Медаль для разведчика. "За отвагу" - Юрий Корчевский

Игорь добросовестно деревню со всех сторон осмотрел. Где по опушке леса, где ползком, а где перебегая, как через грунтовую дорогу. Бронетранспортёров было два, оба радийные, судя по антеннам. Если один угонять, на втором надо вывести рацию из строя, иначе немцы сразу же своим стуканут. А уж дальше дело техники. Вышлют самолёт-разведчик, засекут по бортовому номеру, расстреляют из пушек.

Но сколько не смотрел, военнослужащих увидел только пятерых. По два человека экипажа с каждой бронемашины и один, наверное, командир группы. Надо с угоном поторапливаться. Чего немцам в задрипанной деревне долго стоять? Получат по рации приказ и двинут дальше. Два бронетранспортёра могут вместить целый взвод. Был бы командир не ранен, всех пятерых можно было бы втихую вырезать. Экипажи в двух избах разместились, если до ночи не уедут, что очень нежелательно, выставят часового. Одиночку снять просто.

Игорь мысленно уже план разработал. Сначала часового снять, потом вывести из строя рацию, а лучше и сам транспортёр, чтобы погоню не устроили. А уже потом заводить и срочно убираться. На военной бронетехнике ключей зажигания нет. Стартёр запускается по разному — ножной педалью, кнопкой, тумблером. При фонарике разобраться быстро можно, немцы аккуратисты и педанты, у каждого рычажка или кнопки обязательно надпись.

Внутри такого транспортёра Игорь раньше уже был один раз. Правда, к управлению не приглядывался, а выходит — зря. Но что точно помнил — руль есть, а не рычаги, как у танка. И для управления направлением впереди колёса, гусеницы лишь движение и проходимость обеспечивают. Мысль нехорошая в голове мелькнула — а вдруг транспортёры сломаны, техпомощи ждут? Он тогда влипнет по полной. Стартёр завоет, немцы всполошатся, к бронику кинутся, а двигатель не заведётся. Транспортёр уязвим, верх открыт. Сверху кинули гранату и капут. Да и забраться внутрь пара пустяков. Ногу на гусеницу, ухватился руками за край борта, подтянулся и ты уже внутри. Поэтому дёргать из деревни надо сразу, не прогревая двигатель. Тянуть будет плохо на первых километрах, тоже учесть надо.

Вернувшись, доложил об обстановке и своём плане.

— Хм, план уже придумал. Только я себя в нём не вижу.

— Подстраховка. Вы с моим автоматом, мне пистолет отдаёте. Лишний груз мне ни к чему. Как заведу, подберу на дороге. Сидор мой придётся вам нести. Бросить бы его, да там запасной магазин и патроны в пачках.

Манков подумал, реально оценил свои возможности.

— Ждём до вечера? — уточнил он.

— Ну да, темнота друг молодёжи и разведки.

— Спросить хочу, только не смейся. Ты хоть управлять им умеешь?

— На данном типе не ездил никогда. Да не боги горшки обжигают, справлюсь.

— Рисковый ты парень, Катков! Но голова у тебя варит, не отнимешь. Сейчас ложись, вздремни. Я за фрицами понаблюдаю.

Манков давал возможность Игорю отдохнуть перед операцией, понимал — его дело второстепенное. Ночью на Игоря ляжет успех или неудача всего — угона, выполнения задания, а в перспективе и судьбы Манкова.

В полночь командир тронул за руку Игоря.

— Пора. Я всё из твоего сидора в свой переложил.

Манков снял ремень с кобурой, отдал Игорю. Тот сразу затвор пистолета передёрнул. А поскольку у ТТ предохранителя не было, придерживая пальцем, спустил курок, поставив на предохранительный взвод. Теперь пистолетом можно управлять одной рукой — взведи большим пальцем правой руки курок и жми на спусковой крючок. В ближнем, скоротечном бою, каждая секунда может сыграть важную роль. Игорь попробовал, как выходит нож из ножен — не заедает ли, не издаёт скрежета? Попрыгал. Опа! Чуть важную деталь не упустил.

