Бунтарка для хорошего мальчика - Татьяна Карсакова

— Нормально я все отвечала. — буркнула девушка, хотя уже и не так уверенно, все же учеба была ее слабым местом. — Запуталась в датах, с кем не бывает?

— Со всеми бывает. — мило улыбнулась преподавательница. — Вот только с вами чаще, чем с остальными. Напомнить, как вы «Слово о полку Игореве» только с третьего раза сдали?

— Спасибо, я и так помню! — Марьяну окончательно понесло. — Часы, проведенные под дверью вашего кабинета, трудно забыть. Вы же не соизволили ни разу прийти на пересдачу вовремя, считаете, что должники обязаны вас ждать.

Воздух в кабинете сгустился от напряжения, студенты застыли, словно каменные изваяния, в ожидании развязки. Бунт назревал давно, Антонина Андреевна и правда зачастую позволяла себе лишнего, вот только никто не мог заподозрить вождя восстания в скромной Марьяше.

— Марьяна, вы позволяете себе лишнее. — женщина хищно прищурила глаза и шагнула к Марьке.

— Что? — ехидно ухмыльнулась Марья. — Высказать свое мнение? У нас теперь как при авторитарном режиме, — инакомыслие наказуемо?

Откуда-то сзади послышались робкие смешки. Невозможно было не рассмеяться при виде того, как маленькая, щуплая Марьяшка оттявкивается от высокой статной преподавательницы — Слон и Моська, как ни крути.

— Марья, вы путаете глупость с инакомыслием. — устало вздохнула женщина. — Вам до инакомыслия очень далеко.

— Как вам до чувства такта и пунктуальности. — безмятежно улыбнулась Марья. — Знаете, Антонина Андреевна, вы меня утомили! Пойду я, пожалуй, кофе попью. Всем пока, ко второй паре вернусь! — с этими словами Марьяна сгребла вещи в рюкзак, закинула этот самый рюкзак на плечо и спокойно вышла из кабинета. Ее провожала гробовая тишина.

Гелка догнала подругу уже в коридоре, когда Марьяна спокойно, как ни в чем не бывало, ела шоколадку, устроившись на подоконнике.

— Ну ты и даешь! — с восхищением выпалила Ангелина, падая к Марьке на шею. — Это было великолепно!

— Спасибо, что оценила. — хмыкнула Марьяша. — Ты-то что здесь делаешь?

— Примыкаю к сопротивлению. — Ангелина посмотрела на Марьяшку так, будто поясняет очевидное. — Тоже высказала Горгоне все, что о ней думаю, и гордо ушла.

Девчонки на миг замерли, посмотрели друг на друга и вдруг расхохотались — весело, но с истерическими нотками.

— Гелка, — бормотала Марьяна сквозь хохот, — ты же понимаешь, что экзамен мы ей не сдадим!

— Сдадим, сдадим! — подбодрила оптимистичная Ангелина. — Конечно, готовиться придется на каждый семинар и автомата не видать, как собственных ушей, но обострять ситуацию она не станет — слишком умна.

— Если бы. — Марья была все же реалисткой. — Надо бы, конечно, пойти извиниться, но вообще не охота. Прям из души воротит о мысли, что пойдем каяться перед этой акулой.

— Ну если воротит, то и не пойдем. — Гелка только пожала плечами. — Я тоже в восторг от мысли об извинениях не прихожу, так что без этого как-нибудь прорвемся.

Марьяна обняла такую уверенную, бесконечно надежную подругу. Наверное, впервые в жизни после такого серьезного фортеля Марьяше не было страшно. Было смешно, радостно, а еще переполняла бесконечная гордость за свой отчаянный поступок. Сколько поколений студентов терроризировала Горгона. Парочку точно, Антонина Андреевна уже давно не девочка. И все молчали. И только она, Марька, осмелилась выступить против этого деспотизма.

