Шепот мертвых - Саймон Бекетт

В последний раз я тут был всего лишь несколько дней назад, но тем не менее нужно было слегка догонять график. Войдя через маленькую дверку в клеть, я достал из сумки сантиметр, штангенциркуль, фотоаппарат и блокнот и присел на корточки. Работа продвигалась плохо. Пульсирующая головная боль не утихала, и меня постоянно отвлекала мысль о лежащем в сумке мобильнике. Обнаружив, что дважды делаю одни и те же замеры, я разозлился. Давай же, Хантер, соберись! Ты для этого сюда и приехал!

Отбросив всякие отвлекающие мысли, я полностью сосредоточился на работе. Телефон и головная боль были на время забыты, когда я полностью погрузился в микрокосм разложения. Если смотреть хладнокровно, наш физический распад ничем не отличается от любого другого естественного цикла. И, как любой другой естественный процесс, его необходимо изучить, чтобы понять.

Постепенно начали проявляться ощущения дискомфорта. Плечи заныли, а когда я прервался, чтобы потянуться, то обнаружил, что мне жарко и все тело свело. Солнце теперь стояло достаточно высоко, чтобы его лучи били сквозь кроны деревьев, и я начал потеть под комбинезоном. Глянув на время, я с удивлением обнаружил, что уже почти полдень.

Я вышел из клети, закрыв за собой дверь, потянулся и скривился, когда щелкнул плечевой сустав. Стянув перчатки, я потянулся за лежащей в сумке бутылкой воды, но замер, разглядев свои руки. Кожа после долгого пребывания в латексе стала бледной и морщинистой. Ничего необычного в этом не было, но по какой-то причине это вызвало какие-то неуловимые ассоциации в моем подсознании.

Такое же ощущение чего-то знакомого возникло вчера в «Стиплхилл», и столь же неуловимое. Зная, что это бесполезно, я не стал насиловать память и глотнул воды. Интересно, подумал я, убирая бутылку, Том уже созвонился с Гарднером или нет? На миг возникло почти непреодолимое искушение включить телефон, но я решительно его подавил. Не отвлекайся, напомнил я себе. Сперва закончи работу.

Легче сказать, чем сделать. Я понимал, что Том уже практически наверняка мне звонил, и осознание этого мешало сосредоточиться. Не желая поддаваться искушению, я чуть ли не с извращенной педантичностью сделал последние замеры и тщательно занес их в блокнот, прежде чем собрать вещи. Закрыв за собой клеть, я направился к воротам. Дойдя до машины, я снял комбинезон и перчатки, сунул все в чехол и только после этого позволил себе включить телефон.

Мобильник тут же пискнул, сообщая, что пришло сообщение. От предвкушения у меня в животе образовался ком. Сообщение пришло вскоре после моего приезда на станцию, и я расстроился, сообразив, что Том позвонил буквально через пару минут после того, как я отключил телефон.

Но сообщение оказалось вовсе не от Тома, а от Пола. Он сообщал, что у Тома случился инфаркт.

* * *

Мы не отдаем себе отчета, насколько зависим от обстоятельств. Мы, как правило, считаем людей такими, какими их видим, но выдерни их из привычного антуража, помести в другую среду и ситуацию, и наше видение пошатнется. И что-то привычное и знакомое вдруг становится совершенно чуждым и непонятным.

Я бы ни за что не узнал Тома.

Из носа торчала кислородная трубка, к руке подсоединена закрепленная пластырем капельница. К нему был подключен монитор, на котором электронные линии показывали работу сердца. Его переодели в бесформенную больничную рубашку, руки были белыми и тонкими, с высохшими стариковскими мышцами.

Но и на подушке лежала голова глубокого старика, с серой кожей и провалившимися щеками.

Инфаркт случился с ним ночью в морге. Он работал допоздна, желая наверстать время, потраченное днем на кладбище «Стиплхилл». Ему помогала Саммер, но в десять часов Том отправил ее домой. Она ушла переодеваться, а потом услышала звук падения, донесшийся из зала для аутопсии. Прибежав туда, она обнаружила Тома на полу в полубессознательном состоянии.

— Счастье, что она еще была там, — сказал мне Пол. — Не будь ее, он мог бы пролежать там много часов.

Когда я приехал, Пол с Сэм, моргая от солнца, как раз выходили из отделения неотложной помощи. Сэм шла медленно и величаво, переваливаясь уточкой, как часто бывает на последних сроках беременности. Пол же от волнения казался осунувшимся и усталым. Он узнал об инфаркте, лишь когда утром Мэри позвонила ему из госпиталя. Ночью Тому сделали коронарное шунтирование, но в сознание он еще не приходил и лежал в палате интенсивной терапии. Операция прошла хорошо, насколько это возможно при данных обстоятельствах, но всегда оставалась угроза повторного инфаркта. Многое зависит от того, как пойдут дела в ближайшие несколько дней.

— Еще что-нибудь известно? — спросил я.

Пол дернул плечом.

— Обширный инфаркт. Не случись это так близко от отделения «неотложки», он мог и не выжить.

Сэм сжала руку мужа.

— Но он выжил. И они делают все, что могут. И результаты компьютерной аксиальной томографии обнадеживают.

— Они сделали аксиальную томографию? — удивился я. Это не входило в стандартную диагностику при инфаркте.

— Врачи сперва думали, что у него инсульт, — объяснил Пол. — Когда его привезли, у него мысли путались. Думал, что что-то случилось с Мэри, а не с ним. Он был сильно возбужден.

— Да ладно тебе, милый, он же был практически без сознания, — настаивала Сэм. — И ты знаешь, как он относится к Мэри. Наверное, он просто беспокоился, что она расстроится.

Пол кивнул, но я видел, что он по-прежнему встревожен. Как и я. Том мог путаться из-за того, что мозг не получал достаточно кислорода, или из-за тромба. Компьютерная томография показала бы наличие инсульта, но даже если инсульта и не было, неадекватное восприятие — тревожный симптом.

— Господи, как же я жалею, что меня вчера тут не было! — Лицо Пола осунулось.

Сэм погладила его по руке.

— Это ничего бы не изменило. Ты бы ничего не смог поделать. Такие вещи случаются.

Но этого не должно было случиться. Я ругал себя с того самого мига, как услышал новость. Прикуси я тогда язык, вместо того чтобы провоцировать Хикса, возможно, патологоанатом не так бы стремился вышвырнуть меня из расследования. Я бы смог взять на себя часть нагрузки Тома, а возможно, даже заметил бы признаки надвигающегося инфаркта и смог что-то предпринять.

Но я не смолчал. И вот теперь Том находится в палате интенсивной терапии.

— Как Мэри? — спросил я.

— Держится, — ответила Сэм. — Она пробыла тут всю ночь. Я предложила остаться с ней, но, по-моему, она хочет побыть с ним наедине. А их сын, возможно, прилетит позже.

— Возможно?

— Если сможет оторвать себя от Нью-Йорка, — съязвил Пол.

— Пол… — остановила его Сэм и легонько улыбнулась мне. — Если хочешь поздороваться с Мэри, думаю, она будет рада, Дэвид.

Я знал, что Тому сейчас не до посетителей, но все равно хотел пойти. Я уже направился было туда, но Пол меня остановил: