Отважная - Холли Блэк

Рут стояла на коленях рядом с арфой.

– Не надо… – сказала Вэл, но пальцы Рут уже прикоснулись к золотистой струне.

Комнату мгновенно наполнил плач.

– Я – фрейлина королевы Никневин, – произнес странный звучный голос, полный слез. – Я была ее фавориткой и наперсницей и получала удовольствие, терзая других. У Никневин была одна игрушка, которую она очень ценила, – рыцарь из Летнего Двора. Его слезы ненависти дарили ей больше наслаждения, чем возгласы любви других. Меня отвели к королеве, и она требовала, чтобы я призналась, что у меня с ним интрига. Я отрицала это. Тогда она показала пару его перчаток и велела, чтобы я рассмотрела вышивку по краю. Это оказался аккуратный узор, вышитый моими волосами. Были и другие доказательства: свидетели наших встреч, записка его рукой с клятвами верности. Все это было неправдой. Я упала, умоляя Никневин о пощаде и обезумев от страха. И когда меня вели на смерть, я видела, как другая фрейлина, Мабри, улыбается. Сверкая глазами, она вытянула пальцы, чтобы вырвать у меня прядь волос. И теперь я должна рассказывать мою историю вечно.

– Никневин? – переспросила Рут. – И кто это такая?

– Кажется, это прежняя королева Зимнего Двора, – ответила Вэл.

Она провела пальцами сразу по нескольким струнам. Раздался нестройный хор голосов: каждый из них рассказывал свою горькую историю и упоминал о Мабри.

– Все это волосы. Волосы жертв Мабри.

– Довольно страшное дерьмо… – начала Рут.

– Ш-ш, – остановила ее Вэл.

Один из голосов показался знакомым, но она не смогла вспомнить, когда раньше его слышала. Она снова дернула золотую струну.

– Когда-то я был придворным на службе у королевы Силариаль, – произнес мягкий мужской голос. – Я жил ради игр, развлечений, поединков и танцев. А потом я полюбил, и все эти вещи потеряли значение. Моей единственной радостью стала Мабри. Мне было желанно только то, что радовало ее. Я купался в ее наслаждении. А потом, в один праздный день, когда мы собирали цветы и сплетали гирлянды, я заметил, что она ушла в сторону. Я последовал за ней и услышал, как она разговаривала с тварью из Зимнего Двора. Они казались хорошими знакомыми. Тихим голосом Мабри передавала ему сведения, которые собрала для Зимней королевы. Мне следовало бы разгневаться, но я слишком испугался за нее. Если бы Силариаль узнала, последствия для Мабри стали бы ужасными. Я обещал любимой, что никому ничего не скажу, но попросил ее немедленно скрыться. Она пообещала мне это и горько плакала из-за того, что обманула меня. Через два дня мне предстояло встретиться на турнире с моим другом. Когда я надел доспехи, они показались мне странными, более легкими, но я не обратил внимания. Мабри сказала, что вплела в них свои волосы – как подарок на память. Когда мой друг нанес удар, доспехи смялись, и меч рассек меня целиком. Я почувствовал шелк ее волос на щеке и понял, что меня предали. И теперь я должен рассказывать мою историю вечно.

Вэл тяжело села, уставившись на арфу. Мабри – шпионка Зимнего Двора! Она сама убила Тэмсона. Равус просто стал ее инструментом.

– Кто это был? – спросила Рут. – Ты его знала?

Вэл покачала головой.

– Но Равус знал. В этой истории меч был в его руках.

Рут прикусила губу.

– Это так сложно. Как мы сможем разобраться?

– Мы уже кое в чем разобрались, – ответила Вэл.

Она встала и ушла в соседнюю комнату. Это оказалась просторная кухня. Однако в ней не было ни плиты, ни холодильника, а только одна мойка на полу из блестящей плитки. Вэл открыла один из шкафчиков, но там стояли пустые банки.

Вэл вспомнила об ореоле Равуса и золотистых глазах, выдававших его. Что-то вызывало беспокойство в этих безупречных комнатах: отсутствие пыли, упавшего волоска, пятнышка грязи и тишина, кроме звука шагов и плеска фонтана. Но если это чары, то она понятия не имела, что под ними скрыто.

Рут тоже вошла на кухню, и Вэл заметила, что у нее из рюкзака понемногу высыпается какой-то белый порошок.

– Что это? – спросила Вэл.

– Что? – Рут посмотрела на свою спину, на пол, сбросила рюкзачок и рассмеялась:

– Похоже, я порвала брезент и проткнула дырку в нашем малыше.

– Вот черт! Это хуже, чем сказочная дорожка из хлебных крошек. Мабри поймет, что мы здесь были.

Рут села на корточки и принялась сгребать муку ладонями. Но вместо того, чтобы собраться горкой, мука поднялась белым облаком, которое опадало тонким слоем пыли.

При взгляде на муку Вэл осенило.

– Постой-ка! Эй, кажется, мне придется совершить детоубийство.

Рут пожала плечами и вытащила пакет.

– Наверное, всегда можно завести другого.

Вэл разорвала бумажную упаковку и начала посыпать пол мукой.

– Здесь должно показаться что-то, чего мы не можем увидеть.

Рут схватила горсть белого порошка и бросила его в сторону двери. Вэл швырнула еще одну горсть. Вскоре в воздухе повисла плотная пелена муки. Она обсыпала им волосы, а при дыхании налипала на язык.

Когда мука покрыла всю квартиру, девушки обнаружили вместо фонтана с рыбками сломанную трубу, из которой вода выливалась в ведра и растекалась по полу, просевшие гипсокартонные листы на потолке, расколотые кафельные плитки на стенах и россыпь мышиного помета на полу.

– Смотри.

Рут, похожая на привидение, прошла к одной из стен. Мука прилипла почти ко всей стене, но осталось большое чистое пятно.

Вэл бросила в пятно еще муки, но вместо того, чтобы прилипнуть, она словно куда-то провалилась.

– Нашли! – Вэл ухмыльнулась, подняв сжатый кулак. – Чудо-близнецы включили свои силы!

Рут в ответ улыбнулась, ударив по кулаку Вэл своим.

– В виде двух психов!

– Говори за себя, – отозвалась Вэл и нырнула в дыру.

Там, в сумрачной комнате, завешанной бархатными портьерами, находился Луис. Он лежал на ковре с узором в виде гранатов и дрожал, хотя был закутан в шерстяное одеяло. На его голове выступила кровь, а несколько косичек оказались срезанными.

Сначала Вэл изумленно уставилась на него.

– Луис? – наконец смогла выдавить она. Он поднял взгляд, щурясь, словно при ярком свете.

– Вэл? – Он поспешно сел. – А где Дэйв? С ним все в порядке?

– Не знаю, – рассеянно ответила она. – Что ты здесь делаешь?

Ее мозг продолжал лихорадочно работать.

– Разве ты не видишь, что я прикован к полу? – спросил Луис.

Он вывернул свои запястья, и она увидела, что вокруг них обернуты его туго натянутые косички.

– К полу? – тупо переспросила Вэл. – А как же ковер?