Приготовь для меня любовь... - Татьяна Лайт

— Егор, ну прошу тебя. Ведь ты любил меня, в память наших отношений, — Лида встала на колени, — я готова оказывать тебе интимные услуги постоянного характера, мы же знаем друг друга хорошо, я помню все, что тебе нравилось. Я немного прошу, квартиру в Москве, машину и скромное содержание в 500 000 рублей в месяц. Сжалься Егор, что мне делать? — Лида начала рыдать, причем не красиво, как это было в начале, а надрывно, по настоящему, размазывая слезы.

— Лида, я влюблен. Мне не нужны твои услуги, мне вообще ничего от тебя не нужно, зря ты ушла от мужа, — тяжело вздохнул я.

— Это он ушел, нашел молодую, а меня выставил. Я для него все, и пластика и косметология, и фитнес и в сексе все что хотел, а он, — Лида рыдала, мне стало ее жалко, но связываться с этим всем снова не было никакого желания.

— Оставь информацию, я кину тебе на карту денег на первое время, — отвернулся от нее, стало немного противно.

— Если ты еще раз появишься в поле зрения Егора или начнешь ему гадить, тебе деньги уже не понадобятся, ты меня поняла, — прорычал на нее Марат, — я не такой жалостливый, как друг, поняла?

Лида мотнула головой и вышла из кабинета, мне стало легче, но тут я вспомнил глаза Маши и побежал на кухню. У двери меня поймал отец и сказал, что Маша ушла. Я метался по кухне, просто в бешенстве. Посмотрел на часы и понял, что целый день разбирался с тем, что и яйца выеденного не стоит, а Машка где-то дома навыдумывала себе не бог весть что. То я сплю с ней, то на меня жена бывшая вешается. Вот Ромео. Марат попытался с Янкой наладить контакт, но та ушла в оборону. Друг совсем поник. Тут отец сказал то, от чего сердце просто упало.

— Маша, скорее всего, уехала из города, я видел в руках спортивную сумку, подглядел, когда Яна выходила за ключами, — виновато закончил он.

Начал звонить Игорю, тот сказал, что Маша приехать не обещала, на связь выходит регулярно, успокоил его, и отключился. Ну и где ее искать? Что я знаю о ней? Ничего.

Отпустил девчонок и закрыл кафе. Надо немного успокоиться и подумать. Сели за стол: я, отец и Марат. Из нас троих в нормальных чувствах был только отец. Марат явно думал о Янке, а я не переставая соображал куда могла податься моя ненаглядная.

— Давайте не молчать, — заговорил отец, — вы хоть и мальчики взрослые, но что-то, видимо, не шибко умные. Давайте разбираться. Одна голова хорошо, три получше будет. Давай с Марата начнем, что случилось, почему Янка такая взвинченная? Чего ребенка до красных глаз и трясущихся рук довел?

Марат отвернулся. Было видно, что ему плохо, очень плохо и делиться этим плохо тяжело и непривычно. Рассказывал он о себе очень обрывисто, кратко, но даже по этому было понятно, почему он свое отчество не переваривает и фамилию ненавидит. Когда дошел разговор до Янки, в голосе добавилось нежности, тепла, я не узнавал друга. Был рад, что кто-то смог его отогреть после всего, что пережил он в прошлом. Но когда он рассказал про погром, и про разговор с Максом, то мне стало не по себе. Зная, что пережила Яна, стала понятна ее реакция и поведение. Кроме откровенного разговора с ней больше предложить было нечего. Примет его такого израненного, значит примет, нет, значит, друг мой совсем пропадет. Но надеюсь не сломается.

Слушал я Марата и думал, что ж я за человек такой? Ничего не знал о близких. Что у брата дети были, не знал, что Игнат сын Игоря не знал, что лучший друг пережил, опять не знал, про Машу свою и то ничего не знаю. Ведь она не в пустоту растворилась, а поехала куда-то, а куда?

