Сонная лощина. Дети революции - Кейт Р. А. ДеКандидо

– Нет, – честно ответил Ирвинг жене, которая больше не была ему женой. – Что-то не так. Все не так. Меня здесь быть не должно.

– О чем ты, Фрэнк? – рассмеялась Синтия. – Мы у себя дома. Как обычно.

– Я – нет. Больше нет. – Сорвав с пальца обручальное кольцо, он швырнул его на пол и схватил Синтию за голову. Он слышал запах ее духов, ощущал тепло, зная: это – не она. – Я бы хотел, чтобы это было по правде, Синтия, но это – ложь. Мейси больше не может ходить, а мы с тобой не муж и жена.

Это все – обман.

В тот же миг его охватила агония…

* * *

– Ну все, на сегодня закончим. Не забудьте: вы должны прислать мне курсовые на электронный ящик не позднее пяти вечера пятницы. Промедление будет стоить вам баллов. И помните: я нетерпим к отговоркам. Справка от врача тоже не катит: в большинстве больниц сегодня раздают вай-фай.

Студенты рассмеялись последнему замечанию профессора Байео. Покидая места, они скрипели ножками стульев о кафель. Сидевшая в сторонке ассистент профессора Байео Дженни Миллс только покачала головой.

Когда аудитория опустела, профессор обернулся к ней и спросил:

– Знаешь, что самое грустное? Примерно четверть потока все равно опоздает со сдачей курсовых. Такова природа человека. Я влеплю им четверки или тройки, и они пойдут жаловаться, совершенно забыв о моем предупреждении. Или, что хуже, подумают, будто оно их не касается.

Дженни улыбнулась.

– Вы просто циничная сволочь.

Байео только плечами пожал.

– Прими это как должное. Впрочем, не будем больше об этих разгильдяях. В пятницу ты прочитаешь все их работы и скажешь, есть ли среди них достойные. Если честно, я не рассчитываю получить и шести.

Покачав головой, Дженни сказала:

– Больше доверия. Я ставлю на десять.

Тут Байео усмехнулся.

– А деньги ты поставить готова?

– Еще бы, – хихикнула Дженни. – Десять баксов говорят, что я ближе к истине, чем вы.

– Ну и отлично. Семь и меньше приличных работ – я победил. Восемь и более – победила ты. Только, знаешь, давай сделаем игру более напряженной. Деньги – это так тривиально.

Дженни снова покачала головой.

– Во-первых, тот, кто спешит поставить нечто другое, кроме денег, не уверен в своей победе. Во-вторых, вам просто нужен был повод ввернуть слово «тривиально», лишь бы меня впечатлить.

– Виновен, признаю, – поклонился Байео. – Я думал предложить такое условие: проигравший угощает победителя ужином в ресторане. Выбор места – за последним.

– Это совершенно нечестно, потому что вы предпочитаете изысканные рестораны, а я – простой кандидат в доктора философии. То есть на мели. Вывод: остановимся на десяти баксах.

– Будь по-твоему, – усмехнулся Байео. – Ну ладно, у меня сейчас семинар. Ты бы не могла встретиться в два с мистером Альваресом? По-моему, у него есть вопросы.

– Думаю, да, – подмигнула Дженни. – Но у меня в половине третьего занятия с Мирой, так что пусть Хорхе не опаздывает как обычно.

Байео покачал головой.

– Я и забыл, что ты репетируешь нашу мисс Джонсон. Напомни, что у нее на сей раз?

Настала очередь Дженни закатывать глаза. Байео – классный преподаватель, блестящий археолог и понимающий наставник, но детали повседневной жизни постоянно ускользают от него. Вот почему ему совершенно необходим ассистент.

– Мира у нас на стипендии, и еще она сирота.

– И?

Да уж, детали от него ускользают.

– Мы с сестрой тоже росли у приемных родителей. Такая жизнь выматывает, отнимает силы, но Мира не дала сломить себя.

– Ты вроде тоже не дала себя сломить, – пожал плечами Байео. – И разве сестра у тебя не в полиции служит? Глядя на вас троих, таких успешных, я сомневаюсь, что быть сиротой – это так уж ущербно для жизни. Как бы там ни было, я не сомневаюсь, что мистер Альварес опоздает, но и жалобы его, как мне кажется, значения тоже особого не имеют. – Закрыв портфель, он направился к двери. – Увидимся вечером, на приеме у доктора Гастингса.

– Да, конечно, – пробормотала Дженни. Вот ведь… про Миру он совершенно не помнит, зато про дурацкий прием у коллеги напомнить не забыл. А она-то надеялась, что хоть в этом его забывчивость сыграет ей на руку.

Дженни ведь совершенно нечего надеть. Единственное приличное платье лежит в куче прочего белья на полу в ванной – дожидаясь, пока хозяйка скопит денег и отнесет все это дело в химчистку.

Собирая книги и пакуя ноутбук, Дженни поняла, что придется звонить Эбби – а после постараться влезть в тесное платьице старшей сестры.

Пока же Дженни приготовилась к занятиям с Мирой – она такая умница, в отличие от Хорхе. Байео потому и сбагрил его Дженни, что он – ходячий генератор отмазок, а этого качества Байео в людях терпеть не может. Хорхе придет и вывалит на Дженни поток жалоб: профессор Байео такой-сякой, несправедливый!..

Дженни нравилось работать ассистентом Байео. Он высокий, красноречивый, умный и привлекательный. Ни дать ни взять африканский принц. Слушать его – одно удовольствие, как и Крейна…

Дженни удивленно моргнула. Какой еще Крейн?

Дженни вдруг вспомнила дылду в старинном пальто…

…на пороге палаты 49 психиатрической лечебницы в Тарритауне, ее ненавистного как-бы-дома. Дженни ненавидит больницу, но продолжает сюда возвращаться. Знает, что внешний мир опасен – опасен для нее. И она для него тоже опасна.

– Спасибо, что согласились на встречу, мисс Миллс, – говорит Крейн, будто сошедший с экрана персонаж «Аббатства Даунтон».

– Любопытство взяло свое, – отвечает Дженни. Она цепляется за любую возможность разнообразить ежедневную рутину, а высокий англичанин, похожий на участника исторической реконструкции, определенно стоит того. – И потом, мне тут скучно. Ты кто? Новый дружок Эбби?

– Мы с ней хорошо ладим, но подозреваю, что вы намекаете на нечто иное.

А этот парень ей определенно нравится. Намного больше последнего приятеля Эбби, которого Дженни видела несколько лет назад, то есть он, технически, даже не был последним.

– Как тебя зовут? – спрашивает Дженни. – Высокий брюнет в старинной одежде?

– Икабод Крейн.

О, это слишком уж хорошо. Дженни и впрямь будто оказалась в каком-нибудь сериале.

– Как тебя называют друзья? Ики?

– Если только не хотят оставаться таковыми.

Впечатленная, Дженни произносит:

– У тебя еще и чувство юмора есть.

– Я видел демона, – произносит он, убив ее наповал, – которого видели в лесу вы с сестрой, когда еще были детьми.