Записки сумасшедшего анимешника, который переехал в Японию, стал мастером боевых искусств и решил превратить реальную жизнь в аниме - Горелик

последнюю неделю с несколько даже безумной регулярностью, но всё равно должен был подойти, чтобы потренировать здесь «технику».

Последняя превратился для Коу в своеобразную больную тему. Каждый день он посвящал ему всё больше времени, иной раз даже пренебрегая прочими своими тренировками, но прогресс его оставался черепашьим; по словам Сенсея, первые серьёзные результаты должны были проявиться уже через неделю. Но Коу до сих пор как будто не преодолел даже первую преграду. Его снедало ощущение, будто он ломится о непробиваемую стенку.

Коу вздохнул.

Он всегда был терпеливым человеком. И никогда не испытывал особенных иллюзией касательно своего таланта… Совершенно спокойно он принимал свою заурядность. Более того, ему даже нравилось быть заурядным, не выделяться, но…

Он помотал головой, сосредоточился, наметил цель и стрелою бросился вперёд. В следующую секунду мир замелькал вокруг него, и он почувствовал, как земля стремительно уходит у него из-под ног. Затем он совершенно потерял контроль над своим телом, мир накренился, стал падать и… Бах!

Резкий хлопок пронзил его спину.

Коу медленно приподнялся, щупая свою кофту, которая теперь была влажной и с высокой вероятностью измазанной травой, и вздохнул.

Наконец он стал на ноги и, поглаживая бок, который только сейчас заметил, что несколько ушиб, уже было стал возвращаться на позицию, чтобы попробовать ещё раз, как вдруг остановился. Замер. У Коу появилось дурное предчувствие. Казалось, его мозг сперва уловил ощущение угрозы, и лишь затем, постепенно, стал разбирать её составные части. Коу нахмурился. У него дёрнулся нос. Вдруг он вытаращил глаза. Запах… Этот запах! Гнилой, немного сладковатый, призрачный запах земли и свежей мертвечины.

Коу не успел опомниться, как ноги сами вынесли его на травяной коврик. Стояла тёмная ночь. Фонарей не было. Единственный свет испускали горящие окна. Коу посмотрел на дом семейства Акихара и увидел, что последний покрывала почти непроницаемая чёрная вуаль, и лишь окно второго этажа излучало тусклый и призрачный голубоватый свет. Коу приблизился. Запах усилился. Его сердце забилось с бешеной силой, когда он понял, что запах гнили исходил именно оттуда.

За считанные секунды Коу перебежал площадку, перепрыгнул через калитку и оказался у внутреннего дворика. Он схватился за дверь — закрыто! Коу бросился в окно. Мрак сгустился. Тусклые очертания прихожей, кухни и лестницы пронеслись у него перед глазами. Наконец он увидел дверь, из которой доносился неразборчивый шум — крики! Снизу разливался белый свет. Коу схватился за неё, едва не сорвал с петель, бросился внутрь, готовый встретить любого противника и… Оторопел.

Ему предстало удивительное зрелище…

Глава 40. А если присмотреться…

Ему предстало удивительное зрелище…

Сперва: монитор.

Он стоял возле стены, испуская мелькающий голубоватый свет.

Картинка постоянно менялось. Среди неизменных элементов были индикатор здоровья, мини-карта и оружие посреди экрана…

Против него на полу девушка.

Кажется, Мария.

«Кажется» потому, что она была совершенно на себя непохожа. Чёрные волосы хотя и оставались завязаны в хвостик теперь казались очень неряшливыми; на смену пуританскому школьному платью пришла майка-алкоголичка; девушка была в трусах. Её бледные в свете монитора ножки были поджаты.

Слева валялась полупустая коробка от пиццы — с анчоусами; справа — несколько баночек энергетиков.

Той же марки, которую купил он сам, растерянно отметил Коу.

На шее девушки ревели наушники.

Наконец внимание Коу обратилось на лицо Марии. Девушка смотрела на него с отвисшей челюстью. Пёстрое мельтешение на мониторе отражалось в тёмных зеркальцах её глаз словно фейерверки, вспыхивающие среди чистого ночного неба.

Прошло несколько секунд, прежде чем Коу понял всю неловкость происходящего; у него побелело в голове; понимая, что ему обязательно нужно что-нибудь сказать, он спросил:

— Эм… Здесь больше никого… Нет?..

И лишь секунду спустя, когда Мария вытаращила глаза, и гримаса ужаса появилась у неё на лице, Коу понял, насколько неправильно прозвучал его вопрос. Он хотел оправдаться… Не успел. Геймпад выпал у неё из рук, Мария отпрянула, побледнела, быстро посмотрела на закрытое окно, на дверь у него за спиной, затем закрыла лицо руками и вскрикнула:

— У меня СПИД!

