Камень предтеч - Андрэ Нортон

Я отступал под его нажимом и не мог добраться до Иита, стоило мне попытаться подойти к нему, как Хоури начинал угрожать мне прутом. Помещение, в котором мы находились, было маленьким, и скоро я оказался припертым к стене.

– Но в чем дело? – спросил я. Хоури заставил меня прижаться к стене и поднять руки на высоту плеч ладонями наружу, светящийся конец резака угрожающе плясал прямо перед моими глазами.

Хоури, держа прут в одной руке, другой полез в кармашек на кителе. Оттуда он достал усовершенствованный вариант тех же пут, которыми он был связан, когда сидел в плену у гильдии. Они вылетели из трубки, но не превратили плотным кольцом только мои запястья.

– В чем дело? – повторил он. – Теперь я знаю, кто ты такой. Ты выдал себя, или это твое животное тебя выдало, когда заставило достать кольцо. Что там у вас произошло? Ты не поладил с гильдией? Ты – Мэрдок Джорн; мы уже несколько месяцев идем по твоему следу.

– Но почему? Ведь я же не состою в гильдии.

– Значит ты играешь один против всех, а это тоже говорит не в твою пользу. Или ты так высоко ценишь это животное, что рассчитываешь на его поддержку? Ведь без него ты практически беспомощен? – Хоури пнул Иита ногой, и тот перевернулся. Я в отчаянии попытался мысленно докричаться до него, но безуспешно. Раньше я один раз уже считал его мертвым, теперь это случилось снова.

– Ты ставишь мне в вину то, что я будто бы играю в какую-то игру, – я постарался обуздать свою ярость, в гневе человек может совершить непоправимую ошибку. Возможно, я так и не научился полностью подавлять свои эмоции, хотя мой отец считал это необходимым для каждого незаурядного человека, но я прошел хорошую школу и попытался применить свои умения на практике. – Что ты имеешь в виду?

– Ты – Мэрдок Джорн, и твой отец был всем известен как член гильдии,

– Хоури размахивал светящимся резаком так, словно я был ребенком, а он – учителем и собирался указать мне какой-то важный пункт в спроецированном на экране кадре учебной пленки.

– Если ты и не член гильдии, то сохранил его связи. Его убили из-за того, что он обладал сведениями, очевидно, вот об этом кольце, – Хоури указал на кольцо концом прута. – Ты был на Ангкоре, когда это произошло. Затем ты улетел оттуда, порвав со своей семьей. Ты был на Танфе, когда погиб твой хозяин, Вондар Астл, причем при таких обстоятельствах, которые наводят на мысль, что это убийство было организовано заранее. Объясни-ка мне это, Джорн! Или он обнаружил, что ты возишь с собой, и собирался доложить об этом властям? Как бы то ни было, дело, кажется, приняло не тот оборот, на который ты рассчитывал. Тебе не удалось прибрать к рукам личную коллекцию драгоценностей твоего хозяина. Но тебе все же удалось покинуть планету. Корабль, на котором ты улетел, находится на подозрении из-за связей с гильдией. Они-то и доставляли тебя сюда. Зачем же ты поссорился с главарями? Ты должен был заранее знать, что не сможешь противостоять гильдии. Или ты надеялся, что благодаря твоему животному это тебе удастся? Мы заставим тебя говорить с помощью сканирующего шлема.

– Еще неизвестно, сумеешь ли ты доставить меня на базу!

– Надеюсь, что теперь у тебя не будет шансов бежать. Ты сам все так любезно устроил. Но я забыл, ты же не разбираешься в кораблях. Ты их не чувствуешь. Мы оторвались от корабля гильдии и легли на прежний курс. Теперь… – По-прежнему угрожая мне раскаленным прутом, Хоури наклонился и взял длинное покрытое шерстью тельце Иита за задние лапы. – Это отправится в морозилку. В лаборатории захотят взглянуть на него. А ты посидишь в складском отсеке до тех пор, пока не понадобишься.

