Осколки прошлого - Карин Слотер

Он просто невероятно гордился своей формулировкой. Больше всего Лоре хотелось стать тем человеком, который собьет эту самодовольную улыбку с его лица. Она ответила:

—Вы утверждаете, что ваши теории — не политика, но факт в том, что ваши экономические концепции использовались, чтобы влиять на политику.

—Вы мне льстите,— сказал он таким тоном, что становилось понятно — лесть заслуженна.

—Ваша работа повлияла на Акт Лантермана — Петриса — Шорта в 67-м.

Мартин только осклабился на эту реплику и обратился к аудитории:

—Вам стоило бы пояснить для наших европейских гостей, что Билль о правах пациентов — это основополагающий законодательный акт штата Калифорния. Среди всего прочего, он поспособствовал запрету на госпитализацию граждан в психиатрические учреждения против их воли.

—А не этот ли Билль сократил финансирование государственных психиатрических больниц?

Ухмылка на его губах означала, что он понимал, к чему она ведет.

—Сокращение финансирования было временным. Следующий губернатор, Рейган, восстановил его на следующий же год.

—До прежнего уровня?

—Вы всю свою жизнь провели в аудитории, Мэйплкрофт. В реальном мире все по-другому. Изменение политического курса государства — это как изменение курса военного корабля. Предполагается большое пространство для поправок.

—Многие скорее назвали бы это ошибками, а не поправками.— Лора подняла руку, чтобы остановить его выпад.— И очередная поправка привела к тому, что в следующем году в системе уголовного правосудия оказалось в два раза больше людей с психическими заболеваниями.

—Что же…

—Переполненность калифорнийских исправительных учреждений дала почву для возникновения опасных банд, из-за чего тысячи людей были повторно заключены под стражу. В итоге тюрьмы стали настоящими очагами распространения ВИЧ-инфекции.— Лора повернулась к зрителям:— Как говорил Черчилль: «Тот, кто не учится у истории, обречен на ее повторение»[30]. Мой коллега, кажется, пытается сказать, что повторение истории — единственный способ остаться у власти.

—Пациенты!— он произнес это слово так громко, что оно эхом отразилось от дальней стены.

В повисшей тишине Лора произнесла:

—Сэр?

—Доктор,— Мартин пригладил свой галстук. Было заметно, что он изо всех сил пытается справиться с гневом.— Этот закон, о котором вы говорите, не просто так называется Билль о правах пациентов. Те, кто покидал психиатрические учреждения, были либо переведены в дома помощи, либо получали лечение на дому, чтобы впоследствии стать полезными членами общества.

—А они были способны ими стать?

—Конечно, были. Вот это проблема социалистов. Вы полагаете, что государство обязано нянчить человека от колыбели до могилы. Именно такая ложная аргументация и привела к тому, что половина Америки живет на пособие.— Он наклонился, обращаясь к зрителям:— Я верю — как верят и большинство американцев,— что каждый имеет право твердо стоять на своих ногах. Это называется Американская мечта, и она доступна для всех, кто хочет ради этого работать.

Лора показала на свою трость:

—А если человек не может твердо стоять на ногах?

—Господи, женщина! Это фигура речи.— Он снова повернулся к залу:— Дома помощи предлагают условия…

—Какие дома помощи? Которые управляются вашей компанией?

Это выбило его из колеи, но всего на мгновение.

—Активы компании хранятся в частном «слепом» трасте. Я лично никак не влияю на принятие решений.

—То есть вы не в курсе, что ваша компания получает более тридцати процентов своего годового дохода от управления домами помощи для психически больных людей?— она развела руками.— Какое замечательное совпадение, что ваше положение государственного советника по вопросам экономики позволяет вам выступать за перекачивание государственных денег в частный сектор здравоохранения, который составил значительную часть дохода вашей семьи!

Мартин вздохнул и драматично покачал головой.

—Ваша компания скоро станет публичной, верно? Вы привлекли инвесторов самого высокого уровня, чтобы наверняка поднять доходы.— Вот тут была причина того, что происходило сейчас, того, из-за чего пути назад не было.— Состояние вашей семьи существенно возрастет, если модель Квеллера распространится на оставшуюся часть Соединенных Штатов, не так ли?

Мартин снова вздохнул, снова покачал головой. Он взглянул на толпу, словно надеясь перетянуть слушателей на свою сторону.

—Я так понимаю, эта секция теперь полностью оккупирована вами, Мэйплкрофт. Теперь совершенно неважно, что я скажу. Кажется, вы все свои выводы сделали. Я плохой человек. Капитализм плохая система. Нам всем было бы гораздо лучше, если бы мы просто собирали цветы и плели венки.

Тогда Лора произнесла слова, ради которых она врала, крала и, наконец, пролетела почти шесть тысяч километров, прямо Мартину Квеллеру в лицо:

—Роберт Дэвид Жено.

И вновь это застало Мартина врасплох, но он быстро оправился и снова обратился к залу:

—Для тех из вас, кто не читает газет Северной Калифорнии, поясню. Роберт Дэвид Жено был черным строителем…

—Инженером,— прервала его Лора.

Он обернулся, явно оторопев оттого, что она его перебила.

—Жено был инженером. Он учился в Калифорнийском Технологическом. Он не был строителем, хотя был черным, если для вас это имеет значение.

Он начал грозить ей пальцем.

—Обратите внимание: именно вы постоянно пытаетесь приплести расу.

Она продолжила:

—Роберт Жено получил травму, когда посещал одну из строек в центре Сан-Франциско.— Лора обернулась к залу. Рассказывая, она пыталась унять дрожь в голосе.— Один из рабочих допустил ошибку. Так бывает. Но Жено оказался не в то время не в том месте. Стальная балка упала ему на голову, вот сюда…— она показала на свою собственную голову, и на мгновение ее пальцы будто коснулись грубого шрама на коже Роберта.— Его мозг начал отекать. Он пережил несколько инсультов во время операции по устранению отека. Доктора сомневались в его выздоровлении, но он снова смог ходить, говорить, узнавал детей и жену.

—Да,— оборвал ее Мартин.— Не стоит слишком драматизировать. У него были серьезные повреждения лобной доли. Результатом происшествия стало необратимое изменение личности. Некоторые называют это синдромом Джекила и Хайда. До травмы Жено был образцовым семьянином, но после стал проявлять жестокость.

—Любите вы выпрямлять исковерканный мир.— Лоре было противно выслушивать его сдержанные оценки и обтекаемые формулы. Она наконец позволила себе снова найти взглядом Джейн. Лора говорила с девушкой, потому что хотела, чтобы та знала правду.— До своей травмы Роберт Жено был хорошим человеком. Он сражался за свою страну во Вьетнаме. Получил образование благодаря Биллю о льготах для вернувшихся с фронта. Платил налоги. Он скопил деньги, купил дом, платил по счетам, заботился о своей семье, двумя руками тянулся к Американской мечте, и…— Лоре пришлось сделать паузу, чтобы проглотить слезы.— И когда он больше не мог твердо стоять на своих ногах и пришло время его стране позаботиться о нем…— Она повернулась к Мартину:— Такие люди, как вы, сказали «нет».