— А?..

— Правда! Поэтому меня нельзя насиловать! Пожалуйста! Это потому что я тогдазаказала большое ведёрко крылышек?.. Извини! Я думала поделиться, а затем решила: ай, зачем, наверное всё равно не хочет. Да и смотрит ещё так внимательно. Устрою для него мукбанг, чё. Или это потому что я тебя отшила? Я не специально! В смысле специально, но ты сам такой подошёл и: «привет Мария!», а я и думаю: ну отлично, привязался паренёк, ещё и на свиданку приглашает; а потом вся такая: ну ладно, почему бы и нет, сводит меня в ресторан, поем за его счёт, а потом выставлю за дверь, и всё, и типа немного продинамила, конечно, но ведь и сам парень какой-то дурной просто брать и приглашать…

— Я…

— Кья! — в ужасе отпрянула Мария и затараторила ещё быстрее. — Но вообще это я виновата, точно я, сука, гетера, извини, я так больше не буду, пожалуйста, я уйду в монашки, правда, эм… Эм… Только не спереди! И не сзади!

Губы девушки дрожали; глаза отчаянно бегали по всей комнате в поисках выхода. Она напоминала загнанного в угол зверя. А Коу всё смотрел на неё в полном оцепенении…

Наконец он помотал головой и сказал:

— Я не…

Крясь!

И тут раздался оглушительный треск. Вспыхнули тысячи искр. Коу немедленно повернулся и прищурился, Мария повернулась вместе с ним. Бледное, испуганное лицо девушки застыло. В это же время Коу почувствовал, как всё внутри него сжалось. Омерзительный запах стал ещё сильнее, а затем сердце Коу забилось с бешеной силой, когда он увидел среди сверкающих быстрым светом стеклянных искр мальчишку примерно тринадцати лет.

У него были длинные чёрные волосы, бледное лицо и аккуратный костюм; одной рукой он держал чёрную трость с серебристым набалдашником, выполненным в форме волчьей головы; другой руки у него не было.

Примерно секунду на лице мальчишке было отсутствующие выражение, которое немедленно сменилось бешеной и яростной улыбкой, когда взгляд его обратился на Коу.

— Ох… Мне повезло… Сразу две рыбки попали в мою сеть… — оскалился мальчик.

Коу стиснул зубы и сжал кулаки.

В это время Мария быстро крутила головой, тараща глаза то на него, то на мальчишку.

— Мария, — сказал Коу и удивился своему низкому голосу.

Девушка вздрогнула и показала на себя указательным пальцем.

— Нам надо бежать… Следуй за мной… Нет, крепко держи меня за руку.

— Бежать? — усмехнулся Волк. В его глазах появилось надменное выражение. — Шваль, ты совсем озверела? Ты правда думаешь от меня улизнуть?.. Ох, или ты приглашаешь снова поиграть в нашу игру?.. Ну давай, я…

— Сенсей⁉ — вдруг крикнул Коу и удивлённо посмотрел Волку за спину, в тёмный прямоугольник разбитого окна, из которого дул морозный ветер. Волк замер. Коу немедленно схватил Марию за руку, повернулся и выбежал в коридор.

Через секунду перед ними замаячила лестница.

— Ай! — вскрикнула Мария, споткнулась о ступеньки и упала. Коу немедленно повернулся, схватил девушку на руки и бросился бежать.

Куда теперь, думал Коу, выбегая на улицу и вдыхая холодный ветер и запах речки, где им теперь найти укрытие?.. У него перед глазами мелькнул уединённый храм посреди леса. Сенсей говорил, что это место было безопасным. Но ведь оно было так далеко, а враг… Волк. Где он? Коу резко повернулся и осмотрелся. Он стоял на краю зелёного склона. За его спиной журчала речка. Дом Марии находился спереди, накрытый вуалью ночного мрака.

Никого…

На первый взгляд.

Но запах гноя был рядом и становился всё сильнее и сильнее.

Коу несколько секунду всматривался в темноту, чувствуя сперва собственное, а затем чужое дыхание у себя на руках. Он повернулся и рассмотрел белеющее в темноте лицо Марии. Девушка жмурилась. Её губы, несколько обветренные, были стиснуты. Всё её тело пронзала дрожь…

Да, её тело.

Впервые Коу ощутил его необыкновенный вес… Вернее, обыкновенный, для девушки своих лет Мария весила совсем немного, и всё же Коу ещё никогда не держал на руках человека. Он ощутил этот