Даже смелая, авантюрная Ангелинка держала себя в руках до поры до времени и только когда Марьяна показала ей пример, Гелка осмелилась действовать. Все-таки какая она, Марьяша, молодец, как вдохновила подругу на подвиг!

От размышлений оторвал голос Ангелины.

— Что целуя пару делать будем?

— А? — Марья растерянно посмотрела на неугомонную блондинку. — Пошли в столовую, там булочки как раз испекли, раз ты больше не на диете, можно и пировать.

— У! Скучно! — Ангелинка надула пухлые губки, раздумывая куда бы им податься. — Мы такой переворот учинили, ты предлагаешь праздновать его в столовой?

— А куда ты хочешь? — теперь задумалась уже и Марьяна. — Можем к мальчишкам в институт съездить, у них как раз перерыв к нашему приезду будет.

Гела не удержалась от насмешки:

— Уже соскучилась по Женьке?

— Да не то что бы… — Марья смутилась. Она готова была проводить с Евгением каждое мгновение и, разумеется, предложила поехать в институт к ребятам не просто так, но признаваться в этом было глупо и как-то стыдно.

— Да ладно! — Ангелина понимающе улыбнулась. — Я до сих пор оторваться от Вадика не могу, хотя мы уже год вместе, а на первых порах каждую секунду на телефоне были. Поехали, навестим твоего Ромео, за одно и всю компанию булочками из нашей столовой угостим.

Девушки взялись за руки, и весело болтая, поскакали в столовую закупаться. Идти в технический институт без запаса еды они не рисковали — голодные друзья их самих съедят и не заметят.

Утро выдалось на редкость промозглым и туманным. Девушки шли сквозь плотные, белые клубы к трамвайной остановке и не видели дорогу даже на расстоянии метра.

— Тут главное, что б Аннушка не пролила масла. — засмеялась Марьяшка. — А то не увидим трамвайных рельс с тобой и повторим судьбу Берлиоза.

Гелка только вздрогнула.

— Я тебя, Марьяшка, конечно, люблю, но если и умирать, держась с кем-то за руки, то только с Вадимом.

— Фу, ты такая романтичная! — Марьяна скривилась. — Это же будет очень весело. Превратимся с тобой в привидения, поселимся в институте, Антонину Андреевну до инфаркта доведем.

— Марька, прекрати! — психанула Ангелина. — Достала со своим черным юмором.

Марьяша только усмехнулась. Гела, конечно, очень смелая девушка, но похоже серое, туманное утро и мистическая атмосфера доконали даже ее.

Марьяша, наоборот, чувствовала себя в своей тарелке.

Девушка обожала все промозглое и мистическое, к тому же недавняя победа все еще грела душу, а адреналин плескался в крови.

— Марька, трамвай! — вновь не дала придаться самодовольным мыслями вредная Ангелина и потянула подругу за руку прямо к подъехавшему транспорту. Едва не споткнувшись на выщербленном асфальте, девчонки в последнее мгновение успели запрыгнуть на подножку и с облегчением откинулись на твердых, но таких родных трамвайных сидушках.

— Гони мелочь! — велела Марьяша, старательно выскребая из кошелька все, что там было.

— Сиди уже, заплачу. — Гелка достала из плотно набитого кошелька сотню и протянула её водителю. — Очередной финансовый кризис? — спросила она с сочувствием.

— Неделя до спонсорской помощи от родителей и заказов, как на зло, нет. — Марьяша уткнулась в плечо подруги, демонстрируя свою досаду. Ангелина только улыбнулась. Вообще, у ребят было принято легко относиться к деньгам — у кого они есть, тот и платит. И если мальчишки еще могли гордо отказаться от помощи друзей, то девушки такую помощь принимали друг от друга легко и никогда не забывали помочь в ответ, когда возникала необходимость. А Гелка, выросшая с братом и привыкшая делить пополам вообще предпочитала жить как в коммунизме — все мое — твое.