Остров искушений. Нереальное шоу - Роман Сидельник

— Надеюсь, твой план сработает, — поддержала меня Эва.

— Хотелось бы…

Все пожелали нам с Бивнем удачи, после чего мы сели в «фольксваген» и отправились за город, к кривому дереву у шоссе.

— Что за ерунду ты там нёс, Фернандес?

— Почему ерунду? Моя версия вполне логична: в каждом человеке есть любовь. Ты полюбил отца, когда он впервые приехал к тебе, Зак любит семью, Джерри — жрать и драться, Марсела любит Терри.

— А ты? Кого или что любишь ты, Энди?

— Я очень любил родителей. Привязался к Эве. Обожаю племянников.

— Но в легенде говорится о чистой любви, — затянул Бивень.

— А любовь может быть другой?

— Я начинаю сомневаться в правдивости легенды, Фернандес.

— А я всё больше понимаю её суть, Хук. И у меня возникла ещё одна мысль. Предлагаю обсудить детали…

Вскоре мы подъехали к условленному месту, где нас ожидал бронированный джип. Нам завязали глаза и повезли в направлении, уже знакомом мне по некоторым приметам.

Эдди Бэдди был, как всегда, спокоен.

— Алан Хук, как я сразу не признал в тебе сына моего друга? Ты абсолютная копия Кита в молодости.

— Вообще, когда вы его знали, он был лет на десять моложе меня, — кривлялся Бивень.

— Это неважно, сейчас он…

— …чувствует себя ещё моложе, чем был тогда.

Я был ошеломлён. Это был Кит Ричардс, идол нескольких поколений поклонников рок-музыки и по совместительству отец моего приятеля Бивня, спускающийся по лестнице в «логове» Бэдрола. Я и такую возможность предусмотрел.

— Привет… папа, — Хук расплылся в улыбке.

— Алан, как мама? — улыбка Ричардса была такой же, как у его сына.

— Чудно!

— Вы бы приехали с ней ко мне. И Тедри с Алекс спрашивали, когда ты навестишь нас. Они сейчас часто у меня бывают.

— Мои сестрёнки, — объяснил мне Бивень, — сводные… А почему бы Теодоре и Александре не приехать к нам в Остин?

Боже, ну и имена у девочек! Они же мужские! Да, Ричардсы и Хуки не перестают меня удивлять.

— Хватит! — приказным тоном выкрикнул Эдди. — Мы здесь не для выяснения семейных отношений собрались!

— Зачем ты вызвал меня, Эдвард? — обратился к нему Кит. — И что общего у тебя с моим сыном?

— Ты нужен нам для дела… чтобы твой отпрыск не выкинул чего… Ты отдал ему часть карты и тотемы, так что неудивительно, что он тоже заинтересовался кладом.

— Часть карты? — переспросил я.

— Да, вторая у меня, — спокойно произнёс Бэдрол.

— Я не был бы уверен в этом на вашем месте, — так же спокойно ответил я.

Эдди напрягся, поднёс к себе трость, схватился за набалдашник и принялся его откручивать. А я наблюдал за Бивнем, глаза которого бегали по комнате в поисках выхода, и за Китом, который в упор смотрел на сына. По лицу я не мог прочесть его чувства. Великолепное самообладание наравне с кривлянием и жеманными жестами, скопированными Аланом, удивительным образом сочетались в этом человеке.

— Ах ты, маленький воришка! — крикнул Эдди Хуку, обнаружив полость трости пустой. Тот бросился к двери, но его перехватил вооружённый араб.

— Алан? — спросил его Кит.

— Папа, долго объяснять, но… Да, я стащил вторую часть карты, — он расплылся в улыбке, ожидая, очевидно, похвалы.

— Разве я или Аманда учили тебя поступать подобным образом?

Если бы Бивню могло быть стыдно, он бы покраснел. Но он лишь изображал стыд.

— Я не смог устоять перед искушением. Прости…

— Думаю, я бы тоже не устоял, — ответил Ричардс, расплывшись в улыбке, точь-в-точь как у его сына, — Эдди, оставь мальчика в покое.

Тут он обратил на меня внимание.

— Это твой друг, Алан?

— Да, Энди Фернандес, детектив из Денвера.

— И что ищет детектив из Денвера? — поинтересовался Кит.

— То же, что и все, — ответил я, доставая из рюкзака тотемы.

— Ты сохранил их, Алан?

— Ты ведь подарил мне их.

— Я спрятал их от Эдди.

— Может, приступим к тому, зачем мы собрались здесь? — напомнил я присутствующим.

— Может, вы пока помолчите, детектив из Денвера, — резко ответил мне Кит.

И я увидел в нём человека, пренебрежительно относящегося к простому люду.

— Слышала бы мисс Хук, как вы говорите со мной, — я пошёл в наступление, и это сработало.

— Знаешь Аманду? — он переводил взгляд с меня на сына, ожидая ответа.

— Да, я был гостем в её доме несколько дней назад. И она, в отличие от присутствующих здесь её близких, была очень любезна.

— А когда я не был-то любезен? — удивился Бивень.

— Когда выталкивал из самолёта Йорка, к примеру, — напомнил я тот поступок, за который ему было стыдно.

— Тогда давайте приступать, — скомандовал Ричардс.

— Бэдрол, где Терри Пристон? — спросил я.

— В надёжном месте, откуда ему сбежать не удастся.

— Он нам нужен для дела. Он должен поехать с нами, — сказал я, подняв в руке тотемы.

— И что он сможет сделать? — прищурился Эдди.

— Нас всего двое против твоей вооружённой армии, — ответил я.

— Трое, — неожиданно вставил Кит и встал ближе к нам. Бивень улыбнулся.

— Даже вчетвером вам не удастся выкинуть какой-нибудь фокус.

— Нам так будет спокойнее, — пояснил я.

— Хорошо, приведите его… и второго тоже, — велел он арабу, державшему Хука.

Отпустив Бивня, вооружённый охранник в куфии покинул помещение. Я гадал: кто же второй человек? И решил съехидничать:

— А что с Айманом? Ты удалил его от себя?

— Он на задании.

— Снова делает за тебя гадкие делишки?

— Для кого как, — с иронией ответил Эдди.

Проводить дальнейшие расспросы у меня не было возможности, поскольку охранник ввёл Терри Пристона и бледного полноватого коротышку в очках.

— Агент Смит, — поприветствовал я его.

— Детектив, я всего лишь жертва, — начал оправдываться он, — меня зовут Брюс Корил, я историк в пятнадцатом поколении. Они сообщили, что тайна, которую хранит моя семья уже больше века, раскрыта, и я должен запутать следствие.

— А что вы изучаете, Корил? — поинтересовался я, желая получить подтверждение некоторым догадкам.

— XVII–XIX века.

— Это ваша семья распространяет легенды о сокровищах?