Ложное пророчество - Вячеслав Кумин

Возразить Мартин больше ничего не смог просто физически от пинка под дых. Он упал на землю, жадно хватая воздух.

– Сволочь…

– Как ты его вообще сумел сохранить до сегодняшнего дня? – удивился Хребет. – Нас же перетряхнули с ног до головы.

– Да когда в первый раз обыскивали я его во рту спрятал… а теперь вот не успел.

– Да… Но с другой стороны оно тебе теперь действительно вряд ли поможет.

– Тоже верно, – согласился Мартин.

Под вечер весть о том, что в замок привели целую сотню разбойников, облетели все ближайшие деревни и посмотреть на ужас торговцев, а теперь жалких оборванцев прибежала вся окрестная детвора. К удивлению Флокхарта граф разрешил детишкам поглазеть на преступников, лишь солдаты отгоняли ребятню приблизившихся к разбойникам слишком близко. Это могло быть опасно.

«Что ж, в этом есть свой смысл, – подумал Мартин. – Если кто-то до этого и мечтал о карьере легендарного Сорвиголовы – настоящего ужаса купцов, услышав имя которого купцы сами отдавали все золото лишь бы им не оторвали головы в буквальном смысле, то теперь посмотрев на нас, оборванных и уже по сути мертвецов эти мечты погаснут, словно свечи в на ветру».

Уже вечером, когда на востоке начало темнеть и все любопытные разошлись, пленным дали по заплесневелой черствой лепешке и кружке воды. Ходить приходилось под себя, руками вырыв ямку, а потом засыпать, чтобы не воняло. Хотя вонь все равно стояла изрядная.

– Ну и долго нас так будут мучить? – не вытерпел Камень.

– На виселицу торопишься?..

– Нет… просто надоело уже все… скорее бы уж ясность наступила.

– Да нашего брата вроде по пятницам граф судил, – ответил Мартин. – И потом лорду не резон держать сотню голодных ртов слишком долго у себя за просто так, так что скоро все решится.

– А какой сегодня день?

– Без понятия… Эй служивый, – окликнул ближайшего солдата Мартин. – Не подскажешь, какой сегодня день недели?

– Не знаю, – буркнул тот в ответ.

– Четверг… – ответила проходившая мимо девушка в свободном платье, под которым обычно в первые месяцы беременности прячут появляющийся живот. Она несла в корзине какие-то кожаные лохмотья.

– Калиста?..

– Ты ее знаешь? – удивился Глазастый.

– Это ж его любовь, – прокомментировал Камень. – Я прав Ландскнехт?

– Прав…

Девушка остановилась, удивленно обернувшись на свое имя.

– Кто ты и откуда знаешь, мое имя? – спросила она резко.

– Неужели я так сильно изменился, Калиста? Хотя, наверное… оброс, грязен…

– Марти?! – спросила она, взглянув в лицо внимательнее.

– Он самый…

Девушка, где стояла там и села на колени, всплеснув руками.

– Я все же надеялась, несмотря на слухи, тебе удалось уйти далеко отсюда… думала, что ты уже в каком-нибудь городе.

– А что за слухи ходили?

– Что тебя убили рейнджеры.

– Им это почти удалось, но вот уйти не получилось. Видно не судьба. Вот к одной банде прибился, купчишек щипал… да только изловили нас. А как твои дела?

– Нормально…

– Я смотрю ты вышла замуж? – с горечью спросил Мартин, увидев на пальце Калисты серебряное колечко.

– Да, но…

Дальше ей продолжить не дали, стражник отогнал ее со словами:

– Прочь, прочь, это опасные звери… дотянутся – разорвут на части.

Мартин тяжело вздохнул, он еще о многом хотел поговорить, но видимо ему вообще больше с ней не удастся увидеться… разве что на небесах.

– Тут я тебя понимаю, – сочувственно похлопал по плечу Камень. – За такую не то, что сына деревенского старосты, тут сынка самого лорда не жалко прибить…

– Кстати, ты заметил что она того – брюхата?

– Не трави душу Зуб…

Мартин конечно же заметил этот аспект. Впрочем, это все понятно. Его считали погибшим, не носить же девушке вечный траур по парню с которым она провела несколько дней и с которым ее почти ничего не связывало.

– Чем так омерзительно воняет? – капризно спросил сэр Грегори Левертон у своего лакея подносившего своему хозяину теплый халат, вставая с постели и потягиваясь. – Словно кошка сдохла у меня под кроватью.

– Никакой кошки нет, ваша милость. Сегодня ночью дул северо-восточный ветер, вот и надуло в вашу спальню…

– Какой ветер? Чего надуло? – не понял граф. – О чем ты вообще тут говоришь?

– В северном крыле находятся разбойники которых вчера привел доблестный капитан сэр Джарвис, ваша милость, вот от них и разит…

– Ну да, я совсем забыл… А сегодня стало быть пятница?

– Так точно, ваша милость, пятница – день Суда.

– Ага… только вот что Лукон, передай-ка чтобы пока я принимаю и разбираю дела добропорядочных и не совсем подданных, их помыли. Я не собираюсь весь день дышать их испражнениями и прочей кислятиной.

– Конечно ваша милость, передам…

Тем временем граф облачился в камзол и направился плотно завтракать, так как до обеда еще нужно разобрать кучу проблем, ведь сегодня пятница – день Суда.

За неделю накопилось множество проблем, которые требовали рассмотрения. То один крестьянин украл у другого овцу (барана, курицу, гуся, и прочую домашнюю скотину), а тот не признавался или отказывался платить должную цену, потому как уже овца зарезана и часть ее съедена. В общем, решить спор полюбовно деревенскому старосте не удалось и всем должен заниматься граф. Вот и нужно определить, кто сколько и кому должен заплатить, а также наложить штраф в графскую казну с вора или отправить его на какие-нибудь работы если тот не сможет заплатить даже самый минимум.

То кто-то кому-то попортил посевы, неосторожно проехав телегой или на коне по пшеничному полю и все то же самое, выяснение виновного, плата потерпевшему, штраф лорду или принудительные работы по ремонту крепости, дорог и так далее…

Всеми этими делами лорд занимался до обеда. Он вникал во все тонкости и выносил решения. Обычно этого времени хватало.

– Как же я устал с этими крестьянами, – жаловался граф лакею, прислуживающего еще и за столом своему господину. – Какие они все-таки… нудные и мелочные.

– Да ваша милость… – поклонился Лукон.

– Сколько там вчера наш капитан Джарвис привел этих отбросов?

– Сто семь человек, ваша милость.

– Сто семь человек?!

– Именно столько, ваша милость.

– Какой кошмар! Я же с ними провожусь до самого вечера!

– Можете оставить их на следующую пятницу, – внутренне усмехнулся лакей.