Нет смысла без тебя - Федор Анич

– Я бы отказалась от каверов вообще и включила в программу несколько новых песен. Давайте посмотрим, что у вас есть, и выберем те песни, с которыми можно работать. Насколько я понимаю, концертные версии есть у всех песен?

– Нет, только «минусовки» есть у всех, а концертные – у Roberto, Cruel Love и This World[1].

– Так, а какие еще песни люди оценили как хиты?

– Roberto, Cruel Love, Better Than Love, This World, Berlin и Sexual Revolution[2].

– Ну, стало быть, можно исполнить их. Самую зажигательную песню на финал, а начать можно с Roberto, так как это баллада и лучше такими песнями не завершать. И нам нужно еще семь песен, я правильно понимаю? Из тех, новых, которые люди забраковали, можно выбрать несколько и переработать?

– Моника, вы так легко говорите. Взять и переработать! Да я не умею ничего из этого! Ни выбирать, ни перерабатывать!

– Джейсон, я ваш менеджер, а не продюсер. Вы сами выбираете свой жизненный путь и творческие инструменты. Я могу лишь посоветовать. Поэтому предлагаю следующее: сегодня у нас будет рабочая ночь, я еду домой и слушаю альбом, и вы делаете то же самое. А утром мы встречаемся и говорим друг другу, что нас задело, а что смело можно отложить в сторону. Такой вариант вас устроит?

– Договорились.

* * *

Моника приехала в семь утра. Ее звонок разбудил меня, я вскочил, как укушенный, и понесся открывать дверь. Я спал в гостиной, потому что всю ночь слушал альбом. Вокруг дивана валялись исписанные листки, я отмечал плюсы и минусы каждого прослушанного трека.

– Я вижу, ночь прошла плодотворно, – улыбнулась Моника, входя в дом и оглядывая мой беспорядок. – Я бы приехала после всех ваших занятий, но тогда у меня будет еще меньше времени, поэтому простите за столь ранний визит.

Вот черт! Сегодня же с девяти утра у меня занятия с Томом или Тимом, как там его правильно? А потом еще Полина… Черт возьми!

– Да, проходите, Моника, все в порядке. Мне нужна минута, располагайтесь… Хотите кофе?

– Да, я хочу кофе и приготовлю, пока вы будете заниматься собой. Позволите воспользоваться вашей кофемашиной?

– Конечно, чувствуйте себя как дома.

Я сделал все утренние дела, какие хотел сделать, и вернулся в гостиную, которая теперь выглядела чистой и аккуратной. Моника прибралась, собрав все исписанные листки, и теперь они, плотно прижатые друг к другу, лежали стопкой перед ней. Сама Моника, оттопырив мизинец, пила кофе.

– Джейсон, я просмотрела ваши записи, оказывается, у нас с вами практически схожи вкусы, это хорошо, значит, я не побоюсь выразить свое мнение.

Я сел на высокий стул около нее, Моника передала мне чашку кофе, едва в нее упала последняя капля из носика кофемашины, и приступила к разбору полетов. Она нещадно критиковала все, что было ниже песен-хитов, и в результате мы пришли к тому, что, кроме шести песен, у меня нет ни единой, заслуживающей внимание. К такому же выводу пришел и я, правда, дал слабую надежду песне Time to Kill[3], но Моника отвергла и ее.

– Эта песня с налетом безысходности, Джейсон, – пояснила она. – От нее пахнет нафталином… Или нет, знаете, этот страшный запах давно заброшенных и никому не нужных вещей? Вот что прорывается в нос, когда начинается эта мелодия.

– Хорошо, забросим эту песню в долгий ящик. Какие у нас есть варианты?

– У меня с собой несколько весьма неплохих текстов, и я бы хотела попросить вас с ними ознакомиться. Если вы не возражаете, конечно. Я понимаю, у вас есть свой автор, но сейчас нет времени обсуждать с ним идеи новых песен, а здесь, у меня в папке, все уже готово.

– Давайте ваши варианты.

Моника передала мне тексты в картонной папке, я тут же уткнулся в них. Всего текстов было пять – Police Voice, Black October, Simple Motion, Levitation и Someone against[4]. Мне не нравились ни названия, ни смысл, который авторы вложили в тексты. Мне не нравилось абсолютно все, это были чужие тексты, чужие мысли и все чужое. Но ничего другого у меня не было, а Моника права, это здесь и сейчас, и это куда лучше, чем вообще ничего.

– И к ним есть музыка?

– Ко всем, кроме Someone against. Но к этой песне есть мелодия, и автор записал ее на диктофон. Запись у меня есть, с собой.

– Включите, пожалуйста.

– Конечно.

Моника нашла запись на телефоне и включила ее. После нескольких секунд треска и шуршания раздался женский голос, который очень бодро и быстро стал начитывать куплет, не опираясь ни на какой аккомпанемент, только изредка, в моменты перерыва слышались удары пальцев по столешнице. Кусок перед припевом меня поразил – невероятно мелодичный, красивый и спокойный, как будто готовил нас к тому, чтобы окунуться в припев, судя по всему, динамичный. Но я ошибся, на припеве автор внезапно снизила темп, уделив много внимания растяжкам, паузам и вздохам. И перед вторым припевом женский голос красиво растягивал, словно заводя, а потом она резко снижала темп и медленно, словно во сне, она пела про то, что ей плевать, что кто-то против, ведь она любит – и это главное, самое важное и самое нужное, а остальное пустое, и пусть идут ко всем великим херам все те, кто против. Бридж был похож на какое-то сумасшествие, в нем сочетались резкие звуки, выкрики, бешеные отстуки по столу, мне показалось, что я услышал, как от всех «уфс-пуфс-чвакс» брызгала слюна. Когда это, наконец, окончилось, два удара пальцами, и я чуть не упал со стула – припев, знакомый, мелодичный, медленный, вдруг сделался невероятно быстрым, динамичным и повторился аж трижды, и каждый раз – все быстрее и быстрее. При этом внезапно возник хук – то, за что цепляется мозг каждого слушателя – sa-sa-someone against, он повторился бесчисленное количество раз, и я тут же представил, как под хорошую электрику все это прекрасно споется, как взорвется мозг слушателя, хук зацепится в нем и останется на очень долгое время.

– Я в восторге, – сказал я искренне. – Это похоже на хит.

– Мне тоже очень нравится песня, – ответила Моника с улыбкой. – А еще больше вам понравится то, что эта девочка совершенно никому не известная автор текстов и у нее настолько невелик запрос на песни, что мы можем купить штук сто подобных.

– Остальные тоже написала она?

– Нет, здесь разные песни, я хотела показать вам нескольких авторов.

– А что еще есть у нее?

– Она высылала мне на почту еще две работы, правда, без текстов, а в виде записанного на диктофон исполнения песни… Ага, вот они, первый трек Keep Dance[5].