Период распада. Триумф смерти - Тим Волков

– Вот он! – завопил второй, но сразу же затих, упав в траву.

Заревел автомобиль – подоспевшие на подмогу бойцы рванули за Костей, который вынырнул из укрытия и уже вовсю бежал прочь.

Затрещали автоматы, но свинцовые осы летели мимо – джип, на котором велась погоня, сильно подбрасывало на кочках и ухабах.

Костя в три прыжка проскочил несколько встретившихся по пути рытвин, зашел с правой стороны аномалии и побежал в лес. Ему оставалось преодолеть всего десяток метров, как острая боль пронзила левый бок и опрокинула в сторону. Костя шмякнулся в пожухлую траву, по инерции прокатился еще немного и остановился возле березы, автомат упал рядом.

Не в силах пошевелиться от пронзающей жгучей боли, парень застонал.

Вдали бежали бойцы – машина колесом задела аномалию и пришла в негодность.

– Попал! – крикнул один из них, вновь вскидывая автомат.

Сцепив зубы и жмурясь от нестерпимой боли, Костя подтянул оружие к себе, взял в руки. Попытка встать не увенчалась успехом.

«Ранен. Ранен. Ранен», – навязчивой мухой вертелось в голове, но осматривать, насколько тяжело, не было времени. Сейчас главное – оторваться от погони.

Хватая ртом воздух, Костя взялся за ствол березы и поднялся на ноги. Бегло глянув в сторону преследователей, понял, что еще есть немного времени, чтобы не ввязываться в бой, а уйти прочь. Для надежности парень дал очередь в подступающих, и те сразу же укрылись в траве. Воспользовавшись образовавшейся заминкой, Костя скрылся в лесу.

Он еще слышал крики за спиной, но с каждым новым пройденным вглубь леса метром они стихали. Наконец и вовсе смолкли, давая беглецу собраться с мыслями.

Костя остановился, обессиленно привалился спиной к дереву и медленно сполз на землю. Все внутри болело, особенно раненый бок. Парень стащил автомат с плеча, глянул на рану. Там, чуть выше бедра, все было в запекшейся черной крови. Вид этот испугал Костю, и он подумал, что не выживет. Но после детального изучения ребер и туловища понял, что не все так плохо. Пуля прошла по касательной, содрав приличный кусок кожи. Не застряла в теле – и на том спасибо. Отчасти помог не получить смертельную порцию свинца бронежилет, который журналист вовремя стащил у убитого преследователя.

Парень невесело улыбнулся. В Зоне всегда так – будь ты кем угодно за Периметром, едва войдешь в ее владения, как становишься солдатом. Либо играй по правилам, либо умри. Здесь нет места словам и объяснениям, тут на заданный вопрос стреляют в ответ.

«Перевязать надо», – подумал Костя, стаскивая со своего тела одежду.

Смастерив из платка и шнурка на рюкзаке подобие жгута, обмотал себя, зажав рану, чтобы остановить кровь. Не имея сменной одежды, натянул окровавленную рубашку обратно на тело, хотя прекрасно понимал, что так лучше не делать – запах крови могут учуять звери. Но голым по пояс по Зоне шастать тоже не сильно хотелось.

В секретном кармашке бронежилета, устроенном его бывшим владельцем, Костя обнаружил пару припрятанных светло-серых таблеток. Парень без труда понял, что это, – краткий курс выживания, проведенный когда-то Хромом, подсказал ему ответ. Обезболивающее, причем очень сильное. Наркотик – если называть вещи своими именами. В Зоне любят таким баловаться. Одно время Костя даже хотел написать об этом статью – имелась скудная информация о причастности к нелегальной поставке этого препарата некоторых госслужащих. Но не стал. Хром попросил не лезть. Уж очень нужная штука эти таблетки в Зоне. Теперь, сидя в лесу, раненый и уставший, Костя мысленно поблагодарил Хрома и самого себя, что не стал ковырять данную тему. Ведь, возможно, тогда бы у него сейчас не было и этого.

Он разломил таблетку пополам, закинул одну часть в рот. Морщась, стараясь не опорожнить желудок от наполнившей его горечи, стал ждать, когда лекарство начнет действовать. Невольно пришла мысль возвратиться назад, за Периметр. К черту это расследование, когда есть неиллюзорная возможность схлопотать пулю в голову.

Соблазн был велик. С каждым новым витком мысли, после которого он вновь приходил к этой идее, аргументов остаться в Зоне было все меньше и меньше. Шеф убит. Логист убит. Кто следующий? Конечно же он, Константин Махров – выскочка-журналист, сунувший нос не в свое дело.

«Это трусость, – вдруг на самого себя прикрикнул парень. И сразу же ответил: – Называй как хочешь. Но лучше живой трус, чем мертвый смельчак».

С этим аргументом не поспоришь. Да только что, если оружие, этот самый «Джед», которое прячут тут эти отморозки, предназначено для того, чтобы уничтожить мирных жителей, в том числе и его?

Мысленные угрызения прервал громкий звук над головой. Костя понял сразу – на его поимку отправили целый вертолет.

Где же это было видано, чтобы простого парня, не убийцу, не преступника, ловили с вертолета? Слабых познаний в авиации хватило на то, чтобы определить, что вертушка не гражданская. Настоящая, мать его, машина для убийств! Теперь понятно, почему бойцы так легко сдались и не пошли искать его в лесу. Зачем, когда есть такое чудо инженерной мысли?

Костя выругался на самого себя – просто так, потому что не знал, на ком еще сорвать свою злость и бессилие.

Наспех натянув бронежилет, парень попытался встать. Ожидая приступов боли, сморщился, но боли не было. Вообще ничего не было – ни усталости, ни ноющих мышц, ни обдирающего ощущения в боку. Лишь легкость.

«А таблетки и в самом деле хороши!» – радостно отметил про себя Костя и двинулся в путь. Цель была проста: зайти как можно глуше в лес.

Но на полпути в самую глушь, черную и непроходимую, парень вдруг остановился и еще раз убедился в разумности своих преследователей. Они прекрасно знали, что здесь их может ожидать, вот и не рискнули. А он, глупый болван, обрадовался раньше времени!

Не стесняясь в выражениях, Костя выругался, развернулся и пошел обратно, в то место, откуда пришел.

За спиной остался вбитый в землю столб с табличкой «Стой! Опасная зона! Радиация!» и десятки дрожащих аномалий, вихрящихся, бьющих яркими всполохами разрядов, густо разместившихся меж деревьев и кустарников.

Два года после Судного дня

Покидали Андрея впопыхах. Перепрыгивая через три ступеньки, спустились на первый этаж и юркнули в квартиру, о которой говорил их новый знакомый.

В помещении было темно и пахло плесенью. В дальней комнате потрескивала штукатурка, иногда с гулким эхом падая на пол.

Глеб заскочил в прихожую первым, быстро огляделся, держа наготове «калаш», который по пути сюда уже успел перезарядить.

– Никого, – махнул он рукой остальным.

У подъезда раздались шаги, а потом отчетливо шикнула рация – и сразу же замолчала.

– Вика, живо в комнату! – скомандовал парень.

Охотники действовали бесшумно. Старик понял, что их окружили, только тогда, когда один из бойцов выскользнул тенью из пролета лестницы и направился к Каше.