Коронавирус. От вируса к диктатуре - Валентин Катасонов

Но эти мизерные прибавки бюджетных расходов, если честно, что мертвому припарки. Только в результате апрельского тотального карантина, как оценивают эксперты, экономические потери могут составить от 2 до 4 трлн. руб. Чтобы купировать эти потери нужна сопоставимая по величине финансовая помощь, причем не размазанная во времени, а срочная, в пределах карантинного месяца. А упомянутая выше прибавка бюджетных расходов на 2020 год в размере 162,7 млрд. руб. оказывается «размазанной» до конца года. В расчете на месяц получаются гомеопатические дозы.

Но есть еще один государственный источник, автономный от федерального бюджета. Это Фонд национального благосостояния (ФНБ). Его государственные чиновники любят называть «подушкой безопасности». ФНБ родился в 2008 году, когда произошла реорганизация Стабилизационного фонда РФ. Он был разделен на Резервный фонд и ФНБ. Формирование обоих фондов предусматривалось за счет нефтегазовых доходов. Первый фонд предназначался для покрытия дефицитов федерального бюджета. Два года назад он был исчерпан и прекратил свое существование. Остался ФНБ. Напомню, что он создавался для улучшения пенсионного обеспечения российских граждан. Именно так было записано в соответствующих нормативных документах. Сегодня об этом власть предпочитает не вспоминать.

ФНБ в отличие от Резервного фонда не только не истощился, но, наоборот, существенно прирос в прошлом году, превысив 7 % ВВП. Что дало повод для обсуждений о том, как его расходовать (согласно нормативным документам, накопления «валютной кубышки», превышающие 7 % ВВП, могут расходоваться правительством). Но когда подоспел вирусно-экономический кризис, то со стороны политиков и бизнеса раздались призывы направить все ресурсы ФНБ на борьбу с кризисом и его последствиями. Власть на подобные призывы не реагирует и до последнего времени «валютную кубышку» не распечатывала.

На 1 марта 2020 года, согласно последним официальным данным Минфина, в «валютной кубышке» находилось 123,4 млрд. долл., или в пересчете на национальную валюту 8,25 трлн. руб. В относительном выражении это 7,3 % ВВП.

Правительство на днях приняло решение о распечатывании «валютной кубышки» ФНБ. Но нет, не для спасения российской экономики и граждан. А на покупку у Центробанка Сберегательного банка. Сама по себе легитимность купли-продажи сомнительна (ведь Центробанк в свое время получил Сбербанк бесплатно). Но и момент сделки выбран удивительно кстати. Я иронизирую. Ибо сумма сделки равна 2,14 трлн. руб. Эти деньги могли бы помочь продержаться на плаву российскому бизнесу в тяжелый карантинный месяц апрель.

Министр финансов А. Силуанов еще в прошлом году говорил, что «валютная подушка» ФНБ позволит России продержаться в случае неблагоприятных внешний условий (падение цен на нефть, экономические санкции и др.) в течение целых десяти лет. Новый премьер-министр Михаил Мишустин в февраля назвал более скромный срок — 4–6 лет. Также не плохо. А сейчас оказывается, что ФНБ может полностью истаять к началу лета, максимум к началу осени.

Дело в том, что России надо погашать внешние государственные долги. Во-первых, долг федерального правительства. Во-вторых, долги государственных корпораций и акционерных обществ с участием государства в капитале 50 и более процентов. Сумма этих двух долгов называется расширенным государственным долгом. По моим прикидкам, на начало апреля его величина составляла около 210 млрд. долл. Раньше Минфин и государственные компании погашения своих долгов и их обслуживание осуществляли за счет новых заимствований на мировом финансовом рынке. Сегодня такие заимствования в условиях глобального кризиса весьма проблематичны. И государство явно рассчитывает, что свои внешние долговые обязательства оно будет осуществлять за счет «валютной кубышки» ФНБ.

