Отбор в Академию Стражей - Светлана Суббота

— Опять у яичницы была? — по дороге в комнату меня догнала Моника, прервав задумчивое течение мыслей.

— Да, — улыбнулась я. — Завтра, после отъезда гостей ее представят студентам и сотрудникам академии. Будет жить на свободе, это так здорово.

— Первый ручной мелаган в истории всех мировых академий, — гордо произнесла Моника. На курсе перед принятием Кодекса из девушек нас осталось всего трое, но уже меняющих историю ГАСа. Я, Моника и Аделаида.

Мы с честью прошли отбор и сегодня будем плечом к плечу стоять с другими нашими однокурсниками на торжественном приеме в студенты. Первые девушки, обучающиеся в Гастонской академии Стражей. В другие академии изредка принимали представительниц женского пола, но никогда сразу троих. Окончательно наши ряды укрепились вчера, когда во вспомогательные службы перевели Ледку. Она совершенно не переживала по этому поводу, а прямо на занятии объявила о своей беременности и что просит академию посодействовать разговору с отцом ребенка, так как она из села и за ее спиной нет авторитетной семьи.

— Прошу у вас помощи, — сказала Ледка, вставая и протягивая руки к инстинктивно отпрянувшему Сантане. — Мне, слабой девушке, нужна защита родного учебного заведения.

Я боялась в это время смотреть по сторонам, стыдно было до горящих щек. Зато Моника активно комментировала:

— Вот сука. А эти… ты посмотри! Полкурса белые от страха сидят!

— Хороший всем урок, — меланхолично заметил Мартин. — Она и ко мне подкатывала зачем-то, хотя я не нобиль. Сначала к моему соседу пришла, дескать за советом по учебе, а сама на кровать плюхнулась. Он ее послал, у него невеста есть сговоренная.

— И что, пристала к тебе?! — нехорошим голосом спросила Вега.

— По руке погладила, плечу. Потом одумалась и куда-то дальше убежала. Я ее потом и на тренировке не видел. Только никак не пойму, откуда такая уверенность в залете? Это же нобильши обычно дорогими эликсирами с гарантией пользуются.

Я вспомнила бутылочку, подаренную мне Эстер и оставленную мной у двери. Понятно теперь, куда она так быстро исчезла. Надеюсь, скандал с Ледкой станет хорошим уроком не только моим однокурсникам, главное, чтобы на приеме следующего года не стали отказывать всем провинциальным девочкам, боясь повторения ужасной ситуации. Больше я Лагойю не видела, но, говорят, ее встречали у административного корпуса, веселую и довольную. Такие как она не пропадут. Зато пропадут все, кто решит с ними связаться. Две наши нобильши ушли из академии еще перед Прорывом, это мне сказал по секрету Фуко. Он фанатично привязался к Яе, просиживал рядом с ней часами и постоянно переспрашивал меня, что она рассказывает. И между прочим сам отвечал на мои расспросы. Сегодня утром, когда пришла пора одеваться на торжественное построение, я оставила их вдвоем. Ритор-эксперт по тварям Хаоса, воркуя, скармливал мелагану крохотные капли, собранные им с Мамбы, а яичница благосклонно принимала угощение, перепрятывая его в складках юбки, для дальнейшего выращивания и любования. Увы, название «Мамба» не оказалось настоящим хаотическим именем Медузы-17. На вопрос: «Почему Мамба?», Яя искренне ответила: «По ней же видно!». По моей воспитаннице тоже все было видно, она чувствовала себя счастливой. Особенно после того, как Камачо презентовал ей для проживания свой шкафчик для обуви, предварительно убрав оттуда полки.

— Вступаем в новую жизнь? — меня опять отвлекла Моника. Она уже облачилась в новенький темно-синий мундир с эполетом-логотипом ГАСа на левом плече. Подруга крутилась перед большим зеркалом, надевая белые перчатки и задорно помахивая длинным белокурым хвостом волос на затылке.

Я обвела взглядом комнату, где прожила месяц, полный эмоций и переживаний, восторгов и страхов. Мой дом — теперь на длительное время. Накинула на белоснежную сорочку китель первокурсника, застегнулась на все застежки. Надеюсь, папа будет мной гордиться.

— Девочки, пора, — Аделаида уже заглядывала в комнату, по обыкновению, строгая и спокойная. Ее приняли в последний момент, вчера, после бурного конфликта с семьей, которая отправляла дочь выходить замуж, а не учиться, и сейчас пребывала в шоке. Ада говорит, что поддержала ее только почти выжившая из ума пра-пра-бабушка, обожавшая Стражей в любом виде.

Втроем мы вышли из женского сектора и двинулись в холл общего сбора первого курса. Восемнадцать поступивших, из них три девушки. Лучшие из лучших. Цвет пси-инициированных нашего региона. Под грянувшую снаружи музыку мы вышли во двор академии. Остальные курсы, преподаватели и даже Стражи уже стояли на площади перед административным зданием, молчаливые и торжественные, оставляя для нас небольшой пустой сектор. Мы зашли и замкнули контур строя. Двумя небольшими цепочками по девять человек. Девушки сзади, ну да ладно, в конце концов, почему нас должны выделять.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​Слева располагалась трибуна и ряд риторов. Справа — высились здоровяки старших курсов. А напротив… Всю линию напротив занимали родственники поступивших. Сверкали драгоценностями и улыбками, разодетые в шелка и бархат прелестные дамы. Рябило в глазах от орденских планок на ветеранских мундирах у суровых, убеленных сединами бывших Стражей. В задних рядах расцветка одежд казалась темнее, там скромно кучковались родственники-горожане. А с краю толпы, вполне споря ростом и плечами с нобилями высился… мой папа. В белоснежном полицейском мундире, с широкой улыбкой от уха до уха. Кажется, кое с кем мне еще предстоит разговор. Но это все потом… Папа!!! Претор уже начал говорить про особенный день и представлять приехавших на торжество, а я все не могла отвести взгляд от родителя.

— Ты чего так улыбаешься? — шепнул оказавшийся рядом Олаф.

— Отец приехал, а я и не знала.

— Мои не все приехали, — удрученно сообщил нобиль. — Ситуацию с Лагойей утрясают, нанимают юристов и детективов.

— Так она тебя обвинила?

— Да. А у нас с ней ничего не было. Семья мне верит. В общем, скоро узнаем о Ледке все.

На нас шикнули, и я даже не успела подбодрить парня. Слишком завидного жениха, на которого ушлая девица решила списать беременность. Претор сделал многозначительную паузу. Продолжающая тихо наигрывать музыка, наконец, замолчала. Из первого ряда обернулся Райден и подмигнул мне.

— …Но прежде всего, мы отметим правительственными знаками доблестных Стражей, вовремя прибывших на место Прорыва и спасших нашу академию от Хаоса!

Первым вызвали Пальмэ. Чеканя шаг, прямой и суровый, он подошел к трибуне, пожал руку претору, сказал пару скупых благодарных фраз и принял знаки участия в Прорыве для Стражей, еще находившихся на излечении. Судя по отсутствию других наградных действий, для раненых будет еще и отдельный торжественный сбор. Я посмотрела на Райдена, как он встречает появление отчима и обнаружила, что нобиль повернулся и сверлит взглядом слишком близко подошедшего ко мне Олафа. В это время претор начал отмечать риторов и старшекурсников — их вызывали одного за другим, вручая знаки участия в Прорыве. Сантана и Дагерт удостоились медалей «За храбрость в безнадежной ситуации». Интересно, почему у награды такое странное название, неужели бывает «храбрость в надежной» обстановке…