забыли закрыть дверь. Она спустилась почти до низа, пока отец не догнал ее