Экс-любовница олигарха - Ника Черника

телу разливается нежность, давящая, снова вызывающая слезы. 

Стас выпрямляется, я вскакиваю следом.

- Что у нас по работе? - спрашивает он, устало потирая глаза. - Есть что-то срочно на сегодня?

- Все в обычном порядке, - отвечаю ему. - В три часа встреча, в остальном вроде ничего срочного. 

Он кивает, садясь в кресло. 

- Давай так, я поеду на встречу, а ты домой.

- В смысле? - смотрю непонимающе.

- Честно сказать, я не спал всю ночь и слабо соображаю. Если ничего срочного нет, лучше отдохнуть. Так что сделай основное, потом я закину тебя домой, а сам поеду на встречу.

- Ладно, - отвечаю неуверенно. - Если считаешь, что так лучше…

- А ты как считаешь? - прилетает тут же вопрос, я растерянно бегаю взглядом по кабинету, пожимая плечами. Он молча ждет ответа, я выдыхаю.

- Да, я не против.

- Хорошо.

Кивнув, иду в сторону двери, но оборачиваюсь:

- Я ведь остаюсь у тебя? 

И снова прячу взгляд, потому что внимание Стаса буквально жжет мое лицо, заставляя краснеть.

- Я бы хотел этого, - отвечает он.

Я киваю, а потом тихо добавляю:

- Я тоже.

Следующие несколько часов активно работаю, стараясь сосредоточиться. Выходит так себе, мысли то и дело кружат вокруг случившегося разговора. Я осознаю, что Стас прав насчет всего. Что если я хочу нормально жить дальше, мне нужно разобраться с моим прошлым, не просто запереть его под замок, как я делала все это время, а реально выкинуть все то, что разрушает меня. Что мешает двигаться вперед, быть счастливой. 

Я хочу этого, осознаю четко, что хочу. Но почему-то страшно. Нет никаких причин, а страшно. Вот так пойти, вывалить все на другого человека, слушать, что он будет мне говорить, как будет копаться во мне, разбираться во всех моих установках, или как это называется. Но если это поможет, пойти к психологу необходимо.

Стас прав, я слишком беспомощна, я просто не умею жить, отстаивать себя, свои желания, да даже просто говорить о них вслух. Я привыкла подчиняться, быть неприметной, существовать сама по себе. Чтобы никому не мешать, чтобы никто не трогал, не ругал. Для меня любовью было просто что меня не отталкивали, разрешали быть рядом. Но это неправильно, и я должна научиться жить по-другому. 

Поэтому, когда Стас выходит из кабинета, чтобы отвезти меня домой, несмело говорю:

- Я согласна пойти к психологу. 

Он ничего не отвечает, только кивает, но когда я закрываю приемную на ключ и поворачиваюсь, притягивает меня, положив руку на плечи, и аккуратно целует в висок. 

- Все будет хорошо, Насть, ты мне веришь? - спрашивает тихо. Внутри сжимается пружина. Мне очень хочется верить, но страх ползет по позвоночнику.

- Мне страшно, что кто-то снова придет и заберет то, что у меня есть, - шепчу, не глядя на него, пальцы сжимают мое плечо почти болезненно.

- На этот раз я никому не позволю этого сделать.

У меня в очередной раз предательски щиплет в глазах, потому я молча иду в сторону лифта, не зная, что сказать. Мне очень хочется поверить в то, что плохое осталось позади, что впереди только хорошее, но моя жизнь слишком серьезное подтверждение обратному. Взять и пустить в себя счастье, легкость, да даже просто веру - невыносимо сложно. Где-то подсознательно я не позволяю себе радоваться, чтобы потом было не так больно.

Когда Стас наживает в лифте кнопку этажа парковки, говорю:

- Может, я съезжу на квартиру? Соберу вещи…

- Нет.

Коротко и безапелляционно звучит.

- Почему?

- Потому что я не уверен в том, что Алена, окажись она дома, будет вести себя адекватно по отношению к тебе. Твоими вещами я займусь, не переживай, перевезем в ближайшее время.

Я немного молчу, потом неуверенно замечаю:

- Все-таки ты был с ней слишком резок.

- Я вел себя с ней так, как она себя поставила, - отрезает Стас.

- А если бы она в тебя влюбилась? А ты просто ей пользовался?

- А если бы я влюбился? - кидает он насмешливый взгляд. - А она просто хотела присосаться к моим деньгам?

- Она тебе нравилась? - спрашиваю зачем-то, получая недоуменный взгляд в ответ. - Но вы же… У вас были какие-то отношения до нашей встречи?

- Насть, до той встречи в ресторане я видел ее один раз. Мы познакомились в клубе, перепихнулись, обменялись номерами. Ничего интересного.

Я киваю, мы выходим на парковке и идем в сторону машины, уже в салоне решаюсь спросить о преследующей меня мысли:

- А с Катей Зеленцовой как было?

Стас замирает, глядя перед собой, хмурится, потом бросает взгляд на меня, я жду ответа. Не знаю, почему, мне действительно важно знать, что было между ними. Может, Стас и отказал ей тогда, но если потом они встречались, значит, симпатия была, так? 

Очередной загон Насти Молчановой, никто не спорит.

Стас плавно двигается с места, выезжает на улицу и закуривает, открывая окно. 

- Она тебе нравилась? - прерываю я тишину, движимая мазохистским желанием знать правду.

- Нет, - отвечает он. - Точнее, она была неплохой девчонкой. Доброй, интересной, хотя и легкомысленной. 

- И как вы сошлись?

Стас выдыхает в окно дым, снова бросает на меня взгляд.

- После того, как меня выписали из больнички, меня никто не трогал. Где-то через месяц предки вытащили на ужин, как оказалось, с Зеленцовыми. Мне было все равно, я находился в состоянии, когда слабо понимал, что творится вокруг. А после ужина отец решил со мной поговорить. Хотел, чтобы я обратил внимание на Катю, что она хорошая девушка, достойная партия, что никогда не предаст. Представляешь? - хмыкнув, Стас смотрит на меня, гася окурок в пепельнице, я опускаю взгляд. Он быстро цепляет на лицо солнечные очки, скрывая от меня глаза. - Я разозлился. И необоснованно выплеснул эту злость на Катю. Стал с ней встречаться, трахнул и бросил. 

Повисает тишина, тяжелая такая, не знаю, что сказать на это. Все это как-то хреново. Как бы там ни было, Катя ведь была не виновата. Но почему-то язык не поворачивается сказать это вслух. Просто вижу, что Стас и сам понимает, как подло он поступил. И не ищет себе оправданий. 

- Она в тебя влюбилась? - спрашиваю тихо, не поднимая глаз.

- Не знаю. Пара недель слишком маленький срок, чтобы говорить о чувствах.