— Командир, дай фонарик.

Манков протянул. Немецкий, со светофильтрами. Игорь в брючной карман его сунул. Вот теперь готов.

— До околицы идём вместе. Я прямо под забором крайней избы позицию займу. Удачи тебе.

Дальше шли молча, как всегда — след в след. У крайней избы Манков лёг, уложил перед собой сидор, на него автомат пристроил. Лучше без стрельбы обойтись, ну это уже как повезёт. Луна за тучами, видимость скверная.

Игорь на землю лёг, пополз. Сейчас важно узнать, где часовой? Немцы к службе относились ревностно, технику без охраны не бросят, даже в голом поле. До тёмной туши первого бронетранспортёра десяток метров уже. Игорь замер.

Зрение и слух до предела напряжены. Тишина, никакого движения. Потом часовой себя выдал. Вздохнул, вышел из-за транспортёра. Ленивой походкой обошёл бронемашину. Когда он к Игорю спиной повернулся, разведчик поднялся, пошёл следом. Бежать нельзя, часовой успеет обернуться или крикнуть. Игорь шагал в такт шагам часового, только шаги шире делал, чтобы догнать. Часовой уже у кормы. Игорь выхватил финку, ударил немца под левую лопатку. Часовой оседать стал.

Игорь подхватил тело, опустил осторожно. Шума ему не надо. Финку из мёртвого тела вытащил, обтёр о китель убитого, вложил в ножны. Время пошло! Он забрался во второй транспортёр, на ощупь откинул крышку на пулемёте, что стоял на вертлюге, вытащил затвор, определил его за пазуху. Где-нибудь подальше выбросит. Достал фонарь, крутнул колёсико, установив синий светофильтр, включил. Потом улёгся на стальной пол, ножом перерезал все провода, что к приборам водителя шли. Хорошо бы бензопровод перерезать, но для этого капот открывать надо, а он тяжёлый, да и шум будет. Перед сидением командира рация. Он ухитрился клинком в узкую щель залезть, провода — питания, антенный, пересечь.

Конечно, ремонт можно сделать быстро, но не в темноте. Фору в два — три часа, как минимум он имеет. Выбрался осторожно, стараясь ступать на носки, на каблуках немецких сапог набойки железные. Перебежал к второму транспортёру, через верх открытый забрался. Можно было через дверь, но при закрывании хлопок железный будет. Зажёг фонарь, при его тусклом свете стал изучать надписи на табличках. Как удачно, что он немецкий знает! Рукоятку коробки передач в нейтраль поставил, снял машину с ручного тормоза. Вздохнул глубоко, прошептал.

— Ну, не подведи!

Повернул рычажок стартера. Стартер взвыл, мотор запустился сразу, зарокотал ровно. Делать моторы немцы умели, этого у них не отнять. Да ещё водитель содержал его в порядке. Немцы в избах наверняка всполошились, вот-вот выскочат. Игорь выжал сцепление, включил сразу вторую передачу, тронул транспортёр. Пошёл он мягко, Игорь не ожидал. Конечно, шесть катков в шахматном порядке позволяли плавно двигаться даже по лугу или пахоте. Только темно, не видно ни зги. Потом сообразил — люк закрыт впереди, перед ним только узкая смотровая щель.

В неё и днём мало что видно, а уж ночью и подавно. Фары бы включить, но на ходу искать переключатель поздно. От крайней избы вспышки выстрелов. Это Манков дал очередь по выскочившим на улицу гитлеровцам. За рёвом мотора Игорь выстрелов не слышал. За домом сделал поворот вправо, остановился, перебрался к правой стороне, распахнул дверцу. В лицо ему почти сразу ударил сидор, брошенный Манковым. Игорь отпрянул. Манков взобрался внутрь неловко. Техника чужая, непривычная, да ещё рука раненная, боится задеть. Плюхнулся на сидение, здоровой правой рукой бронедверцу прикрыл.