Измена. Побег от истинного - Мария Минц

class="p1">Может ли это значить, что скоро он явится и спасёт меня?

Подумав так, я почувствовала, как по телу растекается волна радости. Пусть робкой, но живительной, дарящей силы и подпитывающей надежду.

Рен. Рен скоро придёт. Я верю в это. Мне ничего не остаётся другого, кроме как верить.

Испепеляющий взгляд Фелиции пронзил меня, как острый нож, и грубо вернул в суровую реальность.

— Улыбаешься? — прохрипела она, приподняв голову, — смеёшься надо мной?

Я посмотрела на неё и вдруг — впервые за всё это время — ощутила в себе силы ответить ей. Спокойно и хладнокровно, не опуская глаз.

— Не над тобой, — тихо сказала я, глядя на неё из-под волос, упавших на лицо, — а над всеми вами. Теми, кто вздумал бросить вызов моему мужу.

Сказала — и почувствовала, как невероятное облегчение затопило меня. Всё правильно. Рен обязательно придёт! Я верю в него.

Но верю ли я ему, вдруг прозвенел в ушах въедливый внутренний голос. Могу ли я верить, после всей той боли, что он мне причинил?

Я ожесточённо замотала головой, и волосы захлестали по щекам. Я буду верить в него прямо сейчас просто потому, что ничего другого мне не остаётся. Поговорить по душам сможем после того, как всё закончится.

Вдруг Фелиция расхохоталась — визгливо, злобно.

— Рано радуешься, — проскрежетала она, и её голос удивительно точно напомнил мне скрип трухлявых деревьев на ветру, — ещё ничего не кончено. Ещё…

Сильнейшая судорога пронзила её тело. Она закричала, и этот крик тут же сорвался в хрип. Другие ведьмы бестолково заметались вокруг, натыкаясь друг на друга. Старик Мижай отпрянул от Фелиции и начал потихоньку пятиться к выходу.

— Стоять! — гаркнула она на него, и он послушно замер. Я тоже застыла, чуя кожей, что произошло что-то очень серьёзное. Но что?

Ответ пришёл извне, и, получив его, я чуть не закричала во весь голос от радости.

— МЫ ИДЁМ, РИ! — торжествующе проревел в моём сознании Алый. В его голосе чувствовалась ликующая полнота жизни, — ДОЖДИСЬ НАС!

Но, похоже, его услышала не одна я.

Кое-как оправившись после судороги, Фелиция приподнялась на троне и повелительно рявкнула на своих приспешников:

— Быстро все сюда!

Суетливая паника среди её прислужниц немедленно прекратилась. Они поспешили вновь занять свои места вокруг её трона; с явной неохотой вернулся и старик.

Фелиция цепко ухватила его за руку, дёрнула к себе и прорычала:

— Усиль заклинание. Немедленно. Надо ускорить роды. Гонож должен появиться на свет до того, как сюда явится дракон!

Глава 42

Рейнольд

Как только я увидел Алого, то сразу понял: всё получилось. Круг Дейдара сработал. Мой дракон снова пришёл в себя. Теперь ничто не мешало мне нанести визит Фелиции.

Не торопясь, потому чтов этом деле спешка могла оказаться губительной, я погасил канал связи с Алым и медленно обернулся к Призраку. Он выглядел как прежде, и только хрипы, появившиеся в его дыхании, напоминали о том, сколько жизненной энергии он пожертвовал Алому.

— Спасибо, — от всего сердца поблагодарил я его. Огромные, похожие на гигантские миндалины, глаза дракона сузились.

— ПОМНИ О СВОЁ ОБЕЩАНИИ, — прогрохотал его голос, — В УРОЧНЫЙ ЧАС Я ЯВЛЮСЬ ЗА ТЕМ, КТО МНЕ ПРИЧИТАЕТСЯ.

— Я помню, — коротко бросил я, ощутив укол досады. Неужели эта ящерица думает, что я, Рейнольд Альварес, не сдержу своего слова? Пусть даже я не понимаю, какого ещё ребёнка он имеет в виду, но слово произнесено, и так или иначе своё обещание я выполню.

А теперь пришла пора отправиться в гости к Фелиции и разобраться не только с ней, но и со всей её ведьминским клубком.

Я повернулся к Алдериану. Он вскинул брови, но, кажется, всё понял по моему лицу.

— Пора, — сказал я.

* * *

После чужеродного воздуха Драконьего Края, привычный воздух показался упоительно свежим и чуть ли даже не сладковатым. Я с наслаждением вдохнул его и заметил, что чернокнижник делает то же самое. На его лице застало странное выражение, будто он пытался решить, стоит ли что-то делать или нет.

— Есть ещё возможность передумать, — провокационно заметил я. Его рожа меня по-прежнему бесила, и я был бы рад явиться за Ариадной один.

Арделиан искоса взглянул на меня, как на законченного кретина.

Вру. Его рожа выводит меня из себя куда сильнее, чем прежде.

— У меня с этой ведьмой свои счёты, Альварес, — холодно сказал он, — она знала мою покойную жену. Веронику. Которую убил ты…

Я взъярился. Эта фраза стала последней каплей, переполнившей чашу моего терпения.

— У тебя беда с головой, — процедил я, — и тогда, и сейчас я готов под присягой подтвердить, что твою жену я пальцем не трогал! Когда мы явились в твой замок, она уже была мертва! Ты стоял над её телом, и руки твои были в её крови!

— Это гнусная ложь, — ледяным голосом отрезал Арделиан, — в тот день я отлучился из замка, а когда вернулся, на руках мёртвую Веронику держал ты! И это твои руки были в крови.

— Я всё это слышал и на суде, — саркастически сказал я, — что ещё придумаешь в своё…

Арделиан поднял руку, будто прося меня помолчать.

— Думаю, что сейчас не время и не место для таких разговоров, — сухо сказал он, хотя в его светлых глазах сверкала незамутнёная ярость, — в свете новых обстоятельств, которые я выяснил, история может повернуться совсем по-другому. Но мы забываем о главном. Сначала вытащи Ри, а уже потом можно будет обсудить наши дела.

С огромной неохотой, но я был вынужден признать, что в его словах была крупица здравого смысла. Потолковать по душам мы с ним сможем всегда.

— Идёт, — буркнул я.

Мы разошлись на противоположные стороны площадки. Я встал, широко расставив ноги и запрокинув голову. Руки я в этот момент скрестил за спиной. Набрал побольше воздуха в грудь…

«Алый! Слышишь меня?»

Пару секунд я вслушивался в глухую тишину, тяжело упавшую на меня. Сердце пропустило два удара. Неужели всё было тщетно, и с Алым по-прежнему всё плохо?

Не успел я даже толком сформулировать эту мысль, как тишину прорезал такой знакомый и родной голос дракона:

— АРИАДНА ЖДЁТ НАС, РЕЙНОЛЬД!

Я усмехнулся. Пожалуй, впервые Алый назвал меня по имени. Ну, вперёд.

Драконоформу я принимал совсем недавно, но мне показалось, что это были едва ли не столетия назад. В прошлой жизни. Столько всего произошло…

Итак. Отринуть все мысли. Очистить разум. Сосредоточиться.

Тело подхватила привычная лёгкость. Сознание поплыло. Мысли стали обрывочными, как облака на небе в солнечный день.