— А ты что скажешь? — вывел меня из размышлений отец, — Машу стало быть любишь?

— Люблю, сильно люблю, — отозвался я.

— А она знает?

Помотал головой. И подумал, я не только ничего о ней не знаю, и она обо мне не знает. Что женат был, что детей иметь не могу, что люблю ее, безумно люблю. И что теперь с этим делать?

— А что времени не было сказать? — уточнил отец.

— Как то не было подходящего случая, — помялся я.

— Теперь достаточно подходящий момент? — съязвил он, — да только говорить некому, — вздохнули все, — видимо не самое лучшее ты унаследовал от меня. Дотянулся кота за всякие подробности…

Сидим, молчим, и тут Марат бьет себя по любу, куда- то звонит и потом говорит мне, куда уехала моя Маша на поезде. Сбегал в кабинет Игоря и выписал из личного дела адрес ее прежней прописки. Она поехала домой. Попросил Марата присмотреть за кафе, пока нас не будет, а сам пошел собираться, а рано утром выехал на машине к своей беглянке.

Маша

Села в поезд и выдохнула. Дорога, оказывается, обладает волшебным свойством, отдалять тебя от твоей проблемы. Смотришь на все как будто со стороны. Немного абстрагируешься. Может не только из-за невозможности повторной встречи, все рассказываешь попутчику. А еще и потому, что в дороге по-другому смотришь на свою жизнь, как бы со стороны и хочется это проговорить, чтобы закрепить в своем сознании. Людям повезло, попутчиков у меня не было. Так что проговаривать было некому. А очень хотелось. В голове творился хаос. Что творится в моей жизни? А главное зачем? Я только-только успокоилась, дети пристроены, переезд прошел хорошо, Тая подарила мне не только дом, но и ощущение семьи. Работа мне нравится, есть свои особенности и недостатки, но есть и перспективы. Зачем мои волнения? Откуда взялись слезы? И главный вопрос — Что с этим делать? Какие отношения нас связывают с Егором, и как это выглядит со стороны? Приехала из глухой провинции мамаша, ни разу не была на могиле Игната, за то перевернула его кафе, навязала внуков его отцу, и пытается предъявлять какие-то права на его старшего брата. Вот так Маша, молодец. Тихая, скоромная, не алчная девушка, говорите?

Слезы опять покатились по щекам, мысли уходили все дальше в негатив, за окном становилось непроглядно темно, как и в моей голове. В поезде выключили свет, стало совсем одиноко и тоскливо, но в купе свет включать не стала. Атмосфера вокруг передавала внутренне состояние. За окном мелькали столбы, поля, леса, полустанки, маленькие вокзальчики, вводя меня в состояние транса. Постепенно я сосредоточилась на происходящем за окном, и голова очистилась от всех мыслей, была только я, потемневшее окно и бесконечное мелькание. Не заметила, как уснула. Спать сидя, прислонившись к окну, было неудобно. Проснулась спустя несколько часов от сильной ломоты в шее, сползла на подушку и тут же уснула. Сон был очень тревожным. Мне снилась мама, она смотрела на меня не одобрительно и качала головой. Мои родители не любили ругаться, всегда выясняли отношения в разговоре, при моем воспитании тоже в основном разговаривали, очень редко применяли наказания, но чаще это было ограничение в чем-то, очень редко со мной не говорили день или два. Увидев молчащую маму, мне стало очень тревожно, сердце сжалось, как в детстве. Только вот за что меня корят, я не поняла. Я ведь никому не желала зла. И как теперь быть мне я не знала и ехала домой, чтобы собраться мыслями, подпитаться спокойствием и энергией. Мне очень не хватало мамы, но до этого момента мне не хватало ее помощи с детьми, по дому, ее ласкового взгляда и теплых рук. А сейчас мне катастрофически не хватало человека, с кем я могу посоветоваться и точно быть понятой, принятой и услышанной.