Госпожа Болотной Равнины 2 - Ольга Шах

Наконец, мы увидели торопливо бегущую к нам Милинку, так что Ванга с чистым сердцем отдала приказ трогаться. Милинка запыхалась от бега, плюхнулась на своё место, и виновато сказала:

- Прошу прощения за ожидание, просто я не могла поступить иначе!

Мы все дружно посмотрели на лукавое и немного смущённое лицо моей невестки, и баба Ванга даже открыла было рот, чтобы, скорее всего, сказать что-то утешительное, вроде: «Ничего, дорогая, ты нас совершенно не задерживаешь!», когда увидела, что на том месте, где ранее находилась вывеска с указанием харчевни и постоялого двора, красовалась огромная надпись: «Признаны виновными в хуле на государя». Вот оно как! А ведь общеизвестно, что хула на государя – хула на Бога! Мы с некоторой опаской посмотрели в очаровательное лицо Милинки.

- Как только я услышала, что вы планируете вмешаться, то решила соорудить такую надпись… я знала, что вы будете не против.

- А ты не безнадёжна, детка! Только мужа всё-равно поменяй! - бабка хмыкнула, с одобрением смотря на Милинку.

Наши пассажиры молча сидели в углу, даже не решаясь дышать от навалившегося счастья. Пацанёнок вытер глаза и с опаской оглядывался по сторонам – оно и понятно, ведь нигде, кроме заднего двора того постоялого дома, он и не бывал.

- Как уехали вы тогда, госпожа хорошая, так нам и вовсе там житья не стало! – пожилая служанка шумно высморкалась, и промокнула глаза – к нам-то хозяева завсегда не то, чтобы очень хорошо относились, да только еды было вдосталь, это правда… а сейчас и работы стало всяко меньше, а работникам платить всё одно надо, вот и разбежались, кто куда! А мы-то самые бесправные, вот и осталися, раз идти всё одно некуда, да только хозяева лютовать стали, ваши-то деньги быстро закончилися, вот они лишние рты и выгоняют…

В глазах женщины не было возмущения – ведь всё, что происходило сегодня на заднем дворе харчевни, где она проработала всю свою жизнь, укладывалось в общепринятый порядок вещей. Безусловно, она была очень благодарна всем нам за то, что мы спасли их, но если бы мы просто прошли мимо, то она бы не удивилась, и не обиделась на нас. Я обернулась, чтобы выразить свою благодарность госпоже Евангелии и Милинки, но бабка, заметив мой взгляд, ехидно произнесла:

- Собралась она справедливость восстанавливать… этот… как его… Бетмен, Господи, прости!

- Я поняла, что у тебя своё чувство справедливости, Анна, поэтому они все здесь – Милинка пожала плечами.

Безусловно, я понимала, что кажусь странной и нелогичной некоторым людям, но не собиралась отступать, и по-прежнему считала, что мы сделали благое дело. Очень скоро мы уже подъехали к «Маленькой Щучке», и наши пассажиры заметно подобрались. Я никак не могла придумать, что нам теперь с ними делать. Надо бы посоветоваться с Марко… А вот, кстати, и он, прощается с хозяйкой, да нас поджидает.

- Быстро вы нынче, и на постой не останетесь? Номера вам выдам самые лучшие, вы даже не сомневайтесь – начало было она.

- Не сегодня – хмыкнула бабка – как вы только поспеваете за всем, постояльцев, как я погляжу, немало!?

- Стараемся, но думается мне, что помощники нам не помешают – с улыбкой ответила женщина.

- Ну раз так… - протянула бабуся – так уж и быть! Приехали! – бабка рявкнула в глубину кареты, да так, что даже я немного испугалась, не то, что мальчишка, который вжался в угол.

- Этот мальчик… он сирота… родители умерли, когда он был совсем маленьким, они работали тут неподалёку… - я тщательно выбирала слова, но совершенно напрасно.

- Здравствуй, малыш! Если у тебя нет родителей, можешь называть меня мама! – после чего хозяйка постоялого двора улыбалась.

- Мы просим прощения, но нам действительно нужно ехать! Мы разыскиваем нашу родственницу, бедная женщина покинула дом после смерти супруга, мы бы хотели её поддержать... – насупленный Марко помог мне не разреветься.

- Ах, точно! Останавливалась похожая дама у нас пару седьмиц назад. Домиком в столице интересовалась очень! Так мы её направили к Димитро-молочнику, он как раз дом продавал, свояк, виш ты, к себе звал… - подошедший муж хозяйки дал нам подробную справку о местонахождении той, в ком мы подозревали Божену.

Бабка снова загорелась энтузиазмом, несмотря на то, что мы все старались тонко ей намекнуть, как много раз за прошедшее время мы ошибались… когда мы отыскали нужный район города, Стефан непроизвольно поморщился, и я его отлично понимала – не самый престижный район, так что вряд ли такая дама, как госпожа Божена, польстится на крошечные домики под аккуратными крышами. Тем не менее, мы остановились возле одного такого жилища, в небольшом садике перед ним работала женщина в цветастом переднике.

- Бог в помощь, хозяюшка! Мы хотели бы повидать владельцев дома! – крикнул Стефан, не соизволив при этом даже выйти из кареты.

Женщина повернулась к нам, неторопливо сняла перчатки, и сказала:

- Доброго дня, Стефан! Рада видеть вас снова! Анелия! Прошу вас, проходите! Как вы находите столицу? – перед нами стояла, вежливо улыбаясь, госпожа Божена…

Я в очередной раз была шокирована выдержкой этой женщины, которая не побоялась встретиться лицом к лицу с самой бабкой Вангой, да ещё после того, как утянула у неё такие деньги! Сама же бабуля так спешила увидеть свою невестку, что спихнула на землю Стефана, который замер столбом и мешал свершаться «самой страшной мсти на свете». Бабуля бешеным леопардом кинулась на несчастную Божену, и нам всем стоило больших усилий предотвратить жуткое убийство.

- Ну что же вы, мама, не бережёте себя нисколько – попеняла ей Божена, потирая шею, в которую вцепилась бабка – как же ваш артрит?

- Мама твоя в работном доме, наказание отбывает – процедила Евангелия – и никакого артрита у меня сроду не было!

- Я так и думала… прошу вас, дорогие гости, проходите в дом, кстати, что там с перипетиями судьбы моей маменьки? Совсем недавно она была торговкой, как я припоминаю – Божена так же вежливо пригласила нас пройти.

После нашего шумного внедрения и без того крошечное помещение, казалось, стало ещё меньше.

- Вы о чём-то хотели у меня спросить? – сразу перешла к делу наша воровка.

Бабка рванулась было высказаться и сообщить этой женщине всё, что она думает о ней, и всех её родственниках, когда Марко нахально перебил милую