Своенравная пленница - Кэрол Финч

— Если не секрет, — кашлянул Адлер, — как тебя угораздило сюда попасть?

Розалин кусала губы, раздумывая, солгать ему или сказать правду. Опыт ей подсказывал, что лучше придержать язык за зубами. Внезапно раздался страшный грохот: кто-то ломился в запертую дверь.

— Немедленно открой! — услышала она голос Ястреба.

— Убирайся прочь! — крикнула она в ответ. — Я не желаю тебя видеть.

— Нам надо поговорить! Я не уйду, пока ты меня не выслушаешь!

— Расскажи это кому-нибудь еще! Например, Чумани: она так и смотрит в рот, ловит каждое твое словечко!

— Мы с ней просто старые знакомые!

— Рада за тебя!

— Что все это значит? — нахмурился Адлер.

— Я теряю терпение, Розалин! — рычал за дверью Ястреб. Розалин кипела от ярости:

— Я здесь не одна! Убирайся побыстрее и не мешай мне развлекаться с джентльменом.

— Отвори! — раздельно повторил Ястреб, пнув ногой дверь.

— Черта с два!

Дверь с треском распахнулась. В проеме возникла фигура Ястреба, отбрасывающая зловещую тень. Его глаза сверкали гневом, но Розалин ничуть не испугалась. Она приготовилась наброситься на обидчика, словно пантера.

Адлер решил проявить благородство и, выступив вперед, заслонил собой девушку.

— Остынь, Ястреб! — вскинул он руку. — Мы с дамой обсуждали кое-какие деловые вопросы.

— Так я тебе и поверил! — скрипнул зубами Ястреб, недобро сверкнув зелеными глазами. — Вот что я тебе скажу, Адлер! Уноси ноги, пока я их тебе не переломал!

— Я не собираюсь с тобой драться, — дружелюбно сказал Адлер. — Но замечу, что леди сама меня выбрала. Почему бы тебе не проявить уважение к ее выбору и не оставить нас в покое? Уйди с миром, и мы обо всем забудем. Договорились?

— Убирайся! — рявкнул Ястреб. — Она моя! Адлер обернулся к Розалин:

— Разве ты приехала сюда с ним?

— Нет! — солгала Розалин.

— Признайся, что это так! — усмехнулся Ястреб. — Мы были вместе всю дорогу от Сент-Луиса и успели отлично узнать друг друга.

Адлер был не настолько глуп, чтобы не понять намека. Зная, что с Ястребом лучше не связываться, если он положил на кого-то глаз, Адлер предпочел ретироваться, пока цел.

— Простите, мисс, — кивнул он Розалин, бочком пробираясь к выходу. — Мы с Ястребом — приятели, а в этих диких краях дружбой нужно дорожить.

Едва Адлер исчез, прикрыв за собой разбитую дверь, Розалин окинула разъяренным взглядом ухмыляющегося Ястреба и закричала:

— Да как ты посмел хвастать своими победами!

Но горец был слишком толстокож. Ее упреки на него не действовали. Розалин была готова швырнуть в него чем-нибудь тяжелым или побольнее ударить. Она схватила с комода фаянсовый кувшин и, кинув его в Ястреба, угодила ему в живот. Ястреб крякнул и тотчас же получил удар подсвечником по голове. Розалин нагнулась за походной койкой, чтобы обрушить ее на голову несгибаемого метиса. Но Ястреб грубо обхватил ее своими ручищами и прижал к себе. Розалин яростно вырывалась, норовя выцарапать ему глаза, и колотила кулачками по его стальной груди. Она сражалась за свою свободу, как разъяренная рысь. С огромным трудом ему наконец удалось сжать ее так, что она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Розалин была на грани истерики.

— Отпусти меня! — визжала она, теряя рассудок от стука его сердца и близости могучего тела. — Ты мне противен!

