По приказу короля - Шеррилин Кеньон

Син, нахмурившись, посмотрел на их соединенные руки, но ничего не сказал, а встретившись с ним взглядом, Калли увидела в его глазах отражение боли и гнева, кипевшего у него глубоко внутри.

— Благодарю вас, — шепнула Калли. — Но нужно было просто сказать, чтобы я пригнулась.

От ее слов лицо Сина прояснилось — во всяком случае, до того момента, пока Астер не взялся одной рукой за его раненое плечо. Затем старик потянул древко, и Син, громко выругавшись, сделал небольшой шаг вперед.

Притянув его к себе в объятия, Калли крепко держала мужа, жалея, что не может забрать его боль и заставить рану немедленно зарубцеваться.

Син не знал, что сказать. Жгучая боль пульсировала у него в плече, но ее заглушали теплая мягкость женской груди, прижатой к его груди, и аромат, исходивший от волос Каллй. Закрыв глаза, Син вдохнул успокаивающий запах и позволил себе расслабиться.

Его губы были так близко от ее изумительно пахнущего тела, что ему нужно было лишь слегка повернуть голову, чтобы можно было коснуться ими изгиба ее шеи. При этой мысли Син окаменел, и даже боль от раны не могла избавить его от возникшего в нем желания.

— Я найду и накажу того, кто это сделал, — прошептала Калли и, слегка отстранившись, посмотрела на мужа. Искренность в ее светло-зеленых глазах поразила Сина, и он с изумлением взглянул на Калли, стараясь не показать, как много значат для него эти слова. — Я не допущу, чтобы вам причиняли вред.

— Это просто рана, — беспечно сказал он, не зная, что еще можно ответить.

— Она могла погубить вас.

— К сожалению, нет. — Едва слышные слова Астера резанули слух Сина, мгновенно подавив желание.

Не обращая внимания на слова дяди, Калли взяла Сина за руку и повела в замок.

Поднимаясь по лестнице, они встретились с Саймоном, который шел вниз. Кивнув им на ходу, Саймон прошел мимо, но потом быстро вернулся наверх и остановил их.

— Ты ранен? — Саймон указал на кровавую дырку в сюртуке Сина.

— По-моему, да, — саркастически ответил Син.

— Боже правый, что случилось?

— Очевидно, кто-то не хочет, чтобы я здесь оставался, — сказал Син. — Несомненно, и тебе, дружище, тоже стоит следить за своей спиной. Мне совсем не хотелось бы сообщить Дрейвену о твоей смерти.

— Не беспокойся, мне и самому меньше всего хочется сообщить ему, что я мертв. — Саймон замолчал и оглянулся на свою комнату. — Думаю, мне, пожалуй, следует вернуться к себе и надеть кольчугу, прежде чем идти обедать.

— Неплохая идея. Я, как видишь, поплатился за то, что забыл сделать это.

— Джентльмены, — перебила их Калли, — прошу вас, мне нужно осмотреть рану, чтобы унять кровотечение.

— Артерия не задета, — успокоил ее волнение Син. — От такой потери крови я не умру.

Калли хмуро посмотрела на мужа, недовольная его стойким отношением ко всему произошедшему. Казалось, что он и не ожидал ничего другого, кроме того, что его оскорбят и ранят.

— Тогда прошу вас сделать мне одолжение.

Не высказав больше никаких возражений, Син послушно последовал за ней в их комнату, но по его глазам Калли видела, что в нем накопилось много невысказанного недовольства.

Калли помогла мужу снять рубашку и внимательно осмотрела то место, где стрела вонзилась в тело.

— Странно. Кровь почти не заметна на черной одежде, однако я чувствую, одежда пропитана кровью.

— Смесь черного и красного цвета делает незаметными раны. — Син оторвался от изучения своего плеча и взглянул на Калли. — Во время сражения это смущает и пугает моих врагов, которые уверены, что ранили меня, и тем не менее не видят крови.

— Поэтому они и дали вам прозвище Неуязвимый Дьявол?

Кивнув, Син сел на край ее кровати и прижал к плечу чистую ткань.

Готовя иголку и нитку, Калли изо всех сил старалась не обращать внимания на то, как красиво обнаженное тело ее мужа. Тусклый свет в комнате, падая на темную, смуглую кожу, делал ее еще более притягивающей. О, этот мужчин был по-настоящему красив.

— Этот невероятно болезненный прием — где вы ему научились? — заговорила Калли, просто стараясь справиться с волнением и на самом деле не ожидая ответа, и очень удивилась, когда Син отозвался на ее слова.

— У сарацин, когда жил с ними. Это был один из приемов, которым они меня обучили.

— А тактика боя, которую вы продемонстрировали только что, ей вас тоже обучили они?

— Да. — Сина поразила собственная откровенность.

Чтобы осмотреть поврежденный участок тела, Кал — ли взяла ткань, которую держал в руке Син, и внутри у нее все сжалось, когда она увидела, что свежая рана была на месте, покрытом шрамами от предыдущих ранений. Она провела пальцами по рубцам, с болью думая о том, сколько ему пришлось выстрадать. Пока тканью, смоченной в вине, Калли протирала плечо, чтобы очистить его, она ощущала тепло его кожи, а волосы щекотали ей руку.

Несчастный человек ее муж.

— Сколько вы прожили там? — спросила она, пытаясь не обращать внимания на упругую кожу Сина и свое желание приложиться к ней губами.

— Почти пять лет.

Калли замерла. Пять лет. Это очень долго, если жить среди врагов. Она попробовала представить, как чувствовала бы себя, если бы ей пришлось так долго жить в Лондоне, все время мечтая вернуться домой. Понятно, почему Син говорил, что понимает ее стремление вернуться к семье. Он единственный из всех хорошо понимал ее.

— Почему вы так долго жили с ними? — спросила Калли, делая первый стежок.

— У меня не было выбора, — ответил Син, застыв на долю секунды. — Каждый раз, когда я пытался убежать, они возвращали меня обратно.

От его признания у Калли защемило сердце. По резкой нотке в его голосе Калли догадалась, что за каждую попытку обрести свободу его заставляли еще сильнее страдать. Ее взгляд упал на длинный неровный шрам поперек спины, и она ужаснулась тому, сколько побоев от их рук ему, должно быть, пришлось вынести. А он тогда был всего лишь подростком. Калли с трудом перевела дыхание, осознав, что он был еще младше, чем ее брат Дермот.

— Как вам удалось в конце концов освободиться? — Она осторожно сделала еще один стежок.

— Благодаря Генриху. Меня послали убить его, и, когда я пробирался через лагерь, мне пришла мысль, что если я снова хочу получить свободу, то только Генрих способен мне помочь. Поэтому, вместо того чтобы перерезать ему горло, я заключил с ним сделку.

— Удивляюсь, что он помог вам. — Завязав нитку, Калли отрезала конец.

— Я тоже был удивлен. Честно говоря, я ожидал, что он меня убьет, как только я его отпущу. Ноя посчитал, что в любом случае буду свободен.

Настоящий ужас! Калли даже не представляла себе, как можно думать о таком решении.