Великий переход: что готовит революция облачных технологий - Николас Дж. Карр

Интернет отличается от любой коммерческой или социальной инфраструктуры, с которой мы когда-либо сталкивались. В отличие от железных и автомобильных дорог, электрических и телефонных сетей, интернет не представляет собой статичную физическую систему, построенную в границах страны и, следовательно, находящуюся под непосредственным контролем со стороны правительства. Многие из его наиболее важных компонентов: базы данных, программный код и компьютерные процессоры – легко могут быть перемещены, часто за счет нескольких щелчков кнопкой мыши. Многие крупные американские корпорации, в том числе General Electric, American Express, Verizon, IBM и General Motors, уже перевели бо́льшую часть своих вычислительных операций в такие страны, как Индия и Китай, отдав некоторые критически важные активы и процессы под контроль иностранных компаний и сотрудников. Международные перемещения информационных технологий становятся все более частым явлением. Отраслевой журнал CIO Update в 2006 году сообщил о том, что «небольшие компании начинают выводить ИТ-инфраструктуру в офшоры (по одному приложению за раз), а крупные транснациональные компании выводят в офшоры целые центры обработки данных».

По мере того как вычисления все более уподобляются коммунальной услуге, корпорации и даже правительства передают не только управление, но и владение своими вычислительными мощностями. Многие из этих активов будут естественным образом перемещаться туда, где их поддержание и управление будут осуществляться с минимальными затратами. Нетрудно представить, что бо́льшая часть коммерческой инфраструктуры может в конечном итоге оказаться разбросанной по всему миру и находиться под иностранной юрисдикцией. Это ставит новые и трудные вопросы, касающиеся национальной безопасности и даже национального суверенитета. Неужели страны спокойно относятся к идее отказа от прямого контроля над машинами и программным обеспечением, от которых зависит их экономика? Неужели они доверяют иностранным правительствам, а ведь некоторые из них нестабильны или вообще недружелюбны, защиту конфиденциальных данных о деятельности своих компаний и жизни своих граждан?

Политики только сейчас начинают задаваться этими вопросами. Например, в июне 2007 года Министерство обороны Франции запретило использование BlackBerry высшими должностными лицами правительства. Сообщения, отправляемые с этих популярных устройств, обычно проходят через серверы в Соединенных Штатах и Великобритании, и офицеры французской разведки опасались, что тайные правительственные и экономические сообщения могли быть легко перехвачены Агентством национальной безопасности США и другими зарубежными группами. «Риск перехвата реален», – сказал один из министров разведки газете Le Monde.

Американские законодатели приходят к осознанию военных, преступных и технических угроз, связанных с интернетом, однако они по-прежнему, кажется, не обращают внимания на вопросы политического контроля. И это вполне объяснимо. С одной стороны, лишь немногие выборные должностные лица четко понимают, как работает интернет. С другой стороны, большинство компонентов новой цифровой инфраструктуры были созданы и остаются в руках тысяч частных компаний и университетов. Они находятся вне поля зрения государственных чиновников и законодателей. До недавнего времени интернет даже не был похож на национальную инфраструктуру – он казался всего лишь множеством компьютерных систем, размещенных в основном в частных центрах обработки данных и соединенных с помощью кабелей, зарытых в землю.

Наконец, такие требующие регулирования аспекты интернета, как разработка стандартов и выбор протоколов, фактически оставались под американским контролем. Интернет берет свое начало в военных и академических учреждениях США. Большинство крупных вычислительных и сетевых компаний от IBM и Microsoft до Cisco и Google имеют здесь свои штаб-квартиры, и в главных надзорных органах, как правило, доминируют американские интересы. Влиятельная корпорация Internet Corporation for Assigned Names and Numbers (ICANN), которая осуществляет надзор за распределением доменных имен и адресов – ценной сетевой «недвижимости», – уже давно работает под эгидой Министерства торговли США, несмотря на свой статус международной организации. И бо́льшая часть из 13 «корневых серверов» – компьютеров, которые управляют маршрутизацией всего трафика, – остается в руках американских государственных учреждений и корпораций[40]. Поскольку интернет всегда считался «американским», американцы и их законодатели не задумывались над его работой и контролем над ней.

Тем не менее появились признаки того, что американская гегемония не останется неоспоримой. Такие авторитарные страны, как Китай, Саудовская Аравия и Иран, которым никогда не нравилась открытость интернета, стали более агрессивно требовать предоставить отдельным государствам больше контроля над Сетью. Другие страны также призывают внести изменения в структуру управления, иногда утверждая, что власть Америки над назначением адресов и имен сайтов, а также над маршрутизацией трафика представляет собой форму «неоколониализма». Бразилия, негодующая по поводу отсутствия контроля над порнографией в интернете, грозится отделить собственный региональный интернет, если текущая ситуация не изменится. В сентябре 2005 года движение ренегатов получило новый импульс, когда Европейский союз удивил США, выступив за предоставление большей степени международного контроля над Сетью и призвав к «созданию механизма арбитража и разрешения споров на основе международного права». Обсуждения на Всемирном саммите по вопросам информационного общества, проведенном под эгидой ООН в Тунисе в ноябре 2005 года, характеризовались растущей напряженностью. Не достигнув никакого конкретного соглашения, делегаты сделали расплывчатое заявление, подчеркнув, что «любой подход к управлению интернетом должен быть открытым и гибким и содействовать созданию благоприятной среды для инноваций, конкуренции и инвестиций».

По мере роста значения интернета как общей глобальной инфраструктуры решения по поводу управления им, а также его структуры и протоколов будут иметь все больший вес. Новая компьютерная сеть может охватить весь мир, однако, будучи доминирующей средой для торговли, коммуникаций и даже культуры, она имеет большое национальное и региональное значение. Появляются очень разные взгляды на то, как должна работать Сеть, которые отражают экономические, политические и социальные интересы различных стран и регионов. Вскоре правительствам придется выбирать, как написали Джек Голдсмит и Тим Ву в книге «Кто управляет интернетом?» (Who Controls the Internet? 2006), среди многих систем управления «от относительно свободной и открытой модели Соединенных Штатов до китайской модели политического контроля». Технические стандарты, изначально создававшиеся для обеспечения единства, станут новыми темами идеологических дискуссий и геополитической борьбы. Результатом, как утверждают Голдсмит и Ву, станет «технологическая версия холодной войны, в которой каждая сторона станет продвигать собственное ви́дение будущего интернета».