Меня зовут Виктор Крид - Михаил Француз

раз Суо. А я покраснел, словно в чем-то постыдном уличили, и легонечко шлепнул шалунью по аппетитной попке.

— Ты постоянно смотрела? Все время? — уточнил я. Ни зачем, просто ради интереса.

— Нет конечно, — удивилась она. — У меня своих дел полно: ученики, собственное совершенствование в магии, защита нашего измерения от постоянных угроз извне… Все это очень много времени отнимает. Так… одинокими вечерами, перед сном… Ну, или в редкую минутку отдыха, когда хочется отвлечься от суеты…

— Во время войны тоже?

— Нет, — помотала она головой, словно стряхивая некое наваждение. — Один раз, когда ты только во Франции высадился, глянула, мне с лихвой хватило. Убиваешь ты грязно. Очень грязно. Видеть подобное неприятно — тошнить тянет, хоть я в своей жизни и без того повидала не мало, но все равно… Только когда ты умер… Только тогда я открыть окно пыталась, да не вышло ничего. Там такие помехи жутчайшие были, что Измерение стабильность терять начало. Чувствую, что умер, а поделать не могу ничего, даже место найти, где именно… Страшно было. Думала с ума сойду. Сама не догадывалась, что ты так много значить для меня стал, пока не потеряла… — на мою кожу попала подозрительная влага. Подозрительно напоминающая слезы. Я покрепче прижал к себе свою женщину.

— Меня не так-то просто убить, Суо, — уверенно заявил ей я.

— Знаю уже, — буркнула она. — Но все равно, как последняя дура волнуюсь и кусаю губы, каждый раз, как ты на Арену выходишь!

— Тоже через «окно» смотришь? — хмыкнул я. Она отрицательно помотала головой.

— Нет. Почти на всех твоих боях я была лично, среди зрителей. Мой статус Верховного Чародея автоматически вносит меня в списки приглашенных.

— То-то меня так на эту дурацкую Арену тянуло. Выходит я на краю восприятия тебя чувствовал, — хмыкнул я.

— Значит теперь не пойдешь туда больше? — с надеждой спросила она.

— Пойду, конечно, — хмыкнул я. С чего я должен отказываться от одного из излюбленных своих развлечений? Из-за того, что кто-то обо мне волнуется? Может для кого-то это и впрямь достойная причина, но явно это не мой случай.

— Ты неисправим, — тяжело вздохнула она, и даже пристукнула кулачком по моей груди.

— Тебе разве нужна исправленная, обрезанная и отцензуренная версия? Я думал, тебе нужен я, такой, какой есть, — нахмурился я.

— Такой, какой есть, — поспешно ответила она. Может быть слишком поспешно. Но пусть так. Потом разберемся с такими крамольными мыслями, что какая-то женщина способна меня переделать. Пусть даже это МОЯ женщина, без которой и жизнь не в жизнь.

На какое-то время в комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь нашим спокойным дыханием.

— Почему ты тогда ушел, Вик? — нарушила тишину Суо. — Почему не вернулся? — спросила она очень тихо, с какой-то тоскливой грустью в голосе. Видимо этот вопрос тревожил ее все эти годы. Хотя, я лично тут даже вопроса не вижу.

— Ты меня выгнала, вот я и ушел. А возвращаться туда, откуда тебя выгоняют… У меня есть гордость, знаешь ли.

— Я не могла в тот раз поступить иначе, — грустно, оправдываясь, начала говорить она. — Те четверо, которых ты убил в моем доме, были очень важными людьми в магическом сообществе. И они прибыли на переговоры, а ты их убил в МОЕМ доме. Если бы я не указала тебе на дверь, то показала бы всем, что они убиты по МОЕЙ воле…

— Маги, — скривился я. — Никаких переговоров с магами. Увидел мага — убей.

— Но я ведь тоже магичка! — с некоторым вызовом сказала она.

— Ты — моя женщина, — безаппеляционно отрезал я. — Это единственное, что примиряет меня с этим фактом.

— Но за что ты так нас ненавидишь? — воскликнула она.

— Иссею скажи спасибо, — хмуро ответил я, не желая вдаваться в подробности.

— Иссею? — удивиленно повторила она и ненадолго задумалась. — Это один из тех магов, что пошли с Гитлером? Я слышала из пятидесяти ушедших в Европу вместе с экспедицией Ананербе, вернулись трое… И Иссея среди них не было.

— Трое? Имена, особые приметы, где их искать? — мгновенно подобрался я.

— Так, стоп! — отпрянула от меня и поднялась на колени Суо, сердито уперев руки в бока. — Зачем они тебе?

— Выслежу и убью, — не стал темнить я. — Эти твари не должны жить. И не будут. С твоей помощью или без нее.

— В чем они виноваты, что ты, даже не зная имен и лиц, готов заочно вынести им смертный приговор? Ты не перегибаешь ли палку, Вик? — начинала сердится Суо.

— Нет, не перегибаю, — вздохнул я. Не люблю кому-то что-то объяснять или отчитываться. Но, видимо, сейчас объясниться придется. Иначе, рискую повторением ситуации пятидесяти четырех летней давности. — Ты видела, что на войне делал я. Но ты не видела, что творили они. И, поверь, я белый пушистый зайчонок по сравнению с ними. Я надеялся, что все эти твари сдохли, но ты говоришь — нет. Значит придется исправить это лично.

— Ты соображаешь вообще, что и кому говоришь?! — сдвинула брови она и в помещении повисла предштормовая атмосфера.

— Я говорю то, что думаю. И не важно перед кем. Я не прогибаюсь и не меняю своего мнения, будь ты котенок или Галактус, — нахмурился уже я. — Этим тварям не жить. Точка.

Повисло напряженное молчание. Суо сверлила меня взглядом, я спокойно этот взгляд держал. Агрессии к ней я не испытывал, но и менять своих решений из-за того, что ей они не нравятся, не собирался.

— Как магичка, я должна быть на стороне магов, — медленно проговорила она. Видимо шторм откладывается. Попробует договориться конструктивно. Что ж, попытка не пытка. — Объясни, что тебе сделали маги. Лично тебе. Не надо сейчас философии.

— Шесть месяцев в лабораториях и смерть от разрывного заклинания в грудь на испытательном полигоне, считается? — ухмыльнулся я.

— Считается, — опустила плечи Суо. Из нее будто разом воздух выпустили. — Это Иссей с тобой сделал?

— Иссей. С дружками. Прости, светлой памяти не могу им пожелать.

— Но ведь не все маги такие, как он…

— Да ну? — приподнял одну бровь я.

— Я же не такая! — воскликнула она.

— Не уверен, — пожал плечами я. — Слишком плохо тебя знаю для выводов. Но ты — моя женщина. Этим все сказано, будь ты хоть Дьяволом во плоти. Остальные… Давил, давлю и давить буду. Но не в твоем доме, — пошел на некоторую уступку я.

— Почему? — даже как-то сбилась с настроя Суо.

— Я ж не совсем дурак, второй раз на те же грабли наступать.

— А причем тут грабли? — не поняла она. Видимо, не очень хорошо с русским фольклором знакома.

— Наступишь на зубья — узнаешь, —