Джо и Лори - Мелисса де ла Круз

вместе сидеть за столом, вместе проводить вечера в гостиной. Даже сейчас, на балу, Леди Хэт буквально приклеилась к Бруку. «Ишь, какая довольная», – подумалось Джо.

И все же Джо не понимала, как такое возможно. Брук и Хэрриет? С чего бы Леди так заинтересовалась именно Бруком? Почему не предпочла, к примеру, Фреда Вона, – своего земляка и джентльмена, в конце концов. Или даже Лори, пусть Воны и затмевали Лоренсов в состоятельности. Хэрриет имела практически неограниченный выбор, так что же заставило ее остановиться на Бруке, у которого не было ни гроша за душой? На интеллектуале без земли и без титула, чья работа зависела от Лоренсов и подобных семей.

Джо сознавала, что и сама ни во что не ставила наличие земель и титулов, хотя у нее при этом не было даже десятой части состояния леди Хэрриет. Может, они с ней не такие уж и разные. Может, Хэрриет просто следовала по зову своего сердца, как Джо советовала поступать Мег. С той лишь разницей, что Хэрриет могла себе это позволить, а Мег нет.

Джо заметила, как Мег охватила дрожь. Значит, это не очередная ее фантазии. Мег тоже не ожидала, что Леди Хэт увлечется Бруком и использует визит, чтобы упрочить их отношения. Это был действительно непредвиденный поворот сюжета.

Если Джон Брук предпочтет леди Хэрриет милой и кроткой Мег, то только из-за денег. Возможно, он сделал те же расчеты, что и Мег, и понял, что не может позволить себе создать с ней семью. Им нечего было друг другу предложить, а Хэрриет – о, Хэрриет! – могла дать ему очень многое.

Позади них музыканты настраивали инструменты.

– Ах! – выдохнула Хэрриет. – Жаль, что здесь так мало молодых мужчин, с которыми можно потанцевать! Боюсь, вы будете сегодня нарасхват, мистер Брук.

– Готов выполнить свой долг перед дамами Конкорда, – ответил он. Музыканты заиграли вальс. – Не окажете ли вы мне честь пригласить вас на первый танец, леди Хэрриет?

Хэрриет с радостью взяла его под руку.

– Конечно, мистер Брук.

Джо смотрела, как они смешались с другими танцующими парами, пока стоящая рядом с ней Мег едва сдерживала слезы.

«Дело всегда только в деньгах, – мрачно поразмыслила Джо. – В деньгах, или в их отсутствии».

Перед Джоном Бруком стоял выбор: любовь или деньги.

«Не ошибись, Брук».

«Ради себя и ради Мег».

19. Гарвард-ярд

Улицы были покрыты опавшими листьями, а ночи становились все холоднее. Час за часом Лори проводил на занятиях – математика, история, латынь и литература – с энтузиазмом человека, которого заставили прогуляться по доске.

Или, если быть точным, человека, бросившегося в соленое море и тонущего с неумолимой скоростью.

Он хотел до отъезда объясниться с Джо, хотел, чтобы она узнала о его намерениях и не сбежала с другим, пока он будет в Кембридже. Но также и для того, чтобы они оба наконец признали очевидное.

Что они влюблены друг в друга и что так было со дня их первой встречи. Джо – высокая девчонка-сорванец с копной кудрявых волос, острым языком и щедрым сердцем. Джо, которая выманила застенчивого Лори из дедова кабинета и наполнила его одинокую жизнь радостью, открыв ему двери своего дома и своей души. Ее сестры стали сестрами и ему.

Во всяком случае, так он считал.

Как же она не поймет?

Сначала ей показалось, что он влюблен в Мег! После узнал, что она собирается женить его на Эми, или тому подобную чепуху.

Эта мысль заставила его содрогнуться.

Лори знал, что должен был поговорить с ней, пока ее не увел кто-нибудь другой: он заметил, как на нее смотрел тот пожилой джентльмен на вечере Диккенса. С наступлением осени в Конкорде начнутся балы в честь урожая и разные церковные мероприятия. Что принесет с собой и урожай, и женихов, один из которых наверняка потеряет из-за нее голову, как это случилось с ним.

Или хуже того, Джо выйдет замуж. Страстно полюбит кого-нибудь всем сердцем и душой. А Лори останется только стоять в стороне и наблюдать.

О, муки сердца! О, тоска! Любить всегда так больно?

Гарвард худо-бедно отвлекал его в течение дня, но по ночам, когда ему следовало бы сидеть за книгами, он неизменно пытался написать Джо письмо, хотя и знал о бесполезности своей затеи.

Лори начинал со слов «дорогая Джо», или «моя милая Джо», или даже «мистер Снодграсс», дабы придать тону письма легкости. Но не было никакого смысла пытаться шутить, когда Джо отослала его в университет без надежды на счастье.

«Тедди, мне очень жаль. Но я не могу этого даже представить».

Он сильно ошибся в ее чувствах к нему, что было ясно.

Никогда не забудет, как изменилась она в лице, эту ноту паники в ее голосе: «Я не могу выйти за тебя. Стать женой и матерью и бросить писать? Не могу! Не собираюсь!»

Как будто он стал бы требовать этого от своей жены. Как она могла такое подумать?

«Нет, Тедди, ни за кого. А уж за тебя тем более!»

Никогда не забудет выражения ее лица, никогда.

Ту боль, то отвращение.

Как же он ошибался на ее счет. Он всегда думал, что их дружба была так же важна для нее, как и для него. Но она без колебаний отвергла его. Даже не рассказала о своих чувствах, и сейчас стало очевидно – ясно как божий день – что она его не любит. Пыталась лишь смягчить удар.

«Я недостаточно умная и не слежу за модой. Что скажут твои друзья из высшего общества, вроде Леди Хэт?»

Словно его знакомство с Хэрриет могло сравниться с их дружбой! Англичанка была хороша – привлекательна, образована, богата. С высоким титулом и уважаемой семьей. Но Лори никогда не придавал значения подобным вещам.

Он хотел приключений. Страсти. Он хотел Джо.

Ему казалось, что им обоим не нужно от жизни ничего другого.

Хотел ли он слишком многого? Чтобы его лучшая подруга стала ему еще и женой? Чтобы девушка, которую он любил всем сердцем, ответила ему взаимностью? Познать такую любовь, какую знали его родители? Отец отправился вслед за матерью на ее родину, – вот как сильно он любил.

Разве брак – это не нечто большее, чем трезвое и методичное накапливание состояния?

Дед сумел отправить его в Гарвард, где Лори должен был стать дельцом, а не музыкантом.

«Я готов отказаться от любой мечты, только не от этой».

Пусть Джо отказывает ему сколько вздумается, однако он не