Прекрасная дикарка - Анна Ольховская

Почему неожиданно? Да потому, что Хали был мужем Татьяны, лучшей подруги пропавшей Анны Лощининой, и ожидать помощи от них можно было в последнюю очередь. Но она пришла.

Хотя сам Алексей считал это совершенно напрасной тратой денег, сдвинуть ту самую надгробную плиту даже Геннадию Падме было не по силам. А обещание адвоката добиться минимального срока ничего не меняло в судьбе Майорова.

Он навсегда останется для всех чудовищем по кличке Дракула.

Правда, одно исключение Алексей все же сделал, согласившись встретиться с женой. Зачем? Если честно, он и сам не знал. Словно кто-то шепнул ему на ухо: «Надо!»

На свидание Изабелла явилась не одна, притащив с собой свою мерзкую наперсницу, бабку Степаниду.

– А это зачем? – вяло поинтересовался Алексей, увидев входящую следом за женой старуху.

– Мне Савушкин сказал, что у тебя проблемы со здоровьем, – участливо произнесла Изабелла, – вот я и попросила бабулю тебе помочь. Она специальные травки заварила, как голова заболит – пей по полстакана, вот увидишь, полегчает.

– Заботливая, надо же! – усмехнулся Майоров.

– А почему нет? – девушка удивленно приподняла брови. – Я ведь твоя жена, между прочим, и в горе, и в радости.

– Жена маньяка.

– Ну и что?

– То есть ты тоже уверена в моей виновности?

– Мне все равно. На вот, выпей, – она протянула Алексею крышку от термоса, в которой плескалась темно-коричневая жидкость.

– Что это?

– Специальный чай по рецепту Степаниды, успокаивает. Ты вон синий уже от усталости, тебе поспать надо. Выпей, а потом бабуля над тобой поворожит – и вечером уснешь, как младенец.

Перспектива была соблазнительной, и Алексей послушно выпил горькую бурду. Потом старая карга «поворожила».

И больше он ничего не помнил. Кажется, он подписывал какие-то бумаги, а может, ему это просто приснилось. Потому что впервые за много дней Алексей действительно смог проспать целую ночь, ни разу не проснувшись.

Правда, утром чувствовал себя еще более разбитым, но – какая разница?

Больше всего хотелось умереть.

И веселенькая открытка с надписью «Счастливого дня!», подписанная Мишей и Жанной Кармановыми, сделала это желание всеобъемлющим.

– Ну, Антонина, за тебя! – Карманов высоко поднял бокал с шампанским. – Благодаря тебе мы смогли наконец добиться справедливости, Майоров получил по заслугам. Теперь ему не выкрутиться!

– Даже старый пень Левандовский помочь не сможет! – довольно улыбнулась Жанна. – Молодец, Тонька!

– Не называйте меня так! – капризно надула губки тостуемая. – Мне это колхозное имя никогда не нравилось! Я – Изабелла, Изабелла Флоренская, известная актриса, между прочим. Мне даже из Голливуда приглашение сниматься пришло, вместе с Яромиром Красичем!

– О…ть! – восхитилась кузина. Годы на зоне, что поделаешь, тут никакой косметолог лексикон не исправит. – А почему я не знаю?

– Потому что мне только сегодня утром позвонил агент этого Красича, сказал, что после пресс-конференции поговорит со мной более предметно.

– А почему после пресс-конференции, а не сразу? – заинтересовался Михаил – еще бы, Голливуд, такие бабки!

– Ну, наверное, хотят окончательно удостовериться в моей непричастности к злодействам мужа, – ухмыльнулась Изабелла, накладывая в свою тарелку внушительную горку салата. – В Штатах к репутации актрисы относятся гораздо серьезнее. Сволочи двуличные! Ведь сто пудов – мной заинтересовались именно благодаря скандалу!

– Да какая разница, главное – заинтересовались! – глаза Жанны затуманились, она уже подсчитывала возможные дивиденты. – Да, это наша самая удачная операция, Мишук! Мало того что все имущество Майорова к рукам прибрали, так еще и наша Тонька будет с красавчиком Красичем сниматься! А он, между прочим, холостяк! И, помимо голливудских миллионов, является наследником строительной империи Мирослава Красича! Правда, там еще и сестричка имеется, Лана, но мы это порешаем…

Глаза Кармановой совсем заплыли маслом самой главной на сегодняшний день страсти – нахапать как можно больше. Она не видела никого и ничего вокруг, она была там, на вилле в Майами. А еще лучше – в Беверли-Хиллс.

И потому мимолетно исказившей лицо сестры гримасы злобы не заметила. А вот Михаил заметил и нахмурился:

– Ты чем-то недовольна, Антонина?

– Во-первых, – тонкие длинные пальцы побелели от напряжения, сжимая вилку все сильнее, – я уже просила не называть меня этим кретинским именем! Во-вторых, мне надоело слушать, как вы считаете МОИ деньги! И, наконец, в-третьих. Запомните, отныне я – не ваша марионетка, я сама буду решать, что мне делать и как, понятно?!

– Ах ты, сука…! – процедил Карманов, медленно поднимаясь из-за щедро заставленного закусками стола – отмечали день рождения Жанны, а заодно – успешное завершение многолетнего дела. – Ишь ты, как заговорила! Да если бы не мы, ты…, гнила бы до сих пор в своей психушке, ублажая всех, кто пожелает! И вряд ли дожила бы до этих лет, подохла бы давно от сифилиса либо просто придушили где-нибудь в углу! Ее вытащили на волю, вкинули немалые бабки, чтобы сделать ее мало-мальски похожей на цивилизованного человека, столько лет поддерживали материально и, между прочим, морально, а теперь эта сука смеет…еть?!

– И смею! – зрачок Изабеллы полностью закрыл радужку, видимо, мрак души больше не желал тесниться внутри, он снова рвался на волю. – Да, вы все придумали, не спорю, но придумать – это одно, а осуществить – это совсем другое! Я делала за вас всю грязную работу…

– Грязную? – усмехнулась Жанна, которая, в отличие от мужа, совершенно не отреагировала на бунт кузины. – Да ты кайфовала от этой «работы»! И я даже не знаю, как ты сможешь теперь обойтись без нее. А что касается самостоятельности – Мишенька, да пусть она валит на…, не нервничай ты так! Я посмотрю, на сколько ее хватит без твоих препаратов! А, Тонечка? – прищурилась она, насмешливо глядя на сразу поникшую сестру. – Как быстро ты сорвешься и начнешь бросаться на окружающих? Ты ведь, милочка, адекватна только благодаря Мишиному таланту, никакие другие известные психотропные препараты тебе не помогут, и очень скоро ты окажешься там, откуда я тебя однажды вытащила, – в психушке. Но теперь я вытаскивать никого не буду, я просто оформлю опекунство над своей несчастной двоюродной сестренкой, и все ТВОИ деньги все равно станут моими. А вот у тебя не будет ни Голливуда, ни красавчика Яромира, ни роскошной яхты и виллы, только обитые войлоком стены и вонючие санитары в качестве секс-партнеров. Как тебе такая перспектива, сестричка?

– Не хочу! – вскрикнула побледневшая девушка, отшатнувшись, словно от удара. – Не надо, пожалуйста! Я больше не буду!

– Не знаю, не знаю, – Жанна покачала головой, явно наслаждаясь своей властью. – Если такие мысли уже появились в твоей больной головке, доверять тебе больше нельзя. Миша, сколько там Тонькиного лекарства осталось?