Слезы ее душили, она готова была провалиться сквозь землю. Ах, как же она ненавидела сейчас своего обидчика!

— Не отпущу, пока не остынешь!

— А я не успокоюсь, пока ты меня не отпустишь, — прошептала она, судорожно проглотив ком в горле, и дала волю слезам.

Это подействовало на Ястреба: он разжал руки и погладил ее по спине, целуя мокрые от слез щеки и шепча нежные слова. Розалин плакала совсем как девочка, потерявшаяся в толпе.

— Я оставил тебя у индейцев ради твоей же пользы, Розалин! — говорил Ястреб. — В их лагере тебе ничто не угрожало. Я надеялся заманить Полголовы в засаду, но он так и не объявился. У Чумани я лишь отдыхал, она моя давнишняя приятельница. Ты меня слышишь, Розалин? Между нами ничего не было! — Он тяжело вздохнул и сжал ее заплаканное лицо ладонями. — Я мечтал лишь о тебе…

Ястреб коснулся ее губ, но она ему не верила: он уже не раз ее жестоко обманывал. Розалин боялась нового разочарования, любовь еще жгла ей сердце. Она внушала себе, что испытывает к нему лишь физическое влечение, которое со временем пройдет.

Ястреба вновь охватило желание. Ее стройная фигура сводила его с ума своими соблазнительными формами. Но Розалин его ненавидит. Куда подевалась искренняя радость, которую они испытали в свою первую ночь в Сент-Луисе?

Впрочем, к чему ворошить прошлое? Его не вернуть! Между ними накопилось чересчур много обмана и лжи, они часто ссорятся. Может быть, виной тому — их упрямство и нежелание идти на уступки. А может, они просто слишком вжились в роль влюбленных и свыклись со своими фантазиями? Да, возможно, так оно и есть, говорил себе Ястреб, но его желание обладать Розалин не ослабевало.

Розалин постепенно расслабилась и обмякла, проклиная себя за малодушие. Руки Ястреба творили чудеса: ей вновь захотелось прильнуть к нему и слиться воедино, чтобы стать такой же сильной и непобедимой: ведь ей предстояли серьезные испытания. Обняв его за плечи, Розалин склонила голову ему на грудь, стыдясь своей необузданной ярости. Ястреб корил себя за то, что не рассказал ей о своих намерениях. Зачем он пошутил, что продаст ее индейцам за право охотиться на их землях? Последствия были вполне предсказуемы ~ она возмутилась. Сколько раз он уже ее обманывал и приводил своими насмешками в ярость? Они очень похожи, но вместе с тем очень разные.

— После представления, которое я устроила для сиу, их вождь решил, что в меня вселился дьявол, — глухо сказала Розалин.

— Мне кажется, Циткатанка по душе твой темперамент, но он предпочитает на всякий случай держаться от тебя подальше, — ответил Ястреб, гладя ее по волосам, рассыпавшимся по плечам. — Я тоже виноват: нужно было предупредить, что я хочу защитить тебя от Полголовы, а не выдумывать, что продаю индейцам…

— И такое объяснение меня бы не устроило! — выскользнула из его объятий Розалин. — Я вздорная, испорченная девчонка! Мне не нравится, когда мной командуют! Я с детства привыкла все делать по-своему. А теперь поздно менять привычки. — Она лукаво улыбнулась. — Да ты и сам это понимаешь! Ты ведь знаешь, что отец не уделял мне внимания. С Чумани тебе спокойнее: она скромна, уступчива и податлива. Я же росла, как шиповник! И как бы ты ни хотел меня приручить, ничего у тебя не выйдет. Лучше отпусти меня! Прекратим эту бессмысленную борьбу за первенство! Адлер доставит меня в Сент-Луис, и я ему за это щедро заплачу. Договорились?

— Нет! — отрезал Ястреб. — Твой папаша задолжал охотникам крупную сумму, и ты — мой единственный козырь в этой игре.