Мой наполовину - Лила Каттен

обозначал, я не знаю. Сожаление… боль… прощание?

Все смешалось, и этот коктейль был отвратительным на вкус.

Гордей на моих руках притих, и я обняла его покрепче.

– Я буду по нему скучать сынок… Мамочке сейчас очень больно.

Покормила его пюре из брокколи и посадила играться, а сама медленно с раной в сердце стала собирать до конца свои вещи.

Самым сложным стала сборка игрушек. Не представляю, как мне теперь работать. Потому что в дни привозки, их так много, что они занимали целую комнату.

Пока я возилась с этим всем, сын уснул на своем коврике играясь, и я была ему благодарна, что не капризничал. Мне хотелось скорее сбежать, чтобы стены не мучили меня памятью.

Посмотрела на диван и скрутило живот.

Подумать только, этой ночью на нем я впервые была с мужчиной, как подобает. Любя и отдаваясь всецело, а сейчас собираю вещи, израненная им же.

Дурацкая шутка судьбы не иначе.

К трем часам пришла Герда и взяв на себя бразды правления «запрягла» брата. Мне было неловко за это, но она шикнула на меня, и я просто подчинилась.

– Я не знаю, что делать с игрушками. Я не могу потерять работу, но и заставлять вашу квартиру ими не могу.

– Спокойно. Ты просто не видела комнату Коли. Сделаем все в лучшем виде, не переживай.

– Я так тебе благодарна.

– Да ладно, все в норме, – она по-доброму улыбнулась, и я ответила ей тем же.

Только к шести мы окончательно перенесли все вещи, и я остановилась на пороге квартиры.

Я оставила после себя чистоту. Хотелось бы и память стереть с этих стен, чтобы забыли, что тут было. Но сомневаюсь, что это кого-то, кроме меня, волнует.

Закрыв глаза, я вышла и провернула ключ.

Оставила его, как и говорила в ящике внизу и вышла к Герде и сыну, которые были на улице.

– Все?

– Да, – попыталась улыбнуться, но поняла, что не могу этого сделать.

– Успокойся. Все проходит.

– Мне ли не знать, – ощутила изнутри какой-то сжатый ком, будто схватило что-то и отпустило быстро, потом я сделала шаг вперед.

Квартира Герды и правда оказалось удивительно большой и очень уютной. Что до ее мамы, это самый добрый и светлый человек, которого я когда-либо встречала. То с какой любовью она обращалась с Гордеем меня очень обрадовало.

Герда была права.

– Спасибо, что позволили у вас остаться. Я постараюсь быстро найти квартиру и…

– Даже не думай об этом, Сашенька. Оставайтесь сколько угодно.

Комната, в которой я остановилась, порадовала. С одной стороны, мы расположили игрушки и все принадлежности для работы. На второй нам хватило с сыном места и для кроватки и кровать брата подруги, была довольно просторной, как и шкафы. Коврик для игр малыша, меня силком заставили в гостиной уложить.

Ужин был очень вкусным. Мария Михайловна, говорила просто божественно. Отказавшись от помощи в готовке, она согласилась на уборку и пока мы с Гердой все мыли, с удовольствием провела время с Гордеем. Который, в свою очередь, показывал все, что умел и купался в любви, теперь уже трех дам.

Вдоволь насытившись играми и переездом, он быстро уснул после купания, а я улизнула на кухню поработать.

Чуть позже ко мне присоединилась мама Герды.

– Дочь о тебе много говорила, – с уважением в голосе начала она. – И я рада, что у нее такая подруга, как ты.

– Ну что вы. Спасибо конечно, но тут скорее мне повезло, что я с ней знакома, а потом и встретила случайно на улице.

– И все же, смотря на таких молодых девочек, как ты, становится на душе спокойно.

– Почему?

– Не знаю, может, потому, что мир потихоньку погибает. Злых людей полно.

– Согласна, – горло сковало железной хваткой.

– Вижу, что сама знаешь об этом, – я лишь кивнула ей. – Все мы проходим через боль. А кто-то живет в ней постоянно. Только не зацикливайся, Саша. Случается, но пусть дальше не трогает. Отпускай.

– Иногда это дается с трудом.

– Опыт никогда не приобретается легко. Ты и сама знаешь, ради кого ты идешь вперед.

– Знаю, – улыбнулась. – Спасибо.

– Доброй ночи.

– И вам.

После разговора с ней я поняла, что работать уже не смогу. Поэтому убрала ноутбук и вышла на балкон, который был утепленным и широким, почти как маленькая комната с диванчиком и небольшим столиком в углу.

Отсюда открывался отличный вид на звезды и город в целом.

Ко мне снова пришла грусть, и в эту же секунду он прислал смс.

«Просто скажи, что у тебя все хорошо».

Как ответить на его вопрос? Хорошо ли у меня все? Я в теплом уютном доме, среди приятных и доброжелательных людей. Это и есть то самое хорошо? Стоит ли вспоминать то, что внутри меня? Ту пустоту, которую он оставил после себя?

«Да».

Я надеялась, что он больше не напишет, но на экране появилось еще одно напоминание, что он был в моей жизни еще утром:

«Я бы отдал все на свете, чтобы ты меня простила и быть рядом с тобой… Просто знай, что мне жаль.

Я тебя люблю, Саша и это единственная правда, которая имеет значение».

Если бы.

Если бы все было именно так.

Подавив крик отчаяния, я стерла слезы и ушла в комнату, отключив звук на телефоне.

Легла в постель и долго засыпала, боясь, что не усну вовсе.

Все, чего я хотела – это спокойствие. Время без него, чтобы суметь забыть. И оно потекло. Медленно и мучительно.

Оно шло вперед, а я торопилась за ним. Вот только память никак не отпускала. Казалось, что наоборот, все давало понять, как без него плохо.

Олег писал мне с определенной периодичностью. Задавал один и тот же вопрос, получал один и тот же ответ и ненадолго исчезал.

Так было до тех пор, пока мы, спустя месяц, не пересеклись случайно на улице.

Глава 24

Олег

Это больно. Знать кто ты в ее глазах.

Это больно. Знать, что сын считает тебя предателем.

Это больно. Пытаться все исправить, но каждый раз получать отказ.

Алла согласилась с моими условиями.

Она забрала все, что я предлагал. Потому что больше у меня ничего не было. Думаю, она бы и от родительской квартиры не отказалась. Просто та не моя.

Мне было ничего не жаль.

Но в случае с Сашей я не знал цены. Я был бы рад согласиться на что угодно, только вернуть ее. Но тут не было рецепта, и я решил подождать.

Заявление на