Интимный дневник «подчиненной». Реальные «50 оттенков» - Софи Морган

По крайней мере, мне показалось, что я поняла. Его упоминание слова «подчинение» наполнило меня надеждой. Но я не могла придумать, что еще сказать.

Джеймс: Думаю, этого достаточно, ведь я еще плохо тебя знаю.

Я закатила глаза. О да, он прав. Но обсуждать это с ним мне было неловко. С Томасом я не испытывала смущения, отчасти потому, что меня не особенно волновало то, что он про меня подумает, ведь я не собиралась ходить к нему на свидания. Я все понимала, но от этого мне не было легче.

Софи: Это на меня не похоже, но я не знаю, что ответить.

Джеймс: По-моему, это слабая попытка признать, что я привел тебя в замешательство.

Я улыбнулась, немного придя в себя.

Софи: Да, плохой вариант. Но тебе полагается награда за «привел в замешательство».

Целый вечер мы обменивались сообщениям. Звучит глупо – я бы могла забежать к нему сразу после работы, и мы бы болтали точно так же. Наверное, мы оба чувствовали, что начать с разговоров на эту тему при личной встрече было бы неверно, так гораздо труднее признаться в скрытых желаниях, за которые другие могли бы нас с легкостью осудить. Теперь я понимала, что если мне было сложно рассказать парню о своем желании подчиниться, исполняя грязные и одновременно приятные нам двоим приказы, то ему было еще сложнее. Джеймс уже объяснил, что он боялся показаться женоненавистником, агрессором и т. п.

Мне было очень интересно обсуждать это с ним. Конечно, я обсуждала с Томасом его мотивы к доминированию. Но открывать для себя новую грань в Джеймсе, пытаясь сопоставить ее с трудолюбивым, умным, воспитанным мужчиной, которого я успела узнать, было необычно. У меня было много вопросов, и он ответил на все. Я начала с того, как долго он этим интересовался, – забавно, но с детства он был в восторге от старого мультфильма об опасных приключениях Пенелопы Питстоп. Ему нравилось, когда ее брали в плен и связывали, а мне это напомнило о сложностях девицы Мэрион – до вопроса о том, как у него рождались идеи по поводу того, что делать с подчиняющимися.

В играх с доминированием и подчинением самый хороший секс бывает тогда, когда все тщательно спланировано.

Джеймс: В большинстве случаев секс, даже в играх, подразумевающих доминирование и подчинение, может быть спонтанным. Секс может начаться как нечто обычное, но резкий удар или определенный взгляд способен изменить всю динамику, даже если после этого больше ничего не последует. Но я считаю, что в играх с доминированием и подчинением самый хороший секс бывает тогда, когда все тщательно спланировано. Иногда я подчиняюсь фантазиям, а иногда просто экспериментирую, но у меня всегда есть цель, которую я стараюсь достичь.

Если партнерша слишком дерзка и делает все, чтобы завести меня, получить все мое внимание и быть «наказанной», я стараюсь этому помешать. В таких случаях я связываю ее и оставляю в углу. Я не обращаю на нее внимания, пока она не поймет, что не может вертеть мною и получить то, чего хочет.

Джеймс: Вот другой сценарий. Партнерше тяжело высказать свои желания потому, что она либо смущается, либо чувствует себя недостаточно свободно. В таком случае она будет наказана за свое молчание и невыполнение приказа, и я вознагражу ее только за быстрый ответ.

Джеймс: Мне нравится составлять план и придерживаться его. Но мне также нужно уметь перестраиваться в зависимости от ситуации. Если я вижу, что партнерше будет не по силам то, что я от нее хочу, я принимаю новое решение. Что лучше: заставить ее выполнить мой приказ или отступить? У меня почти не было случаев, когда я вынуждал делать что-то, к чему партнерша оказывалась не готова. Но иногда мне кажется, что, возможно, я слишком рано отступил – не то чтобы я легко уступал, нет. Мне кажется, я ощущаю, когда партнерша хочет, чтобы я бросил ей вызов и провел через испытания.

У него было больше опыта, чем у меня. С одними женщинами отношения были достаточно долгими. С другими он развлекался. Он тоже пытался найти баланс между легкими связями и отношениями, способными перерасти в настоящие чувства. На все мои вопросы он отвечал обоснованно и разумно, даже на те, что заставляли меня затаить дыхание, когда я читала на них ответ.

Джеймс: Я начал активно играть, когда стал регулярно заниматься сексом. Однажды я переспал с девушкой, которая заговорила о порке. Я и раньше про это думал, но не сразу воспользовался случаем, как тебе могло это показаться. Я превратился в мистера Рациональность и рассказал ей, что ее идея привлекательна и что такого рода трюки возбуждают меня, но я не затею игру, если она в этом сомневается. Она сказала, что готова, и, когда мы занялись сексом и она оказалась сверху, я ее легонько отшлепал. Она сказала, что ей понравилось, но что я мог бы ударить и посильнее. И я ударил. К тому времени, как мы оба кончили, ее ягодицы были красными, а моя рука страшно болела. Сначала я чувствовал неловкость – мои родители научили меня ни на кого не поднимать руку, – но ей это понравилось, и очень скоро я понял, что разница между этой игрой и насилием заключается в обоюдном согласии. Она позволила мне выпороть ее, привязать ее и т. д. Сила моего удара и все, что я делал с ней, зависело только от партнерши. Если в конце концов она просила остановиться (или использовала еще какой-нибудь условный знак), все тут же прекращалось. Мне нравится власть, контроль и сама игра. Меня привлекает сама психология игры – как заставить партнершу выполнять то, чего хочу я. Я могу держать партнершу в неведении, могу сбить с толку, застать врасплох на каждом этапе игры, так что единственный для нее выход – реагировать на то, что предлагаю я. Или же я могу заранее предупредить о своих намерениях и дать время все обдумать и таким образом вынудить партнершу терзаться и мучиться еще до того, как я вступил в игру. Все зависит от обстоятельств, в которых мне приходится добиваться от партнерши нужного мне результата.

Его откровения добавили мне смелости, и я не могла не задать вопрос.

Софи: Почему ты решил, что мне захочется выполнять то, что хочешь ты?

Его ответ ошеломил меня.

Джеймс: Мне показалось, я с самого начала уловил несколько знаков. Но после той ночи, когда ты отменила встречу, а потом после того, как ты отреагировала, когда мы занимались сексом и я схватил тебя за запястья, у меня появилось сомнение и я не стал торопить события. Но теперь я абсолютно уверен. Конечно, тебе захочется выполнять то, чего хочу я. Ведь это доставит мне удовольствие, а тебе хочется порадовать меня.

Я знала, что мой ответ покажется противоречивым, но мне было все равно.

Софи: Ох, неужели?

Джеймс: Ну-ну. Да, конечно. Я и сам ненавижу классифицировать партнерш – и не потому, что это не всегда срабатывает. Но в моем опыте с подчинением были женщины, как бы это лучше сказать, с напускной дерзостью, которые вели себя вызывающе, чтобы вызвать ответную реакцию. Им нравилось, когда я их подавлял и управлял ими, несмотря на их дерзость. И, хотя у тебя острый язычок, думаю, ты не такая. Вспомни случай в ресторане. Я не заставлял тебя отдавать мне трусики. Я просто предложил, а ты могла принять это или отказаться. Ты приняла вызов, чтобы доказать, что справишься. Ты хотела победить, но нелепость ситуации в том, что выиграл-то я. Тебе нравится, когда тебя подталкивают к выполнению чего-то сложного. Тебе доставляет удовольствие преодолевать препятствия. И в этом суть твоей игры.