А тут еще на «валютную кубышку» рассчитывают компании, попавшие в число «бессмертных» — список «системообразующих предприятий», который не прошлой неделе был утвержден правительством. Это 646 предприятий, которым правительство обещало помощь и «бессмертие» (некие гарантии от банкротств). Боюсь, что далеко не всем счастливцам, попавшим в указанный список, денег из ФНБ хватит. И их может ждать участь «простых смертных», т. е. компаний малого и среднего бизнеса.

И тут я перехожу к главному. Самые радикальные идеи по спасению российских компаний и граждан простираются до предложений распечатать и наиболее эффективно использовать средства валютной кубышки под названием ФНБ. Мое предложение более радикально. Я считаю возможным и необходимым распечатать кубышку под названием «Международные резервы Российской Федерации». Другое их название: «Золотовалютные резервы Российской Федераций». Согласно данным Банка России, на 13 марта 2020 года международные резервы России составили 581,0 млрд. долл. Это рекордная величина за последние годы. Спустя неделю, 20 марта их величина снизилась до 551,2 млрд. долл., т. е. почти на 30 млрд. долл. А вот 3 апреля (последние данные) они составили 564,4 млрд. долл. Т. е. за две недели несмотря на вирусно-экономический кризис они приросли на 13,2 млрд. долл.

Согласно Конституции, под термином «Российская Федерация» понимается государство (статья 1). Можно было бы предположить, что международные резервы Российской Федерации — резервы государства. Но это не совсем так. Если мы погрузимся в документы Центрального банка Российской Федерации, то поймем, что Центробанк управляет всеми золотовалютными резервами, но только часть их принадлежит государству, а другая часть — резервы самого Банка России.

Банк России и государство Российская Федерация — две, как говорят в Одессе, большие разницы. В статье 2 Федерального закона о Банке России мы читаем: «Государство не отвечает по обязательствам Банка России, а Банк России — по обязательствам государства». Для самых непонятливых на сайте Банка России даются дополнительные разъяснения: «Банк России выступает как особый публично-правовой институт, обладающий исключительным правом денежной эмиссии и организации денежного обращения. Он не является органом государственной власти, вместе с тем его полномочия по своей правовой природе относятся к функциям государственной власти, поскольку их реализация предполагает применение мер государственного принуждения» (курсив мой — В.К.).

Минфин России размещает свою «валютную кубышку» на депозите Банка России, а тот управляет казенной валютой. В общей величине международных резервов на ту часть, которая принадлежит Минфину, согласно моим расчетам, в последние годы приходилось 20–25 %. Остальное — это резервы Банка России, который государством не является и по государственным обязательствам не отвечает. На 1 марта текущего года величина ФНБ, как я уже выше отметил, 123,4 млрд. долл., а все международные резервы, которыми управлял Банк России, составили 570,1 млрд. долл. Нетрудно подсчитать, что минфиновская часть в резервах была равна всего лишь 21,6 %. Резервы, принадлежащие Центробанку, — почти 4/5, или в абсолютном выражении 446,7 млрд. долл.

Возникает закономерный вопрос: зачем Центробанку такие гигантские резервы? Когда еще создавался Центробанк и принимался закон о Банке России, то предусматривалось, что он будет поддерживать стабильный валютный курс рубля. И делать это он будет с помощью валютных интервенций, т. е. покупки или продажи иностранной валюты. Под предлогом необходимости накопления «патронов» для интервенций Банк России систематически наращивал международные резервы. До 2013 года валютные интервенции действительно проводились. Но вот на Неглинку почти семь лет назад в кресло председателя Банка России пришла Эльвира Набиуллина. И она заявила, что отправляет российский рубль в «свободное плавание». Т. е. она отказалась от поддержания стабильного курса рубля. Кстати, это было открытым вызовом, ибо обеспечение устойчивости валютного курса рубля вменено Банку России в качестве главной задачи статьей 75 Конституции РФ. Никто не заметил, что Председатель Банка России совершил тягчайшее государственное преступление. Одно преступление влечет за собой другое. И в декабре 2014 года произошел тяжелейший валютный кризис, который выразился в том, что курс рубля упал за несколько дней в два раза. Удар по экономике страны был нанесен тяжелейший. И это сошло с рук председателю Банка России.