Не сводя с меня раскаленного прута, он вывел меня из машинного отделения и повел к лестнице, которая вела на верхние палубы. Я медленно пятился, надеясь обернуть в свою пользу любую оплошность Хоури. Но если бы даже я решился напасть на него, ему не так трудно было бы заставить меня повиноваться, стоило только одним движением пальца раскалить прут до предела и коснуться им моего лица.

Иит, как маятник, раскачивался в руке Хоури, вызывая во мне жалость. Я посмотрел на его тельце, и жгучая ненависть, которую я испытывал к Хоури, стала ясной, холодной и смертоносной. Но, взглянув на Иита, я понял, что еще не все потеряно. Иит ожил и, изогнувшись, вонзил острые, как иголки зубы, в схватившую его руку. И когда Хоури взвыл от боли и удивления, я бросился на него.

Мои руки были связаны, не то я сумел бы найти им применение: отец обучил меня всем приемам рукопашного боя, которые могут пригодиться космическому бродяге. Я изо всех сил ударил Хоури головой под ложечку, так что он отлетел к стене. У него перехватило дыхание, но мне не удалось воспользоваться полученным преимуществом. Все, что я мог, это собраться с силами и, навалившись на него всем телом, удерживать его от дальнейших действий. Я не видел никакого выхода из создавшегося положения.

Иит сыграл решающую роль, начав эту атаку, но большего я от него не ожидал. Однако, как выяснилось, не стоило сбрасывать его со счетов. Тоненькое тело взметнулось в воздух. Пролетая мимо, Иит стегнул меня хвостом по щекам. Приземлившись на опущенную голову Хоури, он вонзил в него свои когти и схватил патрульного за уши, точно так же он держал меня, когда я пытался увести прочь от скалы.

Хоури закричал и хотел поднять руки, но я, изогнувшись, навалился на него еще сильнее, стараясь прижать его к стене и дать Ииту возможность одержать эту маленькую победу. Затем, откинувшись назад, я снова ударил его, на этот раз плечом в горло. Если бы мне удалось нанести такой удар со всего размаху, я бы убил его.

Хоури издал булькающий звук и, как только я отодвинулся от него, поднес руки к горлу. Но у него подкосились ноги, и он стал медленно наклоняться вперед. Он упал бы с лестницы, если бы я не поддержал его коленом.

Иит оставил в покое его уши, покрытые кровавыми царапинами, и, спрыгнув ему на грудь, лапами разорвал китель и достал танглер. Он нацелил его на Хоури с таким видом, словно пользовался им уже не в первый раз. Через мгновение Хоури снова был связан не менее аккуратно, чем когда его принесли в тоннель.

Присев на задние лапы и тяжело дыша, мутант держал танглер в руках и внимательно наблюдал за патрульным. Хоури судорожно глотнул, его лицо посерело. Я испугался, что сломал ему какую-нибудь кость и причинил больше вреда, чем хотел. Теперь, когда у меня появилась возможность обдумать все спокойно и ярость больше не застилала мне глаза, у меня пропало желание убить его, хотя я помнил о том, на какую участь он обрез нас с Иитом. Мне приходилось убивать, но только в целях самозащиты, как это случилось на Танфе. Но я никогда не убивал просто ради того, чтобы убивать; мало кто так делает. Кроме того, гораздо труднее убить человека в рукопашном бою. Хоури выполнял приказ, закон был на его стороне, хотя в некоторых случаях справедливость и закон далеко не одно и то же. Я относился к патрулю с почтением. Однако это вовсе не говорит о том, что я боялся его и был готов примириться с несправедливостью. На полуосвоенных планетах законы по необходимости должны быть более гибкими, чем в странах давно обжитых миров. Из сказанного Хоури я сделал вывод, что меня осудили и приговорили, даже не дав возможности оправдаться.