Очкарик 3 - Семён Афанасьев

Всё происходящее напоминает плохой водевиль и вызывает единственную ассоциацию: руководитель среднего звена местной стражи хочет сэкономить себе время и силы.

По аналогии с доблестной полицией моего мира, он банально создаёт стресс, перекладывая заботы дознания с плеч дознавателя на фигурантов.

К сожалению, с учётом моих сопровождаемых дам, мы сейчас не в том положении, чтобы ему поддаваться либо уступать: орчанки в эльфийском городе — не та сегодня тема. Даже если город формально цивилизован и нейтрален.

— Стоп. А это где было? — из-за спины эльфа выходит второй из его спутников-людей и вклинивается между нами, делая жест рукой начальству.

— Графство Ален, — отвечаю соплеменнику, игнорируя ушастого.

— Когда?

— Буквально этот месяц. Пара недель тому, точно дни считал.

— Как звали того человека? — люди переглядываются между собой, игнорируя светлого.

Эльф молчит и, кажется, злится.

— Барон Торфаальд. А что?

— Точно он?! — дознаватель-человек только что на месте не подпрыгивает.

— Точнее не бывает. — Лезу в карман и протягиваю ему деревянный амулет для связи.

Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять по мимике: имя барона здесь явно знакомо.

Представитель местной администрации без затей принимает у меня деревяшку и добросовестно читает последние сообщения от Торфаальда. Затем, переглянувшись с напарником, что-то пишет тому прямо в моём амулете.

— Всё в порядке. Вижу их мысли. Просто постой минуту спокойно, — раздаётся за спиной голос Асем. — Они ждут какого-то ответа от барона.

Делаю, как она просит.

* * *

— Пока мы вдвоём, — метиска прижалась к Вадиму и тихо заговорила ему на ухо. — Можешь объяснить, почему ты так упёрся в адрес Асем?

Орчанки дружной компанией только что пошли на женскую часть заднего двора: младенец проснулся. Теперь его надо было покормить, перепеленать, поиграться и чёрт знает что ещё.

Лично её, в отличие от кочевниц, маленькие дети не интересовали от слова совсем (во всяком случае, пока что). Особенно чужие дети, которые регулярно орут невпопад и мешают жить.

Пятнистый многообещающе покосился в разрез её жилета, но вслух сказал совсем иное:

— Слишком неуместное предложение с её стороны. Для неё это всё гораздо более серьёзно, чем для меня, тебя или Акмарал. Ну и она для меня просто ребёнок.

— Ну-у, лет ей и правда немного, но для этого самого — вполне порядок. — Метиска передвинула ладонь под столом и уверенно сжала пах собеседника, лишая его возможности неверной трактовки намёка.

— Я не смогу с ней ни расслабиться душой, ни заставить себя переступить через собственные правила, — Вадим удивлённо смотрел на ладонь тёмной, лежащую поверх его штанов, но вслух не протестовал.

Уже хорошо.

Из любопытства метиска сжала пальцы чуть сильнее, как если бы они были наедине и собирались ложиться спать вместе:

— Интересно, — ответила она на его невысказанный вопрос. — На тему того, что сейчас мелькнуло в твоих мозгах, не парься: я же дроу для всех. Такая модель, как ты говоришь, поведения — наша социальная норма.

— Ты тоже начала читать мысли?! — шёпотом изумился товарищ.

Попутно он, кажется, начал сердиться на собственную плоть, слишком послушно отзывавшуюся на прикосновения полукровки.

— Не мысли. Эмоции, — мотнула мелкими косичками в воздухе она. — И не злись, пожалуйста: ещё ни один хуман в такой ситуации не смог проигнорить эльфийку. Если твоими словами говорить, мой обмен веществ изначально ориентируется на твои бессознательные физиологические реакции. Если я не захочу, ты не сможешь сопротивляться своему желанию.

— Вот именно, — проворчал хуман и заёрзал на лавке, пытаясь устроиться поудобнее. — Но я бы попросил тебя перенести этот массаж на иное время и в другое место.

— Договорились, — она, хихикнув ему на ухо, убрала руку и не стала говорить вслух того, что пришло в голову именно сейчас.

В иных городах даже их интимная связь прямо здесь, при всех, не была бы совсем уж большим отклонением от социальной нормы.

Дроу есть дроу.

Тем более что они пересели за стол в нише, в простенке, и с трёх сторон были укрыты от чужого внимания.

Во время беседы со стражей Хе крайне невовремя растерялась. Если честно, она ожидала от светлого эльфа если и не автоматической поддержки, то как минимум лояльности по расовому признаку.

Вадим, быстро тогда сориентировавшись, вышел из-за стола и продолжил в беседу уже без неё.

Пока её первородный вроде как соплеменник (цвет не считается) препирался с пятнистым, метиска пыталась лихорадочно сообразить, чем вообще это всё было чревато.

Если бы старые правила караваных путей работали, опасаться было бы ничего.

К сожалению, события последних недель к спокойствию не располагали.

Всё решилось на удивление парадоксально. После упоминания имени товарища Вадима из графства Ален стражники-люди (в отличие от эльфа) чем-то заинтересовались.

Смешно, но именно общение хуманов между собой через амулет-деревяшку за какую-то четверть часа поставило точку под всеми неприятностями: рядовые стражники, топтавшиеся на улице, вынесли все тела из заведения, бросая недовольные взгляды на их стол.

Светлый эльф, развернувшись посередине разговора, просто вышел и испарился.

Пара хуманов, вошедших с ним вместе, что-то выяснила в итоге у барона Торфаальда через деревяшку мастера Харта и нехотя откланялась.

Хе часто совсем не понимала Вадима, хотя и старалась изо всех сил: сделать то, чего хотела Асем, мужчине вообще ничего не стоило. Зачем упираться на ровном месте?

Она для очистки совести попыталась ещё пару раз зайти с разных сторон, но потерпела неудачу.

Плюнув и прекратив спорить, метиска мысленно твёрдо пообещала себе этой ночью всё равно всё сделать по-своему: ночевать предстояло в спальнях на верхних этажах этого заведения. Там будет где развернуться даже коллективом, раз товарищ — такой чёрствый чурбан.

При всём уважение к Вадиму, иногда некоторыми вещами стоит управлять женщине (Акмарал, кстати, тоже была не против задуманного — это метиска уже выяснила наедине, улучив момент).

— Кажется, твоё тело с тобой не согласно, — не удержалась Хе в итоге, указывая глазами на деликатные детали анатомии Вадима, после её прикосновений вполне различимые даже под его мешковатой одеждой.

Он так интересно краснеет в такие моменты.

Тёмная чувствовала себя идеально, не хватало единственного штриха.

— Ай, какого чёрта, — она поднялась и решительно уселась на человека верхом, сжав его бёдрами и расстегнув до пупа жилет. — Не дёргайся. Всё под контролем. Просто поцелуемся.