Жилые массивы - Дмитрий Билик

Текущая заполненность живой энергией — 9 %

Внимание! Заполненность артефакта меньше 10 %, что влияет на его целостность и структуру. В текущем состоянии нельзя использовать Сердце Культа.

О том, что Сердце перестало действовать, было понятно без лишних слов. Часть бумажного тело обращенного стала обретать прежнюю структуру. Я едва успел рвануть несчастного себя, разрывая того на части. Так, минус три. В прежней ситуации я бы порадовался. Еще бы повесил свою фотографию на доску «Передовиков производства».

Вот только чувствовал я себя отвратительно. Голова словно тяжеленная чугунная чушка. Казалось, потеряй равновесие и тебя завалит в сторону. Тело чужое, непослушное, слушающееся с большим трудом. Где там Бумажница, не пытается еще взять власть в свои руки? Да и мысли путаются, с почти не отделяя реальность от вымысла.

К примеру, свинцовое небо представлялось плотным одеялом, которое сейчас окутает меня с головой. Стены высоких домов казались картами, выстроенными здесь ради смеха. Дунь и все обрушится. А обращенные на теле Толстожопого… Так, собрался. Еще ничего не закончилось!

Каким-то чудом, мой товарищ по обороне смог расправиться с одной из черных тварей. Вот только осталось еще две, подбирающих к шее гиганта. Да и выглядел Мятежник далеким от идеального состояния. Казалось, сам держится исключительно на морально-волевых. Стыдно ему проиграть, когда даже обычный человек разнес тут половину обращенных в пыль.

Преодолевая боль, я шагнул вперед. Не было сил даже перейти в боевую трансформацию. Здорово истощился. У меня осталось лишь жалких девять процентов артефакта. Так, стоять, бояться, деньги не прятать. А ведь это вариант. Не факт, что получится, но если ничего не сделать, Мятежник сейчас сдохнет. Он и так еле двигался. А когда умрет он, настанет и мой черед.

— Толстожопый, кинь мне одного! — крикнул я.

Мятежник на мгновение удивился. Видимо, не привык к такому обращению. Ну да, мужик, я спец давать прикольные прозвища. Любого спроси.

Но вместе с тем он все же тяжело поднял руку, даже не пытаясь поймать обращенного. Попросту провел широкой ладонью по телу, заставляя тварь поменять локацию. Нелюдь спрыгнул на снег, чтобы рвануть обратно, но в этот момент оказался рядом со мной.

— Эй, пидр, иди сюда!

Если в обращенном и должно было остаться что-то человеческое, мужское, то именно оно сейчас и возмутилось. Он повернул ко мне вытянутую голову, с вполне понятным возмущением. Казалось, весь его вид говорил: «Ты это кого пидором назвал, пидр?!».

А потом в животе стало очень больно. Без лишних предисловий обращенный молниеносно сблизился и вонзил в меня когтистую руку. Здоровый гад, один из тех самых больших и раньше всех превратившихся.

Я заорал и вместе с тем обхватил пальцам его конечность, не давая возможности разорвать дистанцию. А другой рукой сжал плечо.

Не знаю, на что надеялся? Какой способности можно лишить обращенного, который уже и не человек вовсе? Однако у артефакта была своя логика. Черная пластичная броня, которой оказалась покрыта тварь, стала расходиться в стороны, обнажая кожу. Я почти рассмеялся. Способность обращенных — это быть обращенными. Если лишить ее, то они вновь станут людьми. Жаль, что постоянного антидота у меня не было, лишь временное средство.

Я отпустил конечность твари, замахнулся и в сжатом кулаке появился Солдатик, выскочивший из инвентаря, как черт из табакерки. Короткий удар, рывок вниз, чтобы точно достать сердце, провернуть на месте.

Обращенный отскочил сам, наконец избавившись от неприятного соседства. С удивлением посмотрел на грудь, на меня, и только потом грохнулся на снег. А на его спине появился кристалл.

Черный собрат, висевший на теле Толстожопого, заверещал. Видимо, у бедняги была боязнь одиночества и тот очень огорчился, лишившись всех друзей. Однако именно в данный момент подобное проявление эмоций оказалось ох как не вовремя. Потому что каким бы раненым и обессиленным не был Толстожопый, он смог воспользоваться ситуацией.

Мятежник оторвал от себя обращенного, словно короеда с дерева. Тьфу, какие-то у меня аналогии все время растительные. В общем, поймал тварь без особых усилий. Сжал в руке и сдавил. Черная жижа брызнула в стороны, как черешневый сок.

Внимание! Вы помогли одному из лидеров Мятежников. Все территории, подчиняющиеся Мятежникам, отныне будут автоматически восприниматься, как безопасная зона. А взаимоотношения с Мятежниками повышены до уровня Симпатия. Теперь вы можете общаться с ними.

Я упал на колени, чувствуя, что уже не только тело, но и сам мозг мне отказывает. Короткого взгляда хватило, чтобы понять всю глубину белого пушистого зверька, который подобрался сзади.

Текущая заполненность живой энергией — 2 %

Толстожопый грузно приблизился ко мне, протянув могучую когтистую лапу, не говоря ни слова. Так обычно дают потрогать пальцы младенцам. Я сжал его руку последним усилием, отмечая про себя, насколько та горячая. А потом все вокруг потемнело.

На том свете было тепло. Это первое, что я понял. Где-то неподалеку трещала печка, совсем как наша, в воздухе чувствовалась легкая гарь и запах старого, лежалого одеяла. Оно провоняло мокрой псиной, но почему-то неприятно не было. Скорее наоборот, как если бы ты попал домой, в котором долгое время отсутствовал.

И еще здесь были голоса ангелов. Казалось, они роились подобно пчелам совсем рядом, у меня над головой. Я попытался различить слова и даже получилось.

— Я тебе сейчас руки оторву, в жопу вставлю и скажу, что так и было.

— Громуша, я же прошто шпрошил.

— А я тебе просто ответила. На сладенькое его потянуло. О других бы подумал. Представь, что случилось чудо и мы построили коммунизм. Теперь все общее.

Ну вот, и тут облом. Только подумаешь, что умер и даже неплохо устроился, как судьба усмехается, глядя сверху. Я с трудом открыл глаза. Раем и не пахло. Пахло той самой псиной от байкового, порванного посередине, одеяла. Шагах в трех от меня ругались два бюджетных «ангела», выделенных организацией по рангу не выше СОБЕСа: Гром-баба и Слепой.

— Вы чего тут разгалделись? — я попробовал приподняться и сразу бросил эту глупую затею. Боль мгновенно растеклась по телу и усилилась в животе. — Ты, Гром-баба, как женщина мудрая, должна догадываться, что у каждого здорового мужчины иногда возникает потребность в сладеньком. Если ты понимаешь, о чем я.

— Да если бы, я разве против? Так эта босота сгущенку у меня выпрашивает, которую вернули после Молчунов. Засренец эдакий. Ой, — всплеснула руками танк, — Шипик, ты как?

— Живой, если ты это имеешь в виду.

Я откинул одеяло, с некоторой опаской потрогав живот. Да, шрам. Причем некрасивый, неровный, словно кожу стянуло на скорую руку. Видимо, это надо Алису благодарить за спасение. Ну что ж, Кора, теперь мы квиты. Твоя подруженция отомстила за пластическую хирургию с моей стороны.