Кровь Ларингии - Илья Городчиков

агрессивно машущий своим топором над головой Сезар. Он желал боя и наверняка был способен запросто разбросать по стенам пещеры хоть несколько банд горных бандитов, но одним взглядом под стальным шлемом мне удалось на время остудить его горячий пыл.

Разбойники скалились за своими щитами, смотря на нас загнанными зверьми. Впрочем, именно таковыми они сейчас и были. Только зарубив всех нас им удастся уйти из пещеры живыми. Мы продолжали стоять, выстроившись в две стены, ощетинившись оружием словно иглами. Напряжение было столь высоким, что любое неверное движение или слишком агрессивный вдох могли зажечь искру и тогда начнётся бойня.

Наконец из-за бандитского строя, раздвинув щиты своих соратников, вышел здоровенный мужчина. Высокий, широкоплечий с длинной курчавой чёрной бородой, закованный с ног до головы в толстую кольчугу двойного плетения и толстый стальной шлем, грубо скованный из нескольких пластин. Поверх кольчуги он носил толстый плащ из шкуры чёрного медведя, подбитый мехом чёрного песца. Вышел он молча, держа на плече широкий бородатый топор, а во второй руке держа толстый щит, больше похожий на вырванную с корнем дверь сарая.

- Кто ваш командир?! – прорычал глава разбойничьей шайки, словно убитый им чёрный медведь, - Выйди же на поединок со мной!

- Ну я. С чего бы мне биться с тобой, преступник?! – крикнул я, продолжая закрываться щитом.

- К чему нам проливать лишнюю кровь? Сегодня погибло уже достаточно воинов. Я и все мои парни гордые потомки Ватании. До того, как вы, грязные ларингийцы, пришли на эти земли, то все эти горы были нашим домом. Если вы вторглись на эти земли, то будьте добры – соблюдайте наши традиции. Выйди со мной на поединок и победителю достанется всё. Выиграешь ты – мои люди сдадутся, выиграю я – и я развешу головы твоих людей на пиках пред моей пещерой и их склюют вороны. Не будь трусом и сразись со мной!

Последние слова он прокричал столь громко и яростно, что своды пещеры затрепетали, а мой загривок вспотел. Этот разбойник выглядел столь устрашающим, что навевал на меня ужас много больший, чем перед тем старым горцем, вставшем на мосту. Да, за прошедшие месяцы своё тело я стал чувствовать гораздо лучше, да и постоянные тренировочные бои против Бернда и Фабриса не прошли даром, но из прошлого я всё же научился извлекать уроки из прошлого. У меня есть шансы выиграть этот бой, но рисковать всеми своими воинами у меня не было ни желания, ни права так поступать.

И как же мне поступить? Что так, что так всё равно прольётся кровь. При любом раскладе я могу потерять людей, свою жизнь или всё вместе. Вот только стоит ли мне верить словам разбойника?

Я поудобнее перехватил копьё. Плотный строй щитов не даст мне нормально размахнуться, но этого и не нужно. До вражеского главаря всего-то метра четыре. Короткое и тяжёлое копьё будет очень удобным для того, чтобы пробить голову этого здоровенного дикаря.

Незаметно я удобнее перехватил древко и что есть силы метнул его в главаря. Не успело копьё долететь до цели, как я вырвался из строя, вытягивая из ножен саблю. Разбойник успел закрыться своим странным щитом и копьё с глухим стуком ударилось в его угол. Он закрыл свои глаза щитом всего на несколько мгновений, но мне хватило этого, чтобы в два прыжка оказаться рядом с ним. Я хотел ударить снизу, целясь ровно в его квадратную челюсть, прикрытую только густой бородой. Лезвие почти коснулось его кости, но дикарь подставил своё предплечье. Сабля глубоко врубилась в укрытую толстой кожей конечность и потекла кровь, но, казалось, разбойника это совсем не смутило. Он отбросил свой щит в сторону и схватился за топор обеими руками. Словно комбайн он начал рубить, пытаясь оттеснить меня к стене пещеры.

Горец бил яростно и быстро, но без выучки и хоть какого-то мастерства. Попади я под его удар и тогда жить мне останется мгновения, но пока мне хватало прыти, то под удары попадал только воздух. Он рычал и тяжело пыхтел, силясь достать меня, но только высекал искры своим широким топором, попадая вместо податливой плоти по твёрдому камню.

- Сражайся как мужчина! – зарычал горец, занося свой устрашающий топор над головой.

Я рванулся в сторону, но сразу же остановился. Разбойник ухмыльнулся и со всей своей страшной силой в то место, где я должен был быть через мгновение. От удара горец даже присел, открыв свою незащищённую шею и я тут же этим воспользовался. Собрав всю силу, рубанул по шее прямо промеж позвонков. Удар оказался очень сильным и наверняка бы отсёк голову врага, но главарь разбойников уже начал вставать, а потому сабля намертво встряла меж позвонков. Горец упал замертво и несколько раз дёрнулся, после чего затих.

Пока рывками пытался вернуть свою саблю, то услышал звон падающего оружия. Горцы, как и было обещано, побросали оружие и подняли руки вверх. Обтерев клинок об одежду главаря, я приказал своим бойцам повязать всех разбойников. Всё-таки, продажа пленников эта полноценная строка доходов и пропускать её не стоит.

Наконец можно было проверять и приватизировать всё награбленное разбойниками. Всё это лежало в следующей пещере, куда вёл гораздо больший коридор. Эта пещера не отапливалась, но это было к лучшему. Всё же, здесь хранились не только товары, но и добытая в налётах пища. Осветив комнату факелами, мы принялись за просмотр добычи.

Эта шайка точно действовала на местных трактатах далеко не один месяц и даже не год, а потому собрали очень и очень немало добычи. Сушёная рыба и мясо, пшеница, мука, сыр, соль, картофель, сухофрукты и даже небольшой, граммов на триста, мешочек с сахаром. Сахар был большой ценностью даже для самых высоких слоёв населения, а потому можно было считать, что мы немало обогатились. Позже мы наконец добрались до оружия. Топоры, мечи, булавы, очень много разномастных копий, несколько луков и арбалетов, но всё это мало меня интересовало. В свете факела я заметил несколько сколоченных деревянных ящиков, стоящих друг на друге и несколько бочек рядом, каждая из которых была не меньше пятидесяти литров. Трепеща от всепоглощающего интереса, я медленно подошёл к ящику и откинул кожаные петли. В открытом нутре ящика показалось несколько выкованных железных труб, часть из которых была прижата к деревянным лафетам при помощи стальных полос.

Ухнув от тяжести, я вытянул из ящика одно из орудий. Весило оно не меньше восьми с половиной килограмм, а