Тайный сыск царя Гороха - Андрей Олегович Белянин

А вот когда и кого конкретно с этого чая срубило, никто уже вразумительно ответить не смог. Дальнейшее расследование уже не требовалось, все обвинения в повальном пьянстве были полностью сняты.

В иное время я бы, наверное, даже гордился нашими. Но не сейчас…

– Ясно. – Я выстроил всю опергруппу в горнице и выпроводил стрельцов. – Ну что, напарники, сослуживцы, аферисты, оборотни в погонах, провожу внеплановое заседание личного состава. Разбор полётов с перспективой закрытия нашей милицейской лавочки к ёлкиной маме по причине редкой служебной халатности и полной беззащитности перед распоясавшимся преступным элементом. Бабуль, вы куда?

– Да это… Васеньку своего, свежеокрашенного, позвать хотела. Чтоб и он послушал, как ты, милай, красиво да мудрёно говоришь.

– Хорошо, пусть придёт, а вы сядьте, пожалуйста. Митя ему потом всё на ухо перескажет, что тот пропустил, в доступной простонародной форме. А мы продолжим. Итак… Тему заседания вы поняли. Прошу высказываться по существу, невзирая на чины и лица. Митя, ты первый.

– Я больше не буду, – покаянно прогудел он, опустив кудрявую голову.

– Чего не будешь?

– А ничего не буду! Мне, сироте, ужо проще заранее прощеньица испросить за все грехи неведомые, всё одно меня ж завиноватите.

– Мить, ты, вообще, о чём?! – не понял я.

– А об чём надо-то? – так же не понял он.

Я опустил глаза, пробарабанил пальцами по столу гимн Москве певца Газманова, досчитал до десяти и повторил вопрос чуть более разжёванно:

– Просто скажи нам, что, по-твоему, надо сделать, чтоб мелкие бесы не шастали у нас по отделению, как у себя дома, не подсовывали отравленные яблоки и не сыпали снотворное в чай.

– А вона вы про что-о… – поспешно обрадовался наш младший сотрудник. – Тады понятно, тады другое дело. Что ж, ежели по существу, так я себе соображаю – домового увольнять надобно! Его недосмотр!

В тот же миг откуда-то из-под печки вылетела старая деревянная ложка и треснула нашего правдолюбца в лоб.

– Но ежели по совести да призадуматься, так вина кота виноватей будет! Он же у нас на мышиный писк охотиться должен, а бесов с копытами свинячьими не услышал. Ежели, конечно, он с ими не в сговоре, всяко бывает, купился на левую колбасу, а?

От ярости атаки оскорблённого до глубины души кота Васьки Митю мы спасали в четыре руки. В результате досталось всем. Связанного и упакованного в наволочку, но морально не побеждённого кота унесли от греха подальше отмываться в баню.

Яга обработала нам всем царапины водкой на ромашковом корне, и мы, сморщившись, продолжили совещание. Правда, очень ненадолго, потому что следующей фразой Митя подписал себе приговор:

– Тогда, раз кота и домового нельзя, так давайте Бабуленьку-ягуленьку уволим. А чего, Никита Иванович, она у нас человек пожилой, поди, уже к маразмам да старческому слабоумию склонна. Всей работе отделения как есть живой тормоз!

Собственно, его спасла лишь здоровая реакция простого деревенского парня, успевшего броситься в сени и удрать во двор, прежде чем обалдевшая бабка поняла, что не ослышалась…

– Теперь ваша очередь. – Я отважно попытался отвлечь её внимание от окна, где было видно, как делающий ноги Митяй лезет через забор. Яга в гневе и на таком расстоянии колданёт кочергой в пятую точку так, что мало не покажется!

– Опосля намщу охальнику! – с трудом удержала себя в руках глава экспертного отдела. – Ты сейчас чего от меня услышать-то хочешь, сокол участковый?

– На повестке дня всего два жизненно важных вопроса. Первый – как обезопасить отделение от очередного возможного визита бесов? Второй – как долго мы намерены скрывать от народа, что я не умер?

– Ещё про меч-кладенец покраденный забыл.

– Не забыл, но это производное от вопроса номер два. Как я могу вести полноценное расследование, сидя здесь, в тереме, под охраной стрельцов? А вдруг кто из них проболтается…

– В валенок превращу и за печку выкину. Уже всех предупредила, – победоносно ухмыльнулась наша эксперт-криминалистка. – Нельзя тебе покуда в люди, Никитушка. Тока напугаем народ да и лишим доверия к силам милиции. Потерпи денёк-другой, небось я, старая, что-нибудь да придумаю…

– Бросьте, никакая вы не старая.

– От за что люблю тебя, Никитушка, так энто за честность твою прямолинейную, – всхлипнула бабка, а я дал слово добавить Митяю подзатыльник и от себя.

– Вона нога опять скрипит левая, спина не гнётся, волосья седы, зубы не те, про фигуру вообще молчу, да и… чё уж тут…

– Нормальные возрастные изменения для вашего возраста, – бесстыже врал я, поскольку возраст у Яги был больше, чем у Ленина в Мавзолее. – Вам просто надо немного изменить образ жизни. Больше гулять на свежем воздухе, заняться фитнесом, сходить в косметический салон…

– Куды?

– Э-э… ну, думаю, в Немецкой слободе что-нибудь похожее точно есть. Так вот…

В общем, мы, наверное, час или даже больше обсуждали с бабкой, что лучше – стрижка или завивка, какие упражнения не сломают ей поясницу, как чередовать лечебную парную с обёртыванием шоколадом и водорослями, где, через Шмулинсона, закупиться израильской косметикой с Мёртвого моря и в какую копеечку нам всё это влетит.

Выходило, что недёшево, но в принципе, если скинуться и ужаться в продуктах не первой необходимости, то вполне можем раз в год позволить. Ну, для самой главы экспертного отдела чего ж скупиться-то, правда?

За деловыми разговорами к нам вежливо постучался Фома Еремеев.

– Грамота срочная от государя!

– Зачитывай, – переглянулись мы с бабкой.

– Да тут и читать-то нечего, два слова всего, – чуть смутился сотник. – «Сбежала, поганка!» И всё. Более ничего. Кто сбежал, откуда, при чём тут мы? Ты хоть что понял, сыскной воевода?..

– Всё понял, – обомлел я, опускаясь на скамью и нервно расстегивая верхнюю пуговицу рубашки.

– Свободен! – Баба-яга одним движением брови выдворила Еремеева из горницы и обернулась ко мне: – Марьянка?

– Она.

– Такая-сякая, сбежала из дворца?

– Такая-сякая, расстроила отца, – на автомате продолжил я.

(Хотя Яга популярного мультика про Бременских музыкантов уж никак видеть не могла, но кто её знает…)

– Вот видите, бабуля, мне надо срочно воскресать!

– Надо, касатик, надо, – как-то рассеянно подтвердила бабка, глядя через моё плечо во двор. – Ты бы к себе наверх пока поднялся, а то вона там до меня посетители пришли.

Я обернулся. У ворот стрельцы принимали небольшую делегацию из шести человек, видимо, среднего достатка. Двое старших держались поодаль друг от друга, а четверо помоложе вели себя шумно, что-то выкрикивая и явно провоцируя друг друга на драку.

– Ваши знакомые?

– Одного только знаю, – сощурившись, прилипла к стеклу Яга. – Милованова-колбасника. У него на окраине своё хозяйство, поросячье, свиней на забой растит да на базаре