Ты не узнаешь о сыне - Татьяна Адриевская

хотел знать когда она успевала работать и с кем проводила свободное время. Одернул себя, лишь когда мой безопасник предложил вновь приставить к ней человека. Какой смысл следить за женщиной, с которой разводишься меньше чем через две недели?

Ближе к обеду в компанию нагрянул отец. Он уже давно не касался дел, и его визит стал для меня полной неожиданностью. Я в изумлении вскинул брови, когда застал своего родителя в своей приемной, мило беседовавшим с Анастасией. Судя по заалевшим щечкам моей помощницы, отец был в весьма хорошем расположении духа и не скупился на комплименты.

— Наконец-то, Руслан Александрович, — папа отложил чашку с черным кофе и поднялся. — Я тебя заждался. А где Михаила потерял?

— Он ушел к себе, — ответил на автомате, все еще пребывая в растерянности от внезапного визита. — Ты по делу?

— Ну, — отец кашлянул, потирая руки. — Не поздороваться приехал. — Затем повернулся к Анастасии и с мягкой улыбкой проворковал: — Настенька, сообщите, пожалуйста, Михаилу Николаевичу, что мы его ждем.

Пока моя помощница засуетилась перед телефоном, он первым прошел в мой кабинет. Все, что мне оставалось, это пройти следом.

— Что случилось? — спросил, прищурившись, как только мы остались одни.

Для того, чтобы отец приехал в компанию сам, повод должен быть веский.

— Сейчас придет Миша и я все тебе объясню. Не хорошо будет, если ты узнаешь о моих планах не от меня, а от него, — ответил он серьезно и сел в кресло перед столом для совещаний. — Присядь.

— Спасибо, — усмехнулся его приказному тону, но сел напротив. — Как дела дома?

— Камилла в ударе, — вздохнул отец вымученно. — Вчера приглашала дизайнеров, детскую хочет обустраивать. Мало того, что рано, так она еще и Машу уговаривает уступить ей спальню, чтобы сделать себе смежные комнаты. В итоге твоя сестра закатала ей губу, и они теперь не разговаривают.

Я закатил глаза.

— Как у вас весело.

— Не то слово. Я, конечно, понимаю, что у снохи гормоны плещут, но она малость перегибает, — нахмурился отец и сменил тему: — Ты сам как? Подумал над моим предложением?

— Я пока не планирую переезжать, — отрезал я.

— Руслан, детям лучше будет жить в нашем доме. Или ты передумал разводиться?

— Не передумал.

Дверь кабинета открылась и к нам присоединился Михаил. С удивлением отметил, что мой зам волновался, хотя еще пять минут назад был собран и уверен в себе.

— Здравствуйте, Александр Евгеньевич, — он протянул руку для приветствия и, как только отец пожал ее, сел рядом со мной.

— Здравствуй, Михаил Николаевич, — последовало по-деловому серьезное приветствие. — Ну, раз все в сборе, я пожалуй, начну о главном, — папа перевел взгляд на меня. — Руслан, я довольно долго думал, стоит ли вешать на тебя активы холдинга Стеблина, которыми управлял Борис, но пришел к выводу, что у тебя и без того большая нагрузка.

Я прищурился, примерно предполагая, какие слова последуют после этой вступительной речи, и посмотрел на своего зама.

— Эти дела возьмет на себя Михаил, — закончил отец.

Повисла небольшая пауза. Друг спокойно встречал мой тяжелый взгляд, и не спешил давать комментарии.

— Стеблин не позволит, — отрицательно покачал головой. — Миша — не член нашей семьи, как бы хорошо мы к нему не относились.

— Не спорю, есть такая проблема, но это лишь формальность и мы ее решим. — Такой ответ насторожил, но прежде чем я успел спросить хоть что-то, папа продолжил: — Маша выйдет замуж на Михаила.

Сказал, как кувалдой огрел. Я метнул озадаченный взгляд на отца, впервые усомнившись в его добром здравии, и ледяным тоном переспросил:

— Что, прости?

— Ты не ослышался.

— Так не пойдет.

— Это не тебе решать.

— Правильно, это решать Маше, а не кому либо из нас! — заметил раздраженно.

— Сегодня она дала мне свое согласие, — невозмутимо осведомил меня отец.

Да какого дьявола он творит?!

— Ей всего двадцать! — напомнил я, повышая голос.

Михаил молча отвел взгляд, сжимая челюсти. Он продолжал безучастно слушать наш спор с отцом, не пытаясь высказать свое мнение.

— Арине было двадцать два, когда ты женился на ней, — протянул папа, продолжая меня распылять. — И, заметь, я ни слова против твоего выбора не сказал, хотя, как оказалось, стоило его проверить.

— Во-первых, моя жена к тому времени уже закончила учебу, — возразил сквозь зубы. Меня выводило любое упоминание Арины в плохом ключе. — Во-вторых, силком в ЗАГС я ее не тащил.

— Закроем эту тему, — твердо попросил отец.

— Не закроем, — произнес упрямо. — Я поговорю с сестрой.

— Давно пора, — парировал тот. — А теперь, давайте вернемся к холдингу Стеблина, и обсудим все нюансы.

В этом был весь отец — если что-то решил, то уже не сдвинуть. Поэтому и уверен, что Маша дала свое согласие на брак, потому что не хуже меня это понимала. Позже, когда мы с Михаилом остались наедине, я первым делом спросил:

— Как давно ты в курсе? Отец из-за этого назначал тебе встречу?

— Из-за этого, — вздохнул Миша, не глядя на меня.

— Почему сразу не сказал? Почему не отказался?

— Отказываться у меня и в мыслях не было. И твой отец просил не распространяться. Заверил, что объяснит тебе ситуацию сам. Не знаю, почему, но Александр очень не хочет сталкивать тебя с Романом лбами.

— В данный момент Стеблин волнует меня меньше всего. Гораздо интереснее, что мой друг, не пропускающий ни одной юбки, собирается вступить в договорной брак с моей сестрой! Из-за гребаных активов!

— Активы тут не причем. Маша мне нравится, — произнес Миша серьезно. — Я бы все равно попробовал добиться ее расположения. Просто планировал чуть позже.

Так значит, когда друг признавался, что ему нравится одна девушка, он мне о моей же сестре говорил?! Мрак.

— А ты ей? Нравишься?

Михаил невозмутимо пожал плечами и заявил:

— Пока не особо. Но я уверен, что смогу исправить это недоразумение.

— Дурдом! — рыкнул я, сжимая переносицу.

— Да успокойся ты.

— Успокоиться?! Это моя сестра, черт возьми. И меня не особо устраивает то, что друг, которому я доверял, тайно пускал по ней слюни все это время.

— Я не говорил, потому что предвидел твою реакцию.

— И потому просто решил поставить перед фактом!

— Это твой отец решил! А я не дурак, чтобы упускать момент.

Я чертыхнулся. Как же хочется дать другу в морду!

— У меня серьезные намерения, Рус, и я не отступлю. Поэтому, ты либо принимаешь это, либо мы с тобой поругаемся.

Я покачал головой. Представить Михаила серьезным ну очень сложно!

— Нет, Мих. Если обидишь Марию — вот тогда мы действительно с тобой поругаемся, — предупредил я.

Миша стрельнул в меня