Любви все гоблины покорны - Полина Краншевская

— Он не причинит ей вреда, — будто угадав, о чем думаю, заговорила рейнка, как только наша компания ступила на узкую горную тропу перевала и выстроилась в цепь. — Ее дар слишком редкий, поэтому Локин постарается содержать деву в приличных условиях.

— От одной мысли, что она сейчас где-то в заточении, у меня внутри все закипает, — превозмогая себя, поделился я. — Как считаешь, у нас есть шанс ее спасти?

Согаль долго молчала, но потом все же ответила:

— В горах таится много опасностей. Но Варт с нами и поможет в трудную минуту. Верь в себя и свою женщину, сын иного мира, и тогда все, о чем тайком мечтаешь, осуществится.

Мне показалось, что она говорит вовсе не о цели нашего похода, а о чем-то гораздо более глобальном и существенном. Я хотел выяснить, что она имела в виду, но пигалица вдруг затянула грустную песню на непонятном языке, и пришлось отложить этот разговор до другого раза.

Алиса

Корт оказался на редкость сообразительным зверем, хоть и крайне неуклюжим да к тому же подслеповатым. Он усиленно работал передними лапами, раздвигая слои горной породы и создавая для нас невысокий округлый лаз. Идти по нему было невозможно, поскольку животное не могло вырыть тоннель высотой с взрослого плантара, и нам приходилось ползти на карачках в полной темноте, и лишь кулон на моей шее тускло светился, помогая немного ориентироваться. Но все эти неудобства не шли ни в какое сравнение с обуревавшей нас надеждой на спасение.

В камере мы попросили Талиму объяснить Корту необходимость засыпать входное отверстие в лаз так, чтобы минеры не могли по нему броситься за нами в погоню. И к нашему огромному облегчению девочке это удалось! Зверь прорыл довольно длинный тоннель, запустил нас внутрь, а сам закрыл вход камнями.

Наблюдая за тем, как животное проворно расчищает путь, я задумалась о том, что у него, скорее всего, тоже имеются магические способности. Ведь невозможно, не обладая особым даром, так ловко убирать твердые пласты породы, при этом не создавая значительного шума и буквально испаряя осколки, крошево и пыль.

Талима в ответ на мой осторожный вопрос об этом, с удовольствием рассказала о звере все, что сама знала. Оказалось, что минеры заперли ее в камере, ничего не объяснив, и она жутко испугалась. Ее сила вышла из-под контроля, вырвалась в окружающее пространство и приманила то животное, что находилось поблизости и имело сродство с магией видящей.

По словам малышки, ей еще рано было призывать зверя. Когда дети анимов входили во взрослую пору, их внутренняя энергия стабилизировалась, и в поселении шаман проводил специальный ритуал по обретению животного. Но из-за пережитого ужаса Талима, сама того не зная, привязала к себе детеныша горного баркуса. Он выполз к ней прямо из стены и принялся обнюхивать и облизывать девочку успокаивая.

Елаз очень удивился, услышав о горных баркусах, поскольку в Запретном лесу считали этих животных вымыслом. Плантарам сложно давалось понимание того, что в недрах земли могут обитать создания, способные магической силой уничтожать каменные глыбы, делать для себя проходы и питаться особыми кристаллами.

Девочка подружилась с неожиданно обретенным питомцем, назвала Кортом и попросила вывести ее из тюрьмы, но маленький баркус не смог ей помочь. Он несколько раз пытался прорыть проход, только все время сбивался и возвращался в камеру. Талима еще недостаточно владела даром, чтобы управлять зверем, поэтому ей пришлось ждать помощи, о которой она молила Варта.

Мне же удалось привязать свою внутреннюю сверкающую нить к огоньку в груди детеныша и направить его на поиски выхода. Правда, я плохо представляла, куда нужно нас вывести, чтобы мы могли выбраться из Хрустальных гор, но все равно усиленно представляла образы пещер, переходов, подземных озер — словом, всего того, что знала о подобных местах в своем мире, истово надеясь, что Корт поймет меня.

Неудобное положение, мрак, голод и жажда все же дали о себе знать, я не выдержала и привалилась к шероховатой, холодной стене вырытого баркусом тоннеля.

— Больше не могу, — со слезами на глазах прошептала я. — Слабость такая, что, кажется, и рукой пошевелить не в состоянии, не то что ползти еще неизвестно сколько.

Талима прижалась ко мне, уткнулась в подмышку и тихонько захныкала.

— Кушать хочется, — призналась она, всхлипывая, — и ножки болят.

Я погладила ее по голове и сказала:

— Нужно немного потерпеть, и мы обязательно найдем выход.

Елаз оказался рядом с нами и сказал:

— Госпожа, здесь нельзя оставаться — мы быстро замерзнем. Нужно, чтобы девочка пообщалась с баркусом. Пусть выяснит, далеко ли еще до естественных пещер. Там растут мхи и лишайники — их можно есть.

Понимая всю правоту командира, я склонилась к малышке и попросила:

— Талима, поговори, пожалуйста, с Кортом. Вдруг он расскажет тебе, сколько еще ползти до места, где найдем хоть что-то съестное?

Она сонно улыбнулась, подползла к питомцу и принялась с ним шептаться, тот, пофыркивая, начал снова разгребать камни.

— Он сказал, что выход близко! — звонко объявила сияющая счастливой улыбкой девочка, и мы разом оживились. — Пещера с водой за этой стенкой!

От этой новости сил у меня как будто прибавилось, и я поползла дальше, правда, Елаз держался поблизости, видимо, приглядывая, не станет ли мне плохо.

Сложно передать тот восторг и ликование, что мы испытали, когда вывалились из узкого тоннеля на каменный пол огромной пещеры с высокими сводами, покрытыми светящимися голубоватыми кристаллами. Бледное сияние камней отражалось в небольшом озере у дальней стены. Завидев воду, мы ринулись в ту сторону. Сначала по привычке на карачках, но быстро сообразили, что здесь уже можно ходить, с трудом поднялись на ноги, размялись и поспешили к берегу.

Но возле самой кромки Елаз вскинул вверх ладонь и строго сказал:

— Сначала нужно проверить воду. Госпожа, придется еще раз воспользоваться даром. — Он с сочувствием посмотрел на меня, но особого выбора не было. — Проведите защитным амулетом по воде. Если она пригодна для питья, то кулон ярко вспыхнет.

Решив, что для проверки жидкости много энергии не потребуется, я усилием воли вытянула тонюсенькую ниточку из внутреннего клубка, направила к амулету и опустила его в озеро. Вода была настолько прозрачной, что легко просматривались мельчайшие детали рельефа каменистого дна. Мы замерли в напряжении, боясь надеяться на благополучный исход и в то же время истово мечтая о нем.

Яркая вспышка магической вещицы заставила меня вскрикнуть от облегчения и тут же зачерпнуть воды. Я пила ее пригоршнями, торопилась, проливала на одежду, но все равно снова и снова черпала, стремясь напиться, казалось, на год вперед. Плантары и Талима тоже не отставали, только Корт не разделял нашего ажиотажа, он неторопливо подошел, переваливаясь с лапы на лапу к озеру, немного полакал и направился к валявшемуся на полу голубоватому кристаллу, который, видимо, обломился и упал с потолка.