Захват прошлого. Анна-флорентийка. Книга вторая - Вера Валлейн

– Все по той же причине, – немного слукавила я.

– У него в доме сегодня официальный праздник, отмечают сделку, свадьбу, так сказать…

Ничего себе… А мне он ничего не сказал, наверное посчитал мое появление там неуместным…

– Я пойду туда, хочу своим глазами полюбоваться на его радость.

Пауло взмолился:

– Не дразните вы его. Попробуйте просто забыть о случившемся.

– Не получится, он сам не даст мне спокойно все забыть. Возможно, после моего присутствия там, мнение людей поменяется. Гораздо хуже стыдливо прятаться, словно я совершила преступление. Уж моей вины в случившемся точно нет.

Гости собрались здесь, чтобы перемыть мне косточки? Уже подходя к палаццо, я столкнулась с повышенным вниманием.

Женщины, оборачивались и что-то нашептывали спутникам. Некоторых я хорошо помнила по дню открытия. Тогда они были в числе первых покупательниц. Но теперь отводят глаза, словно хотят избежать любого контакта, даже элементарного приветствия.

Действительно, плохой признак. А с учетом того, что все с моим бизнесом только начинается, тем более. Стараясь не обращать внимания на косые взгляды, я поднялась по ступеням в освещенное яркими огнями здание. Даже с улицы была слышна музыка и смех гостей.

Радуется, не говоря мне ни о чем.

Я специально подобрала черное платье для этого выхода, как траур по нашим отношениям, по этой несостоявшейся любви. В этот раз я даже не использовала свои отрезы с рисунками, все было просто и лаконично. Только черное, которое максимально подчеркивало лицо, и свободно распущенные, падающие по плечам волосы.

Некоторые аристократы не скрывали призывных и горячих взглядов. Наверное, намекая, что они не против заменить мне любовника. Но видя холодную гримасу на моем лице, они не решались сделать первый шаг.

– Она пришла…

Шепот переливался по большому залу приемов. Весь цвет местного общества был там, но я не видела Лоренцо среди веселящихся или танцующих пар.

И тут, присмотревшись получше, я заметила его, стоящего у дальней стены и равнодушно наблюдающего за гостями.

Не очень-то и напоминает счастливого молодожена. Даже удовлетворение в душе появилось. Похоже, он действительно не знал эту женщину. А кому доставит радость брак с незнакомым человеком?

Лоренцо заметил меня издалека и безотчетно двинулся навстречу.

– Ты все-таки пришла…

– Я усмехнулась:

– Не могла пропустить такое торжество.

– Значит, я был прав, – Лоренцо ласкал мое лицо одним глазами, улыбаясь своим мыслям.

– О чем ты?

– Я принял решение, Бланка. И оно зависело от того, придешь ты сегодня сюда или нет.

Я оглянулась, люди смотрели на нас, еще бы, такое представление…

– Чувствую себя неловко, это праздник твоего бракосочетания, но не встречи со мной.

– Я сказал себе, если она узнает про вечер и захочет явиться, значит, я ей еще не безразличен, что бы она не говорила.

– Совсем не поэтому…

Но Лоренцо уже меня не слышал. Крепко сжимая мою руку, он вышел в центр зала и поднял ее высоко вверх.

– Уважаемые гости! Прежде всего, хочу, чтобы вы поприветствовали многоуважаемую синьорину Бланку, которую вы все знаете…

Улыбки, многозначительные и саркастические, последовали ответом. Кто-то выкрикнул слова приветствия, последовали хлопки рук, не особо восторженные. Это не укрылось от его внимания.

– Как вы все знаете, она – моя хорошая подруга, к которой я отношусь с глубоким уважением. Настолько глубоким, что рад выступить покровителем ее предстоящего брака.

Слова произвели эффект взрыва. Все замолчали и превратились в слух. Я хотела остановить его, закричать, что так делать не нужно. Но разве это возможно при всех?

– Хочу всем объявить сегодня о помолвке Бланки и Валентино Конти! Теперь вы понимаете, как нам важно ее счастье?

От такой заботы у меня глаза на лоб полезли.

– Со мной никто…

Но Лоренцо еле уловимым шепотом дал знак молчать.

А люди… Тон отношений сразу изменился. Если мгновение назад я была обманутой дурочкой, то сейчас моментально стала уважаемой девушкой, с интересами которой считались. Это была не болтовня о чувствах в их глазах, а реальный статус. К тому же, Валентино ни за что бы не согласился быть посмешищем, по их мнению.

Только обо мне никто не подумал.

Я почувствовала непреодолимое желание все бросить, но чья-то жесткая рука схватила мое запястье.

– Благодарю вас, синьор Лоренцо, за то, что остановили выбор на мне… Ведь, как я слышал, у вас были и другие предложения.

Гости зашептались, прикидывая, кто еще мог решиться на такой шаг. Общественное мнение менялось все быстрее.

Я захотела отдернуть руку, но Валентино держал ее мертвой хваткой.

– Поблагодари своего покровителя, Бланка, – тихим и сладким голосом намекнул он.

– Благодарю, – сухо бросила я, ни на кого не глядя.

– Прошу нас извинить, мы должны обсудить с невестой дальнейшие планы на бракосочетание, – поклонился Валентино и медленно направился со мной в один из уединенных коридоров, где можно было скрыться от множества любопытных свидетелей.

Только там он отпустил мою руку, на которой остался красный след:

– Извини, но я боялся, что ты можешь убежать в любой момент и сделать себе хуже.

Как же он доволен… Смотрит на меня, как на любимое блюдо, уже предвкушая, как будет наслаждаться им. Он ничего не скрывал, жестом хозяина поправив немного съехавшее с плеча платье.

– Не дотрагивайся! Ничего не мешает мне уйти прямо сейчас!

Валентино улыбался:

– Как сверкают глаза, не могу налюбоваться. Знаешь, страсть и ярость неразличимы вблизи… Ты похожа на возбужденную долгой разлукой любовницу. И никуда ты теперь не денешься.

Он схватил меня за талию и резко притянул к себе:

– Люди смотрят! Отпусти! – озиралась я, действительно, несколько заинтересованных гостей с радостью выразили одобрение.

– И не собираюсь! Я все-таки дождался своего часа, да?

Он впился в мои губы, одновременно пытаясь изучить мое тело под тяжелым бархатом. Из последних сил я вырвалась и с трудом отдышалась:

– Хватит меня лапать!

Валентино блаженно улыбался:

– Чему ты радуешься? Ты знал о моих отношениях с Лоренцо. Так зачем подписался на это? Раньше я хотела все с ним закончить, но теперь сто раз подумаю. Не хочу, не желаю быть тебе верной женой!

Но он